Мой бывший муж
Шрифт:
– Одевайся и уходи, – сказал я, прежде чем услышал:
– Пап? Папа! Пап?! – Ника проснулась. Черт!
– Пошла, – бросил и за дверь нырнул. – Дочь, я здесь.
– Где ты был? Ты же обещал не оставлять одну!
– Я на минуту вышел…
– Ты обещал!
– Я что, в туалет не могу выйти?! – взорвался я. У меня тоже нервы! Передо мной шизоидные бабы голышом ходят. Если бы пьян был, решил бы, что белочка на фоне морального разложения посещает.
Ника замолчала, а потом как заведенная принялась повторять:
– Я к маме хочу. Я к маме хочу. Я к маме хочу.
Испугалась, расстроилась, обиделась – охренительное комбо!
– Ника, успокойся, я здесь. Давай ложиться…
– Я к маме хочу.
– Завтра…
– Я к маме хочу.
Блядь.
– Хорошо, давай поедем. Я включаю свет.
Ника зажмурилась, хоть он и не был сильно ярким, и я заметил две борозды от слез.
– Тебе что-то приснилось? – спрашивал, подавая вещи.
– Не знаю: глаза открыла и так страшно стало. Шепот какой-то за дверью.
– Понятно, пошли.
Вику мы нашли в гостиной перед телевизором, а рядом Алиса.
– Вадим?!
– Мы поедем, Вик, – она вскочила и непонимающий взгляд с меня на дочку перескакивала. – Ника домой хочет. Не может уснуть.
– Но…
– Я позвоню.
Короткий взгляд на Алису бросил: эта полоумная стояла как ни в чем не бывало с абсолютно непробиваемым выражением на лице. Дочь мне напугала, выходные испоганила, а вишенка на торте – с Катей объясняться и люлей, соответственно, получать. Охуительные перспективы!
Глава 22
Катя
Я раздраженно и нервно, что уж говорить, расхаживала по длинному коридору, когда услышала тихий стук.
– Ника? – тихо позвала, но она, кажется, уснула на руках отца, крепко за шею его обнимая. – Что случилось? – зашипела на него. – Зачем ты вообще ее туда повез?!
Вадим, сволочь, жестом попросил меня захлопнуться и понес Нику в детскую.
– Мама, – заворочалась она. – Мам?
– Я здесь, – погладила ее по волосам, пока он осторожно снимал одежду.
– Пить хочется.
Я вышла, налила в стакан воду, но в двери с Вадимом столкнулась.
– Уснула, – он забрал его у меня и поставил на маленький столик рядом с кроватью. Затем вышел, лыжную куртку по-хозяйски скинул, оставаясь в тонком черном свитере под горло и штанах, на меня посмотрел и реверанс рукой сделал. Типа можем начинать ругаться.
– Что случилось? – я не стала. Буду неожиданной сегодня.
– Проснулась, когда я вышел и испугалась. Чужое место… Ты же знаешь.
– Я бы на тебя наорала…
– Отлично, а то испугался, что тебя инопланетяне подменили.
Я выдохнула. Спокойствие. После развода нервы у меня шалили, но я смогла уравновесить свою жизнь, даже приступы сократились.
– Но я не буду, – продолжила я. – Давай только договоримся, что если мы вывозим Нику куда-то, то хотя бы советуемся, ок?
– Мы даже из Москвы не уехали, – тонко улыбнулся он. И напомнить не постыдился: – Это мое время.
– Ты специально, да? На ссору нарываешься?
– Ты когда злишься очень красивая, – усмехнулся привычно и на кухню пошел. – Извини, нужно было предупредить.
– А ты что делаешь?! – возмущенно спросила, когда в холодильник полез. – Полонский, ты кухней не ошибся? Не?
– Покормишь? Я что-то тоже перенервничал.
– Нет, уходи.
Какая еда! Я сама на взводе: частично из-за дочери, частично из-за неудачного свидания. Ну и в принципе Вадим бесил меня своим нахальством. Корми его, барина!
– Кать, ну не бросай мужа в беде.
– Бывшего, – привычно поправила.
– Частности, – отмахнулся и рукой о дверной косяк оперся, смотрел фирменным туманным взглядом. Не знала бы Вадима, решила бы, что кадрит меня. Но мы все это проходили. Не актуально больше.
– Во-первых, у меня только грибной суп вчерашний. Даже позавчерашний. А во-вторых, бывший муж в беде на радость бывшей жене.
– Стихами говоришь, талантливо.
Я рассмеялась. Мерзавец, конечно, но может быть обаятельным.
– Это не про тебя, Катя, – и совсем близко подошел. – Ты совсем не злая.
– Ладно садись, – согласилась исключительно, чтобы отстал и не давил своей бешенной энергетикой. Это Вадим умел. Все пространство собой заполнял, слишком мощная аура.
Я честно хотела только суп разогреть, но привычки сильны, да и руки занять хотелось, чтобы нервы успокоить. У меня еще дело неоконченное есть. Вадиму легче дать желаемое, чем выгнать по-быстрому. Телец упертый!
Хлеб в тостер засунула и сделала маленьких сэндвичей из остатков айсберга, лосося и даже селедки. Кто это должен съесть! Елена Ивановна взяла на себя функцию заказа продуктов, но она считала, что мы с Никой чересчур тощие и прилично затаривала нас. Кто бы это ел все!
– Извини, сидеть с тобой не буду, – поставила перед ним ароматный суп и ушла на лоджию.
Ноутбук открыла и сделала вид, что мне интересно с отчетом продаж разбираться в двенадцать ночи. Свечи не зажигала, но белую гирлянду включила – праздник к нам приходит. Через пару недель с Никой поедем за елкой, мы всегда рано наряжаем, чтобы подольше в этой атмосфере пожить, поставим одну на этот раз. Гостей будет немного, чтобы большую гостиную открывать. Главное, чтобы Баян дождик не жрал. А дождик будет. Моя мама и бабушка научили Нику железному правилу: новогодняя елка должна быть с дождиком, все остальное – суррогат.
– Что? – спросила, не поворачиваясь: смотрит. Мы с Вадимом были когда-то слишком близки, чтобы полностью перестать чувствовать друг друга. А может это я такая чувствительная? Не знаю.
Я не стала одергивать короткий кружевной халат, не сильно скрывавший кокетливое боди. К чему смущение? Он мужем мне был и видел разную: красивую, страшную, одетую и раздетую, секси и шмекси. Тем более я дома, а он в гостях. Вадим на то и бывший, что хочет теперь другую женщину. И вообще, других комплектов у меня просто не было. Когда-то я стремилась быть красивой и сексуальной для мужа. Не вышло.