Мой любимый компас
Шрифт:
— Глеб, — сжимается Ясинья и глаза большие делает.
— Не бойся, — сквозь зубы выдаю.
Вот то ли заржать, то ли заплакать? Только что смелая была, а как до дела дошло, сразу сдувается. Тихонько по клитору членом елозить начинаю. Раскачиваюсь. Она в глаза мои не отрываясь смотрит, а потом пальцами мне в плечи вцепляется и начинает кончать. Она так сладко это делает, что не выдерживаю и тоже с громким стоном изливаюсь на ее живот. Обильно и горячо. Яська расфокусировано смотрит на свою испачканную грудь, а потом макает палец в сперму и не спеша облизывает его. В глазах темнеет, и я снова присасываюсь
Глава 24
Предать его сродни предательству самой себя.
— Не хочу, чтобы ты отсюда уходила, — бормочет Глеб и прижимается к моей шее губами.
Наши сумасшедшие каникулы подошли к концу. Сегодня возвращаются предки, и я должна буду тоже вернуться домой. За эти дни я заходила туда только за тем, чтобы взять вещи и полить цветы. Все остальное время мы проводили на учебе или в объятиях друг друга. Хотя больше, конечно, последнее.
Кто бы мог подумать, что когда Роднин ставил нас в пару, наши отношения выйдут за рамки учебных. Когда в первый день в универе Глеб наехал на меня, он мне вообще не понравился. А сейчас… Сейчас я без него забывала дышать. Он стал моим ингалятором. Моим учителем и проводником. Впервые в жизни я влюбилась.
Удивительно, но рядом с ним даже мои приступы прекратились. Я была так счастлива, что напрочь забыла про свои лекарства. Более того, даже мой организм, кажется, договорился с мозгом, и я стала позволять себе есть чуть больше, чем в прежней жизни. Апельсины я, конечно, не трескала, но вот яичница неожиданно во мне прижилась. Просто в один из дней я подцепила вилкой из тарелки Глеба кусок его завтрака и быстро прожевала. Думала, Юсупова инфаркт хватит, но все прошло без последствий, и теперь мы потихоньку пробуем разные продукты.
— Глеб, моя мама сойдет с ума, когда узнает, что я все это время провела у парня, — бубню в ответ и целую его в плечо.
Последние часы, перед тем, как отвезти меня домой, мы проводим в постели. Отношения у нас развиваются стремительно, и мне кажется, что я уже готова перейти к финальной точке. Сексу с проникновением. Но на удивление, теперь психует и нервничает Глеб. Он так счастлив, что мои приступы прекратились, что не хочет ничего портить. Он все время просит меня потерпеть и постоянно говорит, что нужно еще немного подождать. Правда, чего ждать, я не знаю, да и он не говорит.
— Давай я с ней поговорю. Представлюсь и скажу, что решил тебя забрать себе, — в который раз шутит он и опускается к моей груди дорожкой из поцелуев.
Мысли путаются, и я прикрываю глаза от удовольствия. Мы голые. Практически все время. Юсупов так увлекся, знакомя меня со своим членом и придумывая все новые способы, что я могу определить его в темноте на ощупь. На днях об этом предположении заявила Глебу и сразу же получила по заднице ладошкой.
Уже заметила, что он очень ревнив. Любая шутка в этой плоскости вызывает у него гнев. Глеб не просто обижается. Он готов крушить все и всех вокруг. Зная его странную реакцию на это, шутки в подобной плоскости я сразу же прекратила. Я люблю его и не хочу огорчать. Предать его сродни предательству самой себя. Поэтому мы закрыли эту тему раз и навсегда.
—
Дальше слова бессмысленны. Мы зависает еще на час в постели, после которого приходится в темпе собираться и ехать домой.
— До завтра, моя Ясная девочка, — шепчет мне в губы Глеб и сладко целует.
— До завтра, мой сэнсэй, — целую его в ответ, а потом быстро выскакиваю из машины.
До дома иду, улыбаясь от уха до уха. Чувствую себя такой счастливой, что хочется озарить собою весь мир. В коридоре скидываю куртку и обувь. В доме тишина и лишь из гостиной проникает свет.
— Мам, я дома, — кричу в пустоту и начинаю продвигаться на этот самый свет.
В гостиной, развалившись на кресле, сидит лишь Бруно и напряженно смотрит на меня. Мамы рядом нет, и это вызывает у меня легкое беспокойство.
— Бруно, а где мама? — спрашиваю, с осторожностью глядя на него.
— Проходи, Ясинья, — вместо ответа говорит отчим и как-то пристально осматривает меня с головы до ног. — Маргарита устала после поездки и сейчас отдыхает.
Меня раздражает, как он все время полностью произносит наши имена. Никогда ласково или сокращенно. Всегда четкое: Ясинья и Маргарита.
— Тогда я тоже, наверное, пойду, — уже поворачиваюсь, чтобы выйти, когда Бруно вдруг рявкает:
— Я сказал, садись!
Вздрагиваю и недоуменно смотрю на него. Какая муха укусила этого человека? Он никогда голос на меня не повышал.
Чтобы избежать явно назревающий конфликт, присаживаюсь на диван и вопросительно смотрю на отчима. Его взгляд холодный и колкий. Этот человек растил меня с шестилетнего возраста, но всегда смотрел как на пустое место. Сейчас же в его взгляде я вижу явную злость и… разочарование.
— Так получилось, — начинает он, — что наши новые соседи — мои хорошие друзья. Представь мое удивление, когда сегодня по приезду домой они встретили меня и сказали, что ты всю эту неделю не ночевала дома. Более того, ты приезжала с каким-то парнем на машине и вела себя неподобающе, — жестко высекает он последнюю фразу.
У меня перехватывает дыхание от этого обвинения. Всю свою жизнь я была домашним ребенком. Не ходила на тусовки, не пила спиртное и не встречалась с парнями. Ни где не хулиганила, ни напивалась до зеленых соплей и даже не получила ни одного замечания в школе. Ни разу себя ничем не дискредитировала. Мне девятнадцать лет и впервые я позволила себе отношения. И что получаю взамен?
— И чем же мое поведение показалось им неподобающим? — дрожащим голосом спрашиваю человека, который все эти годы даже не старался быть мне хорошим отцом. И теперь вдруг решает проявить участие в моей жизни.
— В том, что ты целовалась с этим парнем на глазах у всего квартала! — снова вопит он.
— Ух ты! — выдыхаю, а потом вдруг смеяться начинаю. — Вот это преступление.
— Это поведение продажной шлюхи! — закипает он все больше и переходит на оскорбления.
Раньше он такого в мою сторону не позволял. Колоть мать нелестными эпитетами — это, пожалуйста. Но я всю свою жизнь была для него невидимкой. Что же сейчас изменилось?