Мой неверный муж

Лейк Оливия

Когда только познакомились, он работал в адвокатуре, но не был партнером. Главным стал уже после брака. Уже двойняшки родились.

— Сомневаюсь, что Адамович не защитил фирму от развода, — с сомнением проговорил Дима. — На него не похоже.

— Марат не верит в разводы.

Небесный хмыкнул. Да, в наш точно.

— В общем, я готова пойти на мировую: никаких имущественных претензий, пусть только отдаст мне свою долю в «Эдеме».

Дима все записал, затем протянул мне доверенность — теперь все вопросы будут решаться через него.

— Какие у меня шансы? — передала ему подписанную бумагу.

— Полина, готовься

к тому, что это точно не будет быстро. Не будет легко. Не будет красиво. Если Загитов не хочет разводиться, то будет трудно.

Ресницы непроизвольно дрогнули: хочется побыстрее со всем этим покончить и начать выстраивать свой мир заново.

— Я не говорю, что это невозможно. Просто нужно набраться терпения и сил. Я помогу.

— Дим, а красивые разводы вообще бывают?

— Я давно уже не видел таких. Даже если все четко по имуществу и финансам, кто-то всегда страдает: мужья, жены, дети.

— Мой муж точно не страдает. Загитов — властный собственник. В его голове на мне клеймо «Моя», а свое он не отдает. Вот и все.

Через несколько дней я узнала, что Небесный подал заявление на развод. И не только от своего адвоката. Марат буквально ворвался ко мне в кабинет в рабочий день. Он был в ярости…

Глава 26

Марат

Я разгребал рабочую почту, когда на глаза попался знакомый шильдик — логотип конкурентов. Щелкнул на письмо и тут же в ярости стукнул кулаком по столу.

Уважаемый Марат Адамович, мы имеем поручение сообщить вам, что коллегия адвокатов «Небесный и партнеры» начала бракоразводный процесс Загитова П.С. против Загитова М.А…

Полина все-таки осмелилась подать на развод и даже наняла адвоката! Мы оба вспылили в последнюю встречу в квартире ее родителей, но дальше я был паинькой! Пальцем не тронул, извинялся! Просил дать время! Не давил. Нахрена разводиться?! Хочет пожить отдельно — хорошо. Месяц, ну два максимум! Но о реальном расставании речи не шло! Я не отпущу, сказал же!

— Марат Адамович, — Милана постучала и зашла с папкой входящей корреспонденции, — срочная почта.

Я взглядом выхватил пресловутую слепую деву — логотип конторы Небесного. Ах, Фемида, мстительная сучка, как же ты жестока, беспощадна и неотвратима. Когда-то ты была неподкупна и беспристрастна, но мы, ушлые служители закона, крутили тобой, как хотели. Но ты реально неизбежна — слепая дева правосудия. За преступлением всегда следует наказание. Достоевский, чтоб тебя, блядь.

Я проверил госуслуги, затем реестр Тверского суда — у меня был доступ как юридического служащего — против меня был подан иск. Приплыли.

Я схватил пальто и выбежал из кабинета.

— Милана, все встречи на сегодня переноси на завтра или отменяй. Мне нужно отъехать.

Где сейчас могла быть Полина? В «Эдеме», естественно! Что же, по-хорошему моя любимая жена не хотела, значит, будем продолжать рвать жилы и закусывать удила.

— Где она? — рявкнул на молоденькую администраторшу. Наверняка они здесь все фемки: администраторка, бухгалтерка, врачиха!

— Кто? — девочка испуганно округлила глаза. Я, наоборот, закатил! Еще одна дура на мою голову! Она что, забыла, что я муж их директора?!

— Полиночка Сергеевна, — елейно вспомнил,

как эта Марина называла мою жену.

— У нее прием…

Замечательно! Направился широким шагом к кабинету. Жена преподнесла мне охренительный нежданчик. За мной должок. Сюрприз!

— Туда нельзя!

— Мне можно, деточка.

Я вообще-то на четверть хозяин этого чудного места. Завтра же начну переговоры с собственниками о выкупе большей части «Эдема»! Я сделаю так, что Полина будет в меньшинстве. Ей придется уступить и подчиниться. С ее подругой и партнером Верой договориться вряд ли получится, а вот третий долевой собственник вполне мог оказаться более сговорчивым.

Над кабинетом горела красным лампочка «не входить», и тем не менее я надавил на ручку двери. Моя жена беседовала с пациенткой. Обе удивленно повернулись к двери. Полина спокойным нечитаемым взглядом; женщина с явным раздражением моей бестактностью.

— Извините, Паулина Марковна, — улыбнулась женщине, давно вышедшей из бальзаковского возраста, перешагнувшей «бабу-ягодку опять» и на всех парусах стремившейся в реальные бабушки. И все туда же! Губищи, сисяндры-ракеты, загар! — Марат Адамович, вы перепутали кабинет. Венерологическое у нас наверху. Удачи с анализами, — на губах профессиональная улыбка, а во взгляде льды Арктики.

Я кипел. Полина не щадила меня. Унижала каждую встречу. С ней я был беззубым мальчишкой, который и ответить стерве достойно не мог! А еще адвокат!

— Всего доброго, — надавила голосом. Мне, блядь, ничего не оставалось, как послушно ждать под дверью окончания приема.

Сидел в кресле: нога на ногу, пальцы отбивают дробь, в голове призывы к насильному принуждению к счастью. Эта женщина будет счастлива только со мной! Она это знает. Я это знаю. Мы столько лет хорошо жили. Не разводятся из-за косяка. Если бы я реально полюбил другую, тогда да — это предательство, тут без вариантов. Но я Полину люблю, просто поскользнулся на банановой кожуре и отбил себе копчик. Меня пожалеть нужно, а не добивать. Надо объяснить, что это не повторится. Если поначалу были шальные мыслишки продолжить блядствовать, то сейчас от них и следа не осталось. Я же поседел во всех местах за эти полгода! Удовольствие спорное и сомнительное, а геморрой не только в заднице, но и в голове. А сын… Что-нибудь придумаем. Я физически уже не мог избавиться от него, сейчас это уже убийство, для меня так. Мы с Полюшкой обсудим, и сделаю все, чтобы она о нем и не услышала никогда. Не знаю как, но сделаю. С Камиллой мальчонку оставлять точно нельзя, к себе тоже, но в диаспоре есть бездетные семьи… Я бы помогал финансово и в воспитании участвовал. У нас нет понятия крестных родителей, но я стал бы кем-то вроде. Это очень сложное решение, но я готов принять его, чтобы вернуть жену и расположение детей. Это компромисс. Тоже плохо, но лучше, чем убийство отцом сына.

Полина с пациенткой вышли через пятнадцать минут. Я успел и вспыхнуть, и погаснуть. Вроде успокоился, даже решил не орать, что подала на развод и сообщила через Небесного. Не лично, а по почте! Еще бы сову прислала, ей-богу!

— Примете, Полина Сергеевна? — поднялся, без слов показывая, что второй раз меня точно не послать. Не уйду.

— У вас назначено? — приподняла бровь.

— Да. По почте приглашение получил.

Полина вошла, я запер дверь изнутри. Теперь моя королева тоже не убежит. Мы поговорим. КОНСТРУКТИВНО.