Московские слова, словечки и крылатые выражения
Шрифт:
В архиве Островского сохранилась большая картотека с записями слов, он намеревался составить «Словарь русского народного языка», но этому замыслу не суждено было осуществиться.
Среди записей довольно много таких, которые снабжены пометой: «московское», «моск.», «в Москве говорят», «в Москве зовут», это его записи собственных наблюдений над московской речью. Многие из слов, занесенных в «Словарь», использованы им и в пьесах.
К московским речениям отнесено им и выражение «с походом»:
«Поход, м. Излишний вес продаваемого товара, но незначительный, когда чашка с товаром несколько перетягивает чашку с разновесками. Это слово постоянно употреблялось у московских лавочников и разносчиков, когда еще вешали на безмен, а теперь понемногу выходит из употребления. — Извольте видеть, два фунта с походом (Моск.)».
Островский ошибся, утверждая, что выражение «с походом» выходит из употребления. Оно живо и сейчас. Когда говорят, что отпущенный вес «с походом», то это свидетельствует о добросовестности и немелочности продавца. Так оно чаще всего и бывает. Но ни Островский не знал, ни мы не предполагаем, что в практике жуликоватого торговца «поход» — один из способов обвеса покупателя.
Фольклорист Е. П. Иванов, вошедший в доверие к приказчикам, с их слов записал, как это делается:
«Продавец берет большее против спрошенного количества какого-либо продукта и с легким толчком бросает его на весы, после этого на весах же отрезает ножом излишнюю часть и во время этого процесса усиленно нажимает на площадку, которая и показывает излишек. Иногда с этой же целью он добавляет еще резкий удар тем же ножом по площадке. Когда площадка весов с недостающим количеством продукта чуть остановится внизу, продавец на мгновение отнимает руки, как бы убеждая покупающего не только в точности требуемого количества, но и в „большом походе“. После этого ловкий торговец отрезает из лежащих на прилавке обрезков еще маленький кусочек продукта, дополняет его, быстро срывает покупаемое с чашки весов и, с выражением готовности к услугам, поспешно завертывает в бумагу. В этом приеме обычно скрывается самый значительный недовес».
По близости значения слов вспоминается наряду «с походом» прием обвеса, называвшийся у торговцев «с путешествием» или «на путешествие»: когда продавец начинает взвешивать товар и, не снимая его с весов, вежливо отправляет покупателя платить в кассу.
Каждый вид обвеса пригоден для определенного вида товара, так, например, как объяснял один приказчик Е. П. Иванову, «сухой гриб иначе как „на путешествие“ вешать мне не выгодно! Мокрить его для весу — гнить начнет, товар перепортишь…».
А когда продавцу удается применить сразу несколько видов обвеса, то такой обвес на приказчичьем профессиональном жаргоне назывался «семь радостей».
Площадная брань
Увы! — однако этот весьма непочтенный, но широко распространенный термин обязан своим возникновением Москве.
Площадью в Москве XIX века называли толкучий рынок вдоль восточной стороны Китайгородской стены.
«Рынок этот, — рассказывает писатель середины XIX века Н. Поляков, — преимущественно посвящен древности или, лучше сказать, ветхости, где торговцы и барышники скупают и перекупают все, что угодно, выворачивают и переворачивают лицо наизнанку, а изнанку на лицо и в такой степени художественно отводят глаза покупателей, что, существуй в наше время знаменитый Пинетти (известный итальянский фокусник-иллюзионист конца XVIII века. — В.М.), то и он отдал бы нашим промышленникам в этом случае пальму первенства; так, например, купишь у них вещь, а домой принесешь другую; купил крепкую, а принес домой — оказалась в дырах и т. п.».
Другой современник — Н. Скавронский — в «Очерках Москвы» замечает, что на площади «нередко приходится слышать такие резкие ответы на обращаемые к ним (покупателям) торгующими шутки, что невольно покраснеешь… Шум и гам, как говорится, стоном стоят». Особенно умелой руганью отличались бабы-солдатки. Они, по словам Скавронского, «замечательно огрызаются, иногда нередко от целого ряда».
Щадя нравственное чувство читателя, а также учитывая, что он и без него знает их, автор этих старых воспоминаний о площади не приводит примеров словесных выражений, именуемых площадной бранью. По тем же причинам и мы воздерживаемся от иллюстраций.
Пирожное «Наполеон»
В старых московских домах еще и сейчас изредка можно увидеть жестяные коробки из-под печенья, конфет, чая с портретами участников Отечественной войны 1812 года — Кутузова, Барклая-де-Толли, Дениса Давыдова, Наполеона, русских генералов, французских маршалов, с картинками, изображающими сражения, с красочными рисунками солдат и офицеров различных полков и родов войск, а также с изображением пожара Москвы и вступления русской армии в Париж. Эти коробки были изготовлены в 1912 году, когда отмечался столетний юбилей Отечественной войны 1812 года. Отмечался юбилей широко — с народными гуляньями, вечерами, концертами, театральными премьерами, были выпущены многочисленные сувениры; промышленность и торговля также не остались в стороне.
Тогда же появился ряд кушаний и напитков, в названиях которых использовалась эта тема. В Москве появилось новое пирожное — слоеное с кремом, нарезанное в виде треугольников, в котором предлагалось увидеть знаменитую наполеоновскую треуголку, ставшую после лермонтовских стихов обязательной частью образа французского императора:
На нем треугольная шляпа И серый походный сюртук.Пирожное называлось «Наполеон», и это название осталось за ним до настоящего времени, хотя оно давно уже не треугольное, а, как и все другие, режется на прямоугольники.
Юбилейная шумиха забывается быстро. Так и пирожное «Наполеон» довольно скоро перестало связываться с юбилеем. Появились иные версии его происхождения.
Наиболее распространенное — наиболее простое: потому, мол, что такое пирожное было любимым сладким блюдом Бонапарта.
Другая представляет собой целую новеллу о находчивости французского императора.
Однажды жена застала Наполеона в его кабинете, сидящим слишком близко к хорошенькой фрейлине и нежно с нею беседующим. Императрица язвительно поинтересовалась, что император нашептывает девице, и Наполеон ответил, что рассказывает ей о придуманном им пирожном, и тут же продиктовал рецепт «Наполеона».
Известны также два оригинальных салата, носящих имена русских полководцев 1812 года — «Кутузов» и «Багратион». Предание приписывает их изобретение тем, чьи имена они носят, хотя, скорее всего, у них тоже юбилейное происхождение.
Салат «Кутузов»: отварная телятина, селедка, вымоченная в молоке, говяжье горло, яблоки, вареная морковь, свекла, сельдерей, маринованные огурцы, грибы; все перемешать, посолить, поперчить, заправить сметанным соусом или майонезом, украсить кусочками вареного яйца, редиса, лимона, листьями зеленого салата. Можно также добавить икру.