Москва – город проклятых
Шрифт:
Единственное о чём Рон сожалел, что озарение снизошло на него только теперь. Почему он был так поразительно слеп! Он — генетик, биолог, — не мог сразу осознать простую вещь, до которой в какой-нибудь Индии легко доходит любой неграмотной бродяга: что все мы, люди, на этой маленькой планете — фактически единокровные братья! Одинаково любим, чувствуем боль, мечтаем о счастье; и одинаково уязвимы перед тёмной стороной природы, вне зависимости от расовой или национальной принадлежности.
Барроу очень не хотелось, чтобы из-за его научной ограниченности этот чудесный лес и турбаза наполнились злом и смертью. Нет, он этого не допустит!
Рон мягко развернул к себе супругу, очень осторожно положил обе ладони на её живот и почувствовал биение маленькой ножки. Супруга впервые за долгое время увидела своего добродушного, но обычно не слишком склонного к чрезмерному проявлению сентиментальности мужа почти готовым заплакать.
— Прости меня, что невольно доставляю тебе и нашей малышке беспокойство, — с чувством проговорил он, заглядывая в родные зелёные глаза.
— Ты меня тоже прости, Рон, — тоже расчувствовалась женщина, — ты ведь знаешь, что мы всегда в первую очередь должны думать о наших детях… И не беспокойся о деньгах. Вообще, освободи свою большую, умную голову от всех мыслей. Главное, чтобы ты был в ладах с самим собой.
Барроу почти с благоговением посмотрел на женщину, она выглядела просто святой в его глазах.
Назад супруги вернулись в сгущающихся синих сумерках. Ветер выдался тёплым и тихим. Вдали от озера ветер почти не чувствовался, в природе наступила удивительная неподвижность, будто в воздухе тоже разлилось приятное спокойствие и умиротворение. Пока шли под ручку по освещённым фонарями аллеям, над головами в высоких кронах огромных лип шелестели лишь мотыльки, да доносились из столовой приятные звуки удивительно красивой мелодии. Обсуждали планы на завтрашний день. А ещё предвкушали, как славно всё снова будет, когда они переедут с военной базы обратно в университетский городок, к прежним друзьям.
В освещённую мягким светом ночных ламп столовую пансионата Барроу вошёл с лёгкой улыбкой на губах, походкой человека, на которого больше не давило бремя невыносимого груза ответственности. С некоторыми отдыхающими супруги уже виделись за обедом или на прогулке и обменивались приветливыми кивками. Усадив жену за безукоризненно сервированный стол, Рон расположился напротив. Лёгкой бесшумной походкой к ним тут же приблизилась приятная девушка-официантка в простом, но хорошо скроенном, уютного вида платье, поверх которого был надет кружевной передник. Всё тут работало на поддерживание семейной атмосферы, чтобы гости полностью отрешились от всех проблем.
Супруги уже знали имя обслуживающей их столик 18-летней особы с лёгким румянцем на нежном личике. Теперь же выяснили, что она подрабатывает в семейном заведении перед поступлением в медицинский колледж. Пребывающий в благодушном настроении профессор даже посоветовал барышне несколько хороших авторов, которых ей стоит прочесть, дабы сразу же блеснуть познаниями перед будущими сокурсниками и преподавателями.
В благодарность подавальщица с искренней непосредственностью пообещала накормить чету Барроу таким ужином, что пальчики оближешь. Они ещё немножко мило поболтали. Обаятельная официантка расспросила новеньких о впечатлениях после первого дня в пансионате, посоветовала куда им стоит сходить и на что посмотреть завтра, после чего отправилась на кухню за обещанным ужином. Провожая взглядом точёную фигурку, Барроу обратил внимание на стол с выложенной свежей прессой, и решил после ужина прихватить пару газет в номер, чтобы было что почитать перед сном. Вначале он конечно примет ванну с травяным отваром, потом наденет пижаму, заберётся в мягкую постель и уже тогда при свете ночника раскроет газету. В окно будут биться мотыльки, мягко шелестеть по стеклу ветки клёна, отчего на душе станет совсем хорошо и спокойно.
Глава 81
…Однако Барроу не утерпел и пробежал глазами несколько заголовков по пути к свой коттедж. И испытал шок, прочитав, что руководитель немецкой лаборатории Маркус Краузе, от которого они получили образцы вируса, сегодня утром насмерть забит неизвестными хулиганами. Это случилось на подземной парковке его собственного дома. 37-летний мужчина скончался от кровоизлияния в мозг.
В заметке также сообщалось, что по роковому совпадению сегодня же ночью над Тихим океаном пропал авиалайнер, на борту которого находились сразу несколько крупнейших учёных-микробиолгов. Поразительно, что на конгресс в Новую Зеландию, где они намеревались выступить с общим заявлением, коллеги Барроу отправились одним рейсом. Автор статьи очень удивлялся такому поразительному совпадению и, ссылаясь на свои источники в разведке, строил конспирологические версии, ища в случившемся руку русских из ФСБ.
Однако Барроу кое-что понимал в методах своих заказчиках и сразу понял, чья это работа. Налицо все признаки «пускового события» (trigger event) или «сфальсифицированного инцидента» (false flag incident) — так мастера провокаций из ЦРУ называют теракты, которые призваны повернуть общественное мнение в нужном для них направлении, запустить цепь событий, которая поможет им под шумок расправиться с неугодными. Для себя Рон однозначно определил ситуацию фразой: «круг сужается».
— Я хочу немедленно позвонить этому коварному лису Тёрнеру! — взволнованно заявил он жене. — Как ловко он обвёл меня вокруг пальца, прикинувшись, что готов согласится с моими доводами! А я то, наивный простак, ему поверил! Я позвоню ему прямо сейчас домой и выскажу всё, что о нём думаю. И пусть не думает, что я его боюсь, мы живём в свободной стране!
Однако, поразмыслив, профессор решил, что звонить этому мерзавцу Тёрнеру бессмысленно.
— Так я лишь ускорю развязку. Ясно, что запущена машина ликвидации опасных для них носителей информации. Думаю, у меня совсем немного времени на поиск спасительного решения.
Они закрылись в своём коттедже, Барроу с крайне озабоченным видом расхаживал по гостиной с телефонной трубкой в руках.
— Я должен срочно что-то придумать, чтобы обеспечить нашу безопасность… Вот что…у меня есть знакомый журналист в «Вашингтон Пост», я немедленно позвоню ему и всё выложу. Или лучше попрошу его приехать к нам. И прихватить с собой ещё съёмочную группу с телевидения. Пусть это будут репортёры с частного независимого канала, не связанного с Белым Домом, которым можно доверять. Лучше всего, если это будет CNN. Да, так я застрахуюсь от внезапной смерти. Устрою прямо тут пресс-конференцию, выдам им всю подноготную про наш людоедский проект, про этого торговца смертью Тёрнера. После этого я стану для них недосягаемым…
Поразмыслив, Барру решил пойти ещё дальше:
— Я также отошлю все результаты своей работы в ту небольшую русскую лабораторию, из которой покойный Маркус Краузе получил образцы древнего вируса. Почему бы и нет. Представляю как взбесится Тёрнер, когда узнает, что все наши наработки уплыли к русским. Надеюсь, получив данные моей лаборатории, коллеги в Москве смогут быстрее получить вакцину…
Однако с Интернетом возникли неожиданные неполадки, а телефон вашингтонского репортёра оказался занят… Услышав в динамике снова извещение, что вызываемый абонент пока недоступен, Рон медленно оторвал трубку от покрасневшего от чрезмерного давления на него уха. Поблуждав по окружающей обстановке задумчивым взглядом, он взглянул на супругу, которая не спускала с него тревожных глаз. Ей его идея всё обнародовать не понравилась:
— Послушай, Рон, ты никогда не лез в политику, не шёл против властей. Подумай хорошенько. Своим интервью ты можешь сильно разозлить руководство ЦРУ. Ты ведь сам много раз мне говорил, что с ними лучше не ссориться. Но если ты сделаешь, что задумал, то обратной дороги у нас уже не будет.
— Хорошо, ты что предлагаешь — сидеть и ждать, когда мне тоже битами разобьют голову или подстроят какую-нибудь другую смерть? Как ты ещё не поняла, что ничего не предпринимать намного опасней!
— И всё же тебе не стоит рубить с плеча, — с женской осторожностью посоветовала миссис Барроу. — Для начала успокойся.