Мой Февраль
Шрифт:
— Стоп, — вырвалось у меня. — Я забыла пальто и свои сумки там, — указывая в рощу, сказала я. Даже шум двигателей не заглушил недовольный ропот коллег. — Я быстро…
— Бруклин, — подала голос мисс Роуз, — твои вещи уже в машине. Ты что, думаешь, я настолько неорганизованная, что не проверила место работы перед уходом?
— Простите, — я покраснела, и пошла по направлению к машине, возле которой стояла женщина.
— Э-э-э, — она покачала пальцем. — Не в этой, — она указала пальцем на двудверный спорткар. — В той.
— Спасибо мисс Роуз, — становясь еще краснее, сказала я. —
— Ой, да какие там неудобства, — она махнула рукой, но было заметно, что ей приятны мои слова. — Поехали уже, мистер Феб. Все замерзли и голодны.
Именно в этот момент у меня достаточно громко заурчало в желудке, и тут же перед моими глазами замаячил шоколадный батончик.
— Спасибо, — я действительно хотела есть, но до этого самого момент и не думала, что настолько сильно.
— Пожалуйста, — Феб улыбнулся. — Поехали, — крикнул он достаточно громко, и тут же все заговорили, зашумели, захлопали дверьми. — Прошу, — пока я наблюдала за выстраивающейся вереницей машин, Феб открыл пассажирскую дверь и ждал.
— Я могла бы поехать с мисс Роуз, — вползая в машину. Я впервые садилась в автомобиль такого уровня в неудобной и громоздкой куртке. — Нужно было раздеться, — недовольно бурчала я, стараясь развернуть закрутившуюся куртку. В машине было тепло, пахло кожей и Фебом.
— Намного лучше, но мне зрители не нужны, — усаживаясь поудобнее, пошутил Феб.
— Очень остроумно, — я расстегнула куртку. — А где мои вещи?
— В багажнике, — он завел двигатель, и я, невольно сжалась. Моя машина, пусть и хорошего класса, не могла сравниться с этим зверем, рвавшимся вперед. Не было сомнений, что Феб приехал на этом автомобиле, чтобы произвести впечатление, и не исключено, что на меня.
— Понятно. Мистер Феб, — я повернулась к нему, — я не люблю быстрой езды, и даже боюсь.
— Ну вот, — он действительно огорчился. — Я хотел показать тебе, что умеет эта красавица. Впечатлить, так сказать, а ты…
— Я считаю, что для быстрой езды есть треки, а по дороге… — он меня перебил:
— И секс ты тоже только в кровати предпочитаешь? — я приподняла брови. Мужчина решил меня шокировать? Хорошо, буду откровенна.
— До секса на вечеринке так и было, а после него, — я пожала плечами, — не знаю.
— Твой бывший был бестолковый чурбан, — я сжала губы. Хоть и прошло уже пару месяцев, но еще было больно. — Ой, прости, я задел за живое? Ты все еще …
— Нет, — я мотнула головой. — Не люблю, и теперь не знаю, любила ли? Но наше расставание было не из приятных, и я стараюсь об этом не думать.
— Рассказать не хочешь? — я потерла руками лицо. — Я не настаиваю…
— Ладно, — в тот момент мне действительно захотелось ему рассказать, что произошло. Я подумала, что если он услышит, почему Тони изменял мне, его интерес ко мне тоже пропадет. — Я была в Нью-Йорке на семинаре, не осталась на банкет, решила сделать сюрприз. Мой бойфренд тоже готовил мне сюрприз… На моей кровати с нашей сотрудницей. Она потом сказала, что я ему не интересна, и жил он со мной только ради содержания. Что я серая мышь и плане секса тоже. Вот и все, — я достала батончик, и развернув, откусила небольшой кусочек. — Кстати, на том банкете все ждали
— Я там был, — тихо сказал Феб. — Знаешь, твой бывший мудак. И…Он точно с тобой трахался?
— Что? — я уставилась на него.
— Может он только занимался любовью? — я забыла, что жую, и Феб сказал, глядя на мои губы: — ты глотаешь? — и я чуть не кончила.
42
— Что простите? — выдавила я. Наверно, я представляла собой забавное зрелище, застыв с этим дурацким батончиком в руке, пока мой мозг пытался обработать информацию.
— Я спрашиваю, ты глотать собираешься? — совсем неожиданно Феб обхватил мою руку с шоколадкой, и подтянул к себе, после чего наклонился и откусил кусочек. Я ошарашено уставилась на него, а он, как ни в чем не бывало, посмотрел вперед, но видно было, что он доволен моей реакцией. — Вдруг тебе захочется чихнуть, а мне потом придется машину в чистку сдавать, от шоколада отмывать, — эта шутка помогла мне немного прийти в себя.
— Глупая шутка, мистер Феб, — я отвернулась к окну, пытаясь прийти в себя, и справиться с румянцем. Это же надо насколько я стала озабоченная, что любую фразу воспринимаю с сексуальным контекстом.
— Нормальная, — ответил Феб. Он что-то еще говорил, но я задремала, убаюканная его голосом и звуком двигателя, словно ехала не внутри «зверя», а внутри своего милого мини.
— Бруклин, мы приехали, просыпайся, — тихо прозвучал над моим ухом голос мужчины.
— Нуу, — промычала я, — я не хочу, — мне было тепло, достаточно удобно, и пахло хорошо.
— Нужно вставать. Ужин готов, люди нас съедят, если я их не накормлю, и… — я распахнула глаза.
— Ужин? — первое, что я увидела, это заборчик у монументального здания. Нужно сказать, что и заборчик выглядел соответствующе. — Мы где?
— Возле моего дома, вернее дома, где я живу, — так же тихо сказал Феб.
— Я не пойду к тебе, — пытаясь сесть прямо, проговорила я. Шея затекла, и мои попытки повернуть голову, вызвали болезненное ощущение и гримасу на лице. — Сколько я спала?
— Не важно, главное, как ты себя чувствуешь? — спросил мужчина, надевая куртку.
— Нормально, — за все время, что шло обсуждение проекта, пока мы ходили на берег, он ни разу не задал этот вопрос. Он не знал, что иногда у меня кружилась голова, иногда свистело в ушах — я не хотела привлекать к себе лишнее внимание. Но сейчас это было необходимо — оказаться в его личных апартаментах для меня было бы слишком интимно. — Устала очень.
— Я приказал подготовить тебе комнату, — он застегнул молнию на куртке.
— Неет, — я же, наоборот, начала куртку с себя стягивать. — Я к тебе не пойду.
— Пойдешь, — уверенно сказал Феб.
— Нет, я хочу домой. Ты и так достаточно надо мной поиздевался. У меня болит голова, я хочу лечь, — он попытался меня перебить, — в свою постель…
— Тебя пугает, что ты будешь спать на моих простынях? — он ухмыльнулся.
— Нет, меня пугает, что я буду спать в одном помещении с тобой, — я повернулась к нему.
— Я не трону тебя, пока сама не захочешь, — в машине стало слишком жарко. Мы находились в опасной близости, и воздух просто начал сжиматься.