Морозко или тот ещё подарочек
Шрифт:
– Поцелуй меня! Всего один короткий поцелуй, и я стану твоим самым верным соратником!
Я оторопело уставилась на него, только время действительно поджимало, а стекло уже лопалось, впуская стылый ветер в наше убежище, и решила — была не была! Соратники в этом мире мне нужны больше, чем враги.
– Ладно, только быстро…
Он просиял так, будто мог и с солнцем посоперничать, но тянуть не стал — подался ко мне, сперва несмело касаясь горячими губами моих, а вот потом… Это был какой-то водоворот, вихрь, сносящий с ног, и я на самом
А Лис всё целовал и целовал, и между нами что-то искрило, закручиваясь вокруг наших тел ярким пламенем, и мы бы ещё наверняка долго так простояли, оттаивая после затяжной, немилосердной зимы, когда дверь в избушку была снесена, а огромный и разъярённый белый медведь, озарённый первыми рассветными лучами, не молвил голосом Дара:
– Писец тебе, лисья шкура!
Ну всё, теперь ко мне точно прискакал северный зверёк, но хорошо, что я не узнаю, большой он или маленький — обмороки отлично помогают при появлении маньяков.
18
Настя
Кажется, кто-то звал меня. Кажется, мне это даже не снилось, но открывать глаза не хотелось от слова «совсем», потому что подсознательно я чувствовала затаившуюся опасность.
– Ну, привет, Настенька, - прозвучало эхом в гудящей голове, подтверждая все опасения.
– Вижу, очнулась уже.
Как же я хотела, что бы всё это мне лишь приснилось…
Руки были скованы над моей головой, но особого дискомфорта я не ощущала — возможно, потому что и тело было чуть приподнято цепями так, чтобы вес распределялся правильно?
– Что ты со мной сделал?
Главный затейник в ожидании сидел напротив, и когда я полностью оклемалась, поднялся, подходя ближе.
– Пришлось принять меры, чтобы ты больше никуда не улетела, пташка моя огненная, - довольно сказал Дар, подцепляя мой подбородок пальцами, и я совсем не понимала смысла его слов. Зато понимала, что я перед ним в одной полупрозрачной сорочке, а в стороне кто-то отчаянно мычит, и когда повернула голову, нашла взглядом Лиса, который был связан в уголке. И взгляд у него был похлеще, чем у любого лемура.
– Его-то за что?
– обречённо спросила я, удивляясь, как на меня ещё кляп не надели.
Чудовище же медленно принялся обводить мои соски сквозь тонкую ткань, и я дёрнулась от прошившей тело горячей волны, едва не забыв о вопросе, но тут же приказала себе сосредоточиться.
– Знаешь, по старой традиции, в брачную ночь у ложа супругов должны присутствовать свидетели, - продолжая своё грязное дело, ответил северный мужлан, то отнимая свои пальцы, то снова начиная мучать и без того чувствительные вершинки.
– Мы не супруги!
– Тебя мне тоже отдали по старой традиции, которая подразумевает, что ты автоматически становишься моей женой, Настенька, - покачал головой Дар, пуговичка за пуговичкой расстёгивая сорочку, которую явно надевал на меня с не меньшим
На Елисея я не могла смотреть, но стоило только снова повернуть к нему голову, я заметила, как мучительно покраснели его щёки.
– Нормальные люди делают предложение…
– Глупый обряд, - не согласился со мной маньяк, оголив меня до самого живота, и Лис поперхнулся.
– Зачем мне спрашивать разрешения у понравившейся женщины? Я просто заберу её, а ваши предложения — чушь несусветная.
Его ладони начали немилосердно гулять по коже, оглаживая всё, до чего доставал, и пламя вернулось в кровь, будто только с его прикосновениями оживало, заставляя меня сгорать. Но это становилось слишком невыносимым, чтобы просто терпеть.
– И что мне сделать, чтобы ты меня освободил?
– Попроси прощения, - сжав сосок, сказал он, наклонившись ко мне.
– Ч-что?
– Скажи своим сладким голоском: «Пожалуйста, Дар, прости меня, я больше не буду сбегать!» - прошептал на ухо, прихватив мочку губами, а шея получила ощутимый укус, который тут же был зализан.
У меня от его манипуляций уже в глазах двоилось, и в горле совсем пересохло, а он ещё издевался?
– Не буду… - пробормотала я себе под нос.
– Что-что?
– Не буду я слушать тебя, сволочь бородатая! Ты хренов похититель, всерьёз думаешь, что я просто так возьму и соглашусь на всё? Тоже мне Морозко!
– Зря ты так, девочка…
В равнодушных глазах блеснула истинная стужа, а в следующее мгновение сорочка на меня была разорвана надвое, и цепи, обвивающие мои бёдра, подняли меня ещё выше, раздвигая ноги. Сердце замолотило от понимания, что на этот раз жалеть меня не будут, но я, видимо, совсем чокнутая, если вместо того, чтобы просить о помощи, упрямо уставилась на него, бросая вызов.
– Последнее слово скажешь?
– уже высвободив свой член и медленно водя вдоль бесстыдно раскрытых сейчас складочек, спросило чудовище, не скрывая своего предвкушения.
– Будь ты проклят, Дар… - вырвалось вместе с тяжёлым, жарким дыханием, а по виску скатилась капелька пота, а сильные руки подхватили под ягодицы, крепко их сжав.
– Повторяешься, снежная, но мне нравится, - сказал и одним безжалостным рывком вонзился в меня, заглушая мой, наполненный болью вскрик бешеным, голодным поцелуем, не оставляющим и шанса на спасение.
Откуда, мать вашу взялась эта боль? Я ведь не была невинной или… Или что?
Я смотрела ему в глаза удивлённо, потому что была в самом натуральном шоке, но Дар этого будто и не замечал — разве что темп уменьшил, давая мне привыкнуть. Сделал ещё пару движений и повторил их языком у меня во рту, а потом, заметив, что я самую малость расслабилась, довольно прорычал, вбиваясь уже мощными толчками. Я кричала, но боли больше не было — было только какое-то всепоглощающее, необъяснимое чувство наполненности, и каждая мышца сладко звенела от напряжения, стоило ему двинуть бёдрами.