Морские короли. Дороги судеб
Шрифт:
***
Массимо даже не помнил, когда он еще так хорошо отдыхал. Уж точно не в последний год.
Раньше?
Возможно. Только - возможно. В молодости мы принимаем как должное слишком много, и совершенно не ценим то, что нам дано. Например, жизнь без боли по утрам. Или вкусную еду, мягкую постель...
Здесь было и это, и даже немного больше.
Купальня оказалась роскошной, служанка - покорной и уступчивой, ну и чего еще надо старому солдату для счастья?
***
Массимо
Раньше?
Возможно. Только - возможно. В молодости мы принимаем как должное слишком много, и совершенно не ценим то, что нам дано. Например, жизнь без боли по утрам. Или вкусную еду, мягкую постель...
Здесь было и это, и даже немного больше.
Купальня оказалась роскошной, служанка - покорной и уступчивой, ну и чего еще надо старому солдату для счастья?
Уж точно не разговора по душам. Но...
Служанка сообщила, что после завтрака тьер Даверт ждет господина Ольрата у себя в кабинете. Она проводит.
И проводила.
Луис сидел за столом, листая какую-то книгу. Задумчиво так, размеренно. Потом поднял глаза на Массимо, и старый наемник смог только сочувственно вздохнуть. Да уж...
Ночь словно стесала все лишнее с лица Луиса. Остался костяк, обтянутый кожей. Под глазами залегли глубокие синие круги, на лице пробилась щетина, скулы словно выдвинулись наружу...
– Присаживайтесь, господин Ольрат.
Массимо послушно опустился в указанное кресло.
– Итак... я еще не поблагодарил вас за помощь моей матери.
– Она...?
– Пока еще жива. Пока.
Сказано это было таким тоном, что Массимо не стал расспрашивать дальше. Он знал, что ждет Вальеру впереди. Раненные в живот не выживают.
– Вы помогли ей, я хочу помочь вам. Что я могу для вас сделать?
Массимо пожал плечами. А что тут скажешь?
Да ничего. Ничего ему не надо, ничего ему не могут предложить.
Ни-че-го.
Луис смотрел понимающим взглядом.
– Вы хотели получить отпущение грехов?
– Да, тьер.
– Я могу устроить вам исповедь у Преотца. Хотите?
Хотел ли Массимо? А что ему было еще хотеть?!
– Жддите здесь. Я поговорю с ним.
– С ним!?
– а вы еще не поняли?
– Луис невольно улыбнулся.
– Вы не знаете, кому помогли?
– я недавно в Тавальене.
– А как звали в миру Преотца?
– Э...
– Его имя - Эттан Даверт. А моя мать - его единственная любовь.
Массимо захлопнул рот, звучно щелкнув зубами.
– А... э....
– Я понимаю, что это неожиданно. И тем не менее, Преотец сейчас здесь, в этом доме.
Массимо был неглуп, и сложить два и два вполне мог. Любовь. Преотец. Умирающая женщина.
– Но стоит ли отвлекать его сейчас?
– думаете, после смерти матери ему будет лучше? Нет. Я попрошу отца поговорить с вами сейчас, а сам побуду с матерью.
Луис вышел, мягко прикрыв дверь. Массимо смотрел на нее в полном шоке.
Да уж.
Помочь любовнице Преотца, попасть к нему на исповедь...
Такого он точно не ожидал. Подтверждение того, что добрые дела всегда вознаграждаются.
***
Когда в комнату, где она лежала, вошел Луис, Вальера испытала облегчение. Может, она хотя бы ненадолго избавится от Эттана?
Хотелось бы.
Она любила Эттана, все эти годы любила, но представьте себе картину? Вот у вас дома живет опасный хищник. Тигр, к примеру. Умный, красивый, сильный... а потом что-то случается, и он начинает вести себя, словно мышь. И вам и смешно, и грустно, и тоскливо... и даже немножко стыдно за тигра.
Вот так себя чувствовала и Вальера, глядя, как Преотец целует ей руки и уверяет, что только она... она одна...
Если бы она еще не знала, сколько у него было любовниц. Ха!
– отец, нам надо поговорить.
– Потом.
– сейчас, - Луис был неумолим. Эттан сверкнул глазами.
– не много ли ты на себя берешь, сын?
– Человек, который вчера принес домой маму, у меня в кабинете. И я хотел бы, чтобы ты принял его исповедь. Думаю, ты ему это должен за вчерашнее, - Луис смотрел прямо в глаза Эттану, и Вальера почти незаметно улыбнулась, плывя в тумане обезболивающих.
А мальчик действительно вырос. Его оставлять не страшно. Справится.
Эттан думал недолго.
– Согласен. Ты побудешь в матерью?
– да, отец.
Эттан вышел из комнаты широкими шагами. Хлопнула дверь.
Луис выждал пять минут. Потом выглянул за дверь для верности, проверил прилегающие покои и еще раз - коридор. И опустил все засовы.
– Мам?
– так лучше, сынок. Иди ко мне?
Луис уселся рядом с Вальерой на кровать, коснулся тонкой руки. Жар.
Казалось, по венам Вальеры течет огонь вместо крови. Лихорадка уже начала съедать ее, но пока не затуманила разума.
– тебе больно?
– Нет. Мне дали хорошие лекарства. А привыкнуть к ним я просто не успею, - Вальера криво усмехнулась.
– Ты заберешь шкатулку?
– Да. Я прочитал молитвенник.
Луис инстинктивно понизил голос, посмотрел на мать. Глаза в глаза. Душа в душу.
– Мам... я правильно понимаю, что в тебе крови Лаис больше, чем в сегодняшнем герцоге?
– Да, сынок. Мы прямые наследники, пусть и по женской линии.
– При королях...
– Тогда это наследование считалось даже более прямым, чем по отцу. Мужчина просто дает свое семя, но растит его женщина. Вынашивает в своем теле, делится кровью и молоком... Могут быть сомнения в отцовстве, но не в материнстве. И что?