Моря Африки
Шрифт:
Лёгкий и тёплый ветер дует с севера, тот самый, что этим вечером доставил нас сюда.
Теперь он дует нам навстречу и нам приходится лавировать, идя зигзагом между берегом и рифом. Лодка слегка кренясь поднимается на ветер. Короткие галсы сменяются каждые четверть часа. Галс в сторону моря, в темноте, прижимает нас к коралловому барьеру, в то время как галс в сторону берега приводит нас вплотную к военным. Наши ходовые огни выключены, в каюте я прикрыл даже слабый свет навигационных приборов. Делая повороты выбираем шкоты плавно, не допуская чтобы паруса заполаскивали и создавали шум.
Инстинктивно мы даже прекратили разговаривать, и когда нужно что-то сказать, шепчемся как дети, которые
Продолжаем идти так, короткими галсами, пока после десятка зигзагов не достигаем точки, где карта показывает проход в рифе, который лежит между нами и морем. Проход узкий, едва пол мили, но он выводит на свободную воду, где нам больше нечего будет бояться.
Я осмеливаюсь:
— Рискнём?
— Какие есть альтернативы? — спрашивает Лиззи.
— Лавировать ещё двадцать миль вдоль берега, пока не кончится риф.
— Тогда рискнём!
В нормальных условиях я даже и не подумал бы ночью соваться в такой узкий проход. Но сегодня другое дело. Из двух рисков выбирают меньший. Между опасностями исходящими от моря и от людей, мы выбираем море.
Наносим на карту наше положение: широту и долготу считанные с GPS откладываем с максимальной точностью. Для уверенности, каждый из нас повторяет сделанное другим и проверяем результаты друг друга.
— Кажется здесь.
Травим паруса и уваливаемся. Курс 65 градусов. Это направление, которое должно привести нас прямиком в проход между рифами проведя точно по центру, в четверти мили от двух коралловых бастионов. Лодка ложится на новый курс и немного ускоряется, а моё сердце ускоряется с бешенной силой. Вокруг кромешная тьма и мы слепо полагаемся на показания электронных приборов, в чёрном море не видно ничего, что могло бы подтвердить наше местоположение. Ощущение ужасное, всё равно что вести машину в тоннеле с закрытыми глазами.
Мы молчим, слушаем шум моря и вглядываемся в его чёрную таинственную поверхность.
Если что-то пошло не так, если мы слишком близко к рифу, надеюсь, что в последний момент белая пена разбивающейся волны или может быть шум прибоя предупредят об опасности.
Слушаю. Ничего.
Вглядываюсь в темноту. Ничего.
Только шелест нашего форштевня, который прокладывает дорогу в это ничто.
Проходят минуты. Лиззи на руле и я вижу её напряжённое лицо. Слегка подсвеченное отражением от компаса. Она сосредоточена на курсе и не поднимает головы, но я знаю, это её способ преодоления страха. Смотрю на светящиеся стрелки своих часов. Ещё десять минут и будем в открытом море.
Иду на нос, мне кажется, что что-то начинает меняться. Действительно, нос начал раскачиваться, поднимается и опускается, очень мягко, но явно.
Прибой! Пытаюсь понять с какой стороны он идёт. Но шума не слышно. Проходит минута, другая и качка усиливается. Соображаю, что это не прибой, это длинные волны открытого моря, и они с течением времени увеличиваются. Это значит, что между нами и морем нет больше рифа, который гасил длинные волны.
— Кажется прошли. — шепчу я спускаясь в каюту проверить показания инструментов. GPS холодом своих светящихся цифр подтверждает, что мы уже снаружи, в полумиле от последнего коралла. Высовываюсь в кокпит.
— Прошли,
— Значит теперь можно разговаривать в полный голос. — отвечает она смеясь.
— Кстати, смотри кто пожаловал. — Слева по курсу, лёгкая, слегка красноватая и закопченая появляется луна. Как раз вовремя, появись она немного раньше и раскрыла бы наш последний обман.
— Sail boat, sail boat, this is Egyptian Navy, this is Egyptian Navy.
— О, нет. Нас заметили…
— Sail boat, sail boat. Командующий даёт вам разрешение выйти завтра. Вы хорошо встали на якорь?
— Да, капитан. Спасибо и спокойной ночи.
Тем временем ветер несёт нас в море, огромное и пустое, вдаль от людских интриг и суши.
Взошла луна, яркая и молчаливая.
— Крошка, нас ожидает ещё одна ночь в море.
— Лучше в море, чем с военными.
— Стою я первую вахту?
Суданский берег изрезан заливами, называемыми марса. Эти лунные бухты, врезаны в пустыню, и лодка может месяцами стоять в них на якоре пока кто-нибудь заметит её присутствие. Марса, как фиорды следуют одна за одной вдоль береговой линии. Может быть это долины древних рек, а может быть трещины земной коры, затопленные морем. Как бы то ни было, для нас эти глубокие и неподвижные реки, которые рука матери природы щедро разбросала вдоль берегов Красного Моря — нежданные убежища. «Barca Pulita» может стоять на якоре защищённая от волн, останавливаться и отдыхать каждый раз как мы только захотим. Их положение на карте обозначено очень плохо и некоторые, возможно никогда не исследованы, не обозначены совсем. Чтобы найти их, приходится плыть как можно ближе к берегу и периодически забираться на мачту, откуда поле зрения расширяется, захватывая пустыню. Когда марса найдена, необходимо определить как зайти в неё, угадывая проход между глыбами кораллов, на которых обрушиваются волны, но стоит только попасть внутрь, как сразу оказываешься в неподвижной воде. Водная дорога углубляется в пустыню, петляет, расширяется, сужается, раздваивается и через несколько километров непременно заканчивается озером с солёной водой.
Вокруг марса нет ничего. Только пустынные берега, холмы и ветер. Но достаточно хорошенько посмотреть вокруг и подождать, как рано или поздно всегда что-нибудь происходит.
В марса Gwilaib мы встретили пару дюгоней, в марса Abu Imama караван верблюдов идущий на север по древнейшему пути, связывающему Египет и Судан.
«Салам алейкум» мы сошли на берег с консервами и сигаретами. «Алейкум ассалам» погонщики, у которых не было ничего предложить нам на обмен, разрешили сфотографировать себя, что с точки зрения мусульманина, большой подарок, так как многие верят, что фотография отнимает душу.
В марса Halaka мы украли душу у пары скоп, которые свили огромное гнездо прямо на берегу, в пятидесяти метрах от нас. Мы установили телекамеру на штативе в двух шагах от гнезда. Потом вернулись на борт и контролировали съёмку прямо с лодки. Удобно расположившись под тентом с помощью дистанционного пульта включали и выключали камеру, каждый раз, когда там что-нибудь происходило.
В марса Arakiai мы опять оказались в компании военных, расположившихся в этот раз на внутреннем берегу. Маленькая группа, около двадцати человек и стадо верблюдов.