Мой механический роман
Шрифт:
Позади меня из зрительской трибуны весело кричит Лора, как и мисс Восс. "ХВАТАЙ ИХ!" — кричит она, и теперь я понимаю, как Рим смог отвлечь всех от нищеты и голода с помощью гладиаторов. Резня вызывает настоящий восторг, даже если это всего лишь металлические детали.
— Ты получил их батарею! — кричит Дэш после того, как спиннер Данте снова врезается в схемную базу МАБА, движения Тео на пульте настолько быстрые и легкие, что он, кажется, почти не движется. — Все, они выбыли!
И действительно, рефери начинает обратный отсчет.
— МАБА, мы должны увидеть движение через десять… девять… восемь…
Остальная
— ЭТО НОКАУТ! — кричит рефери, и внезапно на мою спину наваливается огромная тяжесть, состоящая из всей нашей команды, толкнувшейся вперед. Я сталкиваюсь с грудью Тео, едва замечая это из своего личного облака эйфории, и он обнимает меня одной рукой и победно поднимает контроллер в воздух.
— Боже мой, слава богу, — дышит он мне в ухо, признаваясь только для меня. — Спасибо боже. Клянусь, если бы мы проиграли Ричардсону, меня бы, честно говоря, стошнило…
Я истерически смеюсь, а может быть и плачу. Тео смотрит на меня сверху вниз, а смотрю на него и знаю, я знаю это только первый раунд предстоящего долгого дня, но клянусь, теперь я поняла.
— Теперь я поняла, — говорю я ему, и он искренне улыбается мне. Он улыбается мне, как будто мы сделали это вместе — как будто, хотя он был за рулем, мы оба были в равной степени частью этого; будто эту победу отобрали нашей кровью, потом, слезами и тоской, и нашими часами, часами и часами настроек ради какого-то далекого, невозможного проблеска совершенства — и я понимаю, понимаю, клянусь.
— Я знаю, — говорит он в бреду, — Я знаю, а затем хватает меня за лицо одной рукой, ухмыляясь, как идиот.
— Добро пожаловать в робототехнику, Бельканто, — кричит мне Тео под аплодисменты наших товарищей по команде, так близко, что я почти чувствую вкус триумфа из его губ.
В этот самый момент я понимаю, что совершенно разбита.
ТЭО
Я спортсмен, поэтому я немного суеверен. В следующем раунде я убеждаюсь, что Бел находится прямо здесь, слева от меня, и, хотя мы не получаем еще одного нокаута, победу судьи отдают нам, начисляя больше очков за вождение и агрессию. Она раскрасневшаяся, задыхающаяся и напоминает мне то, что я чувствовал четыре года назад, когда впервые занимался чем-то подобным.
Я понимаю, что наблюдаю, как Бел влюбляется (очевидно, в робототехнику), и это дает мне ощущение, которого не было на последних нескольких соревнованиях. Достаточно напомнить мне, как мне нравится с ней работать, и я внезапно решаю, что поступал глупо, отталкивая её последние несколько недель. «Я не думал об этом» — тихо признаюсь я себе перед нашим финальным раундом с Данте.
Финальный раунд «Седьмого круга» завершился попобедой; у другой команды возникла проблема с аккумулятором, что дает нам беспрепятственный допуск на национальные чемпионаты с Данте, однако, это другая история.
— Этот бот намного лучше двух последних.
Бел смотрит на нашего конкурента — Гробовщика, который довольно хорошо подготовлен к работе с таким
Мне бы хотелось, чтобы она сказала мне раньше, что у нее есть идея получше, как спроектировать спиннер. Дело не только в том, что она планировала его построить, но и в том, что она вообще сомневалась в нашем. Я знаю, это эгоистично, но я ненавижу мысль о том, что она могла доверить мне свои подозрения, но предпочла не делать этого. Думаю, это моя вина, потому что я старался держаться подальше. Я пытался сосредоточиться на команде, но в итоге оказал им медвежью услугу.
Я капитан. Я лидер. Я не должен позволять вещам ускользать вот так. Это я нас подвел, и…
— Может быть, нам повезет, — говорит Бел. Она смотрит на меня, и мне бы хотелось, чтобы на ней были какие-нибудь блестки или что-то еще, чтобы отвлечь меня, потому что мне все время приходится заставлять себя не смотреть слишком долго в ее глаза. Я избегал этого в течение нескольких дней, а может и недель, потому что меня это сильно ранило.
— Ты знаешь, что делаешь, — добавляет она. — Ты выиграл последний раунд. Ты снова выиграешь.
— Это всего лишь пенальти, — тихо говорю я себе. Ты делаешь это все время. — Да, знаю. Хорошо. — Давай просто покончим с этим. — В любом случае, скорее всего, с ними что-то не так.
— Наверное, — говорит Бел.
— Если дело дойдет до судей, мы все равно получим очки за агрессию.
— Определенно.
— И их конструкция не обязательно лучше только потому, что им труднее нанести ущерб. Мы не знаем, как работает их оружие.
— Действительно.
— Могу ли я попытаться прицелиться в колесо? Это может сработать. — Спереди он выглядит менее устойчивым?
— Я думаю, что да, возможно.
Я смотрю на нее.
— Извини. Я болтаю.
Она качает головой.
— Ты разрабатываешь стратегию.
Наверное, это действительно глупо, насколько меня расстраивает взгляд прямо сейчас на нее, но я никогда не видел глаз, которые заставляли бы меня думать о тайнах вселенной так, как это делают ее. Это похоже на прогулку по секвойному лесу. Это как чувствовать землю под ногами, зная, что над тобой свободно летают птицы, а под тобой живут и дышат, и на мгновение ты просто чувствуешь связь со всем этим. Как будто существует какой-то неуемный поток существования, и ты становишься его частью, хотя бы на секунду.
— Луна, — говорит Мак, возвращая меня к жизни. — Ты слышишь? Хорошо, Луна, какой правильный ответ? Луна, нам нужно это очко, чтобы победить! Все всегда будут ожидать от тебя большего, Тео, и ты не можешь их подвести…
Я избавляюсь от отвлечений и смотрю на нашего бота. Теперь мы в синем квадрате, впервые за весь день мы были синей командой, и я стараюсь не думать об этом как о предзнаменовании.
— Синяя команда, готова?
Я закрываю глаза, вдыхая.
Я занимаюсь этим четвертый год. Я уже знаю, чего ожидать. (Я уже должен знать, как победить).