Мост Дьявола
Шрифт:
Музыкальная тема становится громче.
Тринити: Подключайтесь на следующей неделе, когда мы вернем вас в 1997 год и зададим вопрос: кем была Лиина Раи? И каким образом местное общество подвело ее? Как чудовище в человеческом образе смогло проникнуть незамеченным в городок на северо-западе Тихого океана? Мы также надеемся представить вам личный и подробный отчет о расследовании от старшего следователя Рэйчел Уолкзек, которая отошла от дел и живет в уединении на ферме по производству органических продуктов среди местных гор, недалеко от города, где она когда-то настигла убийцу.
Утратив дар речи,
– Рэйчел?
Я вздрагиваю и оборачиваюсь на стуле.
Грэйнджер. Он стоит в дверях моего кабинета, положив ладонь на дверную ручку. Я рывком сдергиваю наушники.
– Почему ты не постучался? Что тебе нужно?
– Я постучался.
Он смотрит на мой компьютер. Веб-страница ясно видна на мониторе. Наверху крупными буквами написано: «Это преступление». Белые буквы на черном фоне подчеркнуты желтой лентой, какой огораживают место преступления.
– Я должна была это сделать, – тихо говорю я. – Как я могла удержаться?
Он делает резкий вдох и разочарованно качает головой.
– Клэй утверждает, что он этого не делал, – говорю я.
Грэйнджер тихо ругается сквозь зубы.
– Я же сказал, Рэйчел, он ведет игру. Он…
– Ты не сказал мне об этом, – я указываю на экран. – Я спрашивала, сказал ли он что-то важное. А ты ответил…
– Важное? Это не важно, Рэйчел. Это ложь, наглая ложь, – он снова ругается и проводит рукой по волосам, влажным после душа. – Ты правда думаешь, что если бы Клэйтон Пелли был невиновен, то он бы сидел в тюрьме и молчал двадцать пять…
– Четыре. Двадцать четыре года.
– Правильно, двадцать четыре года. Улики против него были неопровержимыми и многочисленными. Кроме того, он признался в содеянном и дал точные сведения из первых рук о том, как умерла Лиина Раи, – информацию, которой не было ни у кого, кроме следственной группы. Его признали виновным. Теперь он ведет грязную игру с Тринити Скотт. С семьей Лиины. Даже с тобой. Со всеми нами. И это меня чертовски раздражает, понятно?
– Тринити упомянула мое имя, Грэйнджер. Она выставила его напоказ и напомнила всем, что я возглавляла следствие по этому делу. А теперь она подняла вопрос: что, если мы посадили в тюрьму не того человека? Она ясно дала понять, что предлагает мне принять участие в этом деле. Когда она объявит, что я отказалась от комментариев, то неизбежно возникнут вопросы.
Он смотрит на меня, как бы готовясь к продолжению и предчувствуя, что я скажу дальше. И я продолжаю.
– Тринити сказала мне, что Люк умирает. Он находится в хосписе…
Голос выдает меня. Он бледнеет, и его лицо превращается в неподвижную маску.
– Ты знал? – спрашиваю я.
– Она… упоминает об этом в следующем эпизоде.
– Выходит, ты знал, что Люк О’Лири находится при смерти. И не сказал мне ни слова.
Грэйнджер впивается в меня взглядом.
– Полагаю, это тоже неактуально?
Он молчит.
Я отпускаю крепкое словечко и протискиваюсь мимо него на кухню, чтобы сделать кофе. Вместо того чтобы направиться следом, он окликает меня со спины.
– Я собираюсь в город. Позавтракаю в «Лосе».
От его тона по моей спине пробегает холодок. Ресторан «Лось» находится как минимум в сорока минутах езды отсюда. Парадная дверь со стуком захлопывается, и эхо разносится по деревянному дому. Через несколько секунд я слышу рокот заведенного «Харлея» Грэйнджера, а потом рев его мотоцикла на гравийной дорожке, исчезающий вдалеке на мокрой, извилистой проселочной дороге.
Я упираюсь руками в кухонную столешницу и опускаю голову, стараясь выровнять дыхание. Но у меня начинается мигрень. В душе я знаю, почему он никогда не рассказывал мне о Люке. Я понимаю, почему. Потому что если бы я знала, что Люк О’Лири находится при смерти, то отправилась бы повидать его. Как я могла не сделать этого?
Истории не заканчиваются. Анаис Нин [3] написала эти слова.
Ясно, что история Лиины Раи еще не закончилась. Я внушила себе ложную мысль, что мы пришли к какому-то завершению. Но этого не произошло. Мы всего лишь похоронили этот случай во времени, где он много лет пребывал в спячке и безмолвии, а теперь Тринити откопала его, и свежие побеги начали появляться, разворачиваться и тянуться к свету.
3
Анаис Нин (полное имя – Анхела Анаис Хуана Антолина Роса Эдельмира Нин-и-Кульмель, 1903–1977) – франко-кубинская писательница и литературный критик (прим. пер.).
Если город воспитывает ребенка, может ли город убить его? Были ли жители Твин-Фоллс причастны – пусть даже самым незначительным образом – к смерти Лиины Раи?
Я выхожу из кухни и направляюсь к двери подвала. Немного медлю возле двери и со скрипом открываю ее. Включаю свет на вершине лестницы и начинаю осторожно спускаться. Внизу я включаю лампочку без абажура, свисающую на проводе. Она качается, и тени начинают колыхаться по углам. Они выпрыгивают и отступают у меня за спиной, пока я пробираюсь к стальному стеллажу у дальней стены. Сырой запах плесени наполняет мои ноздри. Потревоженные пылинки плавают в воздухе.
Я смахиваю паутину со складских коробок на полках, проверяю этикетки. Там находятся старые папки, полицейские записи, копии отчета об аутопсии Лиины Раи, стенограммы свидетельских показаний и бесед с Клэйтоном Пелли, дубликаты фотографий. Я сохранила их, потому что это дело накрыло меня с головой.
Я снимаю коробку с полки и отношу ее наверх, к себе в кабинет. Ставлю на стол и открываю крышку. Она отходит вместе с облачком пыли, от которой я начинаю кашлять. Документ, лежащий наверху, – это посмертный эпикриз.
Мои мысли погружаются в мутные глубины времени. Я медленно беру документ в руки.
Дело № 97–2749–33. Покойная женщина.
Рэйчел
Тогда
Морг расположен в бетонных внутренностях большой городской больницы в Ванкувере. Покойников привозят сюда из других здравоохранительных учреждений в районе Большого Ванкувера, Солнечного Берега и «Коридора от моря до неба» [4] . Местный патологоанатом также производит вскрытие по запросам из Юкона и Британской Колумбии.
4
«Коридор от моря до неба» – регион в Британской Колумбии, простирающийся от залива Подкова через Уистлер до долины Пембертон (прим. пер.).