Московские грезы. Две книги под одной обложкой
Шрифт:
– Ваша мама, по всей видимости, умный человек.
– Исключительно! – воскликнул Сандро на манер дедушки Дадиани и улыбнулся дивной улыбкой. – Она узнала, что мы с Нико попали в переделку, но нисколько не запаниковала, представляете. Она сказала, что абсолютно в нас уверена.
Авдотья смотрела на него, и он несколько сбился с тона.
– Мне бы не хотелось ее подвести.
– Вот это я как раз понимаю, – согласилась хозяйка.
Они синхронно отпили кофе.
– А кто к вам приходит? – вдруг спросил Сандро светским тоном. – Нет, не в том смысле!..
– Я не знаю никакого Виктора Павловича, я же говорила! И никто ко мне не приходит!.. Нет, ну, приезжали недавно ребята из интернет-конторы, меняли роутер.
– На интернетчика он не похож.
– А на кого он похож?..
Сандро подумал немного.
– У вас есть старый плащ? Любой! Или пиджак?
Она подумала.
– Если только дедушкин.
– Тащите!
Ей стало любопытно, он голову мог дать на отсечение!..
…Не нравлюсь я тебе, да?.. Раздражает тебя моя известность на пустом месте? С таким как я – никогда и ни за что?
Авдотья принесла желтое сооружение с синей подкладкой и обшлагами. Оно плохо гнулось, торчало острыми углами.
– Вот. Что вы хотите делать?
Сандро взял плащ, оглядел со всех сторон, встряхнул и напялил. Он был ему коротковат. Авдотья смотрела с интересом. Сандро еще подвернул рукава, вытянул шею, повел ею из стороны в сторону, вытащил стул, уселся на самый край и заголосил дурашливым голосом, показывая на Авдотью скрюченным пальцем:
– Вот этот самый, товарищ майор, вот он и есть! Его я видел в ночь с двенадцатого на тринадцатое апреля, выглянувши из своей квартиры, привлеченный подозрительными шумными звуками!
Рот у Авдотьи чуть-чуть приоткрылся.
– Какую хотите бумагу подпишу, он это, я еще подумал, на артиста похож из телевидения, а он вон что! Он по ночам безобидных граждан соседей зверски избивает!..
– Прекратите, – попросила Авдотья. Сандро показалось, что она напугана. – Сейчас же!..
Он быстро встал со стула и скинул плащ.
– Что такое? – на всякий случай спросил он.
Хозяйка достала из холодильника пузатую зеленую бутылочку, отвинтила крышку и принялась пить прямо из горлышка.
– Хотите? – спросила она, отдышавшись. – Минеральной воды? Там еще бутылка есть.
– Что случилось?
Она еще немного попила, снова перевела дыхание и сказала:
– Ничего не случилось. Просто я знаю человека, которого вы показали.
Сандро, не ожидавший ничего подобного, вытащил у нее из рук бутылку, допил, икнул и спросил:
– Как… знаете?
– Если он именно такой, как вы показали…
– Именно такой.
– … то это наш полотер дядя Витася.
И они уставились друг на друга.
– Ну да, – словно сама себе сказала Авдотья. – Это он и есть. И говорит похоже, и рукой похоже делает, и пальцы у него артритные! Послушайте, вы… артист, что ли?
– Вы давно его знаете, этого дядю?
Она
– Да всю жизнь! Он мне по наследству достался от дедушки с бабушкой. Да он во всех квартирах полы натирает, где паркет сохранился!.. Такие паркеты, как в этом доме, чистить непросто…
Сандро пытался из разрозненных деталей сложить картину.
Значит, Ник в свой первый приход сюда застал у дверей квартиры номер семь, вот этой самой, полотера. Полотер почему-то сказал ему, что живет здесь, а не приходит натирать полы, после чего позвонил в полицию и набрехал, что видел Сандро в ночь убийства.
…Нелепица какая-то. Просто полная и окончательная нелепица!..
– Как его фамилия, вашего полотера?
Авдотья посмотрела на Сандро.
– Я не знаю, – призналась она. – Я помню его с детства. Он всегда приходил перед праздниками – Новый год, Пасха, Троица и Покров. Так бабушка говорила, а дед говорил – к Первомаю, ко дню пролетарской революции!.. Мне и в голову не приходило спрашивать его фамилию…
– А где он живет?
Она пожала плечами.
– Хорошо, телефон. У вас наверняка есть его телефон! – настаивал Сандро.
Авдотья подумала, вышла и вернулась со старинной записной книжкой, пухлой и немного засаленной, и стала ее листать.
– Здесь у бабушки записаны все номера – портних, маникюрш, магазинов. Вот «Ковры» на Ленинском. Вот сторож из садоводства «Наука». Так, полотер, полотер… Вот он! Дядя Витася и номер!..
– Дядя Витася, – пробормотал Сандро.
Номер был городской, не мобильный. Очевидно, дядя Витася жил по старинке.
– Как вы его вызываете?
Авдотья пришла в раздражение.
– Звоню вот по этому номеру!.. Если забываю, он сам мне звонит!
– Когда в последний раз звонил?
– Да не помню я, что вы привязались?
– Я не привязался, – сказал Сандро. – Может, у него есть еще мобильный номер? И он записан в вашем телефоне?
Она отрицательно покачала головой, но потом все же взяла телефон, лежавший на полке, и пролистала записи.
– Нет, нет. Я всегда беру бабушкину книжку и набираю! А когда он сам звонит, определяется какой-то номер, я разговариваю, но номер не сохраняю.
Сандро никогда не отвечал на звонки с неизвестных номеров и мельком удивился, зачем же Авдотья отвечает, а вдруг звонят журналисты или какие-нибудь сумасшедшие поклонники, или, наоборот, хейтеры?.. [4]
– И Милютину он тоже натирал паркет?
– Ну да.
– Так может, он его и прикончил?!
Авдотья посмотрела на него, кажется, с отвращением.
– Что вы несете, ей-богу!.. Дядя Витася ходит в этот дом десятилетиями! И вдруг – бац! – дай, думает, убью хозяина квартиры, посмотрю, что из этого выйдет!..
4
Хейтеры – недоброжелатели, ненавистники (сленг).