Мой препод Укротитель
Шрифт:
– Джахо, – отбившись от Оксанки, выставила я руки и двинулась вперёд. – Не бойся! Это я, Мика. Создательница. Ты меня помнишь?
Вожак опустил лапы и глядел на меня. Опасно посверкивал глазами, но бросаться не смел.
Он меня узнал. Слышал!
Я воспрянула духом.
– Идём, Джахо. Идём со мной, не нужно…
Фраза на полуслове оборвалась, а робкое облегчение, словно птицу в полёте сбил шёпот. Знакомый. Многоголосый. Он раскалённым штырём вонзался в мозг и не имел ничего общего с шуршанием дождя или печальным скрипом плафона тусклого фонаря.
«Хватай её, Джахо! Хватай!»
Теперь я поняла, о чём говорил Ян. Отныне я чувствовала, когда Хаос рядом. Слышала. Только как это превратить в преимущество?
Котяра тем временем расправил плечи, задрал морду и втянул носом влажный воздух. Словно ищейка, берущая след, а моему лицу стало неестественно горячо.
– Оксана, назад! – только и успела я прокричать, как яркая вспышка разорвалась прямо передо мной, будто сверхновая звезда.
Порыв горячего ветра опрокинул навзничь. Меня приложило об асфальт, но к счастью для отупевшей головы, только спиной.
– Мика!
Окрик Оксаны вернул сознание на место. Открыв глаза, я с трудом поняла, что больше не лежу на асфальте как дохлый жук. Парю в воздухе кверху задом! В солнечное сплетение утыкается чужое плечо. Пара когтистых лап крепко сжимает ноги, а мой нос то и дело клюёт вонючую кошачью спину.
Удар.
Оксанка повисла на Джахо, но в боевом запале и меня огрела сумкой неизвестной дамы, что спаслась моими стараниями. А затем и мусор в ход пошёл. Благо звякнувший стеклом куль мимо меня пролетел и угодил коту прямиком в голову.
Кошкот рыкнул и поваливался на землю. Чудо что я не оказалась под его шерстяной тушей.
Рывок, и с несвойственным мне проворством я выбралась на волю, а кошачья спина вмиг выгнулась дугой. Правда, как выяснилось секундой позже, Джахо свалила не сила Оксанкиного удара, а гневное стремление уйти в боевую форму. Форму зверя. Гораздо более опасную, но наверняка менее контролируемую.
Потому Хаос и зашелестел, отдавая приказы. Велел подчиниться и привести меня к нему живой и невредимой.
Очередная вспышка, и над мусорными завалами принялась разрастаться яркая точка, извергающая обжигающие потоки.
Песок. Это коридор!
Я зажмурилась, поднимаясь на ноги. Сколько пробегу на одном адреналине с адской болью в спине - загадка.
– Оксана, уходи!
Напоследок саданув ногой коту под рёбра, Оксанка рванула прочь, позабыв обо мне. Сделав пару робких шагов за ней следом, я так и задохнулась. Сложилась пополам.
Не смогу. Даже идти не получалось.
– Мика, блин!
Заслышав мои стоны, Оксанка, как в замедленной съёмке, бросилась ко мне. Но в ту секунду, когда подруга уже вытянула руку мне навстречу, сияющая точка иного измерения раздалась вширь, и кошка вынырнула из сияющего пятна коридора.
Светлая туника развевалась в ночи как белый флаг.
– Шани… – только и успела я прошептать, как милая, самоотверженная кошечка с грудным рыком вцепилась в спину Оксаны. Оттолкнулась, сделала кульбит и с такой силой лягнула подругу задними лапами, что та оторвалась от земли.
С криком, рвущим барабанные перепонки, Оксана пролетела пару метров, а затем ещё кубарем по асфальту прокатилась.
– Не трогай её! Пожалуйста, отпусти!
Уж не знаю, кричала ли я Шани или Хаосу, взявшему под контроль её разум… От боли в спине я едва могла соображать, равно как не могла и сопротивляться.
Лапы с грубыми подушечками вновь обхватили меня поперёк тела.
Мгновение полёта…
Глава 5. Я – Создатель
Ликование Хаоса я не слышала. Чувствовала.
Он волновался и словно ускорял события. Поднимал в воздух горячий песок, тающие ледяные осколки и перья, что мягко скользили по лицу.
Погодите-ка... перья?!
Распахнув глаза, я едва воздухом не поперхнулась. Плавно, ни на йоту не уступая грации Шани, старуха сфинкс двигалась прямиком на нас, в угрожающем жесте направив на Джахо когтистую лапу. Тёмные крылья, расправленные за худощавыми, покрытыми шёрсткой плечами трепетали на ветру, теряя полупрозрачные дымные перья.
– От-пус-ти, – прорычала Мут, и её миндалевидные глаза, потерявшие сходство с человеческими, засветились красными угольями.
Вожак взревел, против воли разжимая лапы.
Превозмогая боль, я сжалась, оттолкнулась и выскользнула из его объятий. Но попытка приземлиться на ноги не увенчалась успехом. Не в силах унять дрожь, я завалилась на асфальт и со стоном схватилась за саднящую поясницу.
Нет, кошачьи повадки – это не про меня. Равно как и количество жизней у меня малёк поменьше будет.
– Создательница! – подхватила меня под руку Мут, и стало легче дышать. Боль затихла, и я сумела встать. – Прикоснись к Джахо! Скорее!
Но я замотала головой и попятилась. Старуха сбрендила? Но сфинкс толкала и толкала меня к вожаку.
– Прикоснись! – твердила она. – Давай же!
Кошкот присел, словно в страхе, и медленно водил лапами перед собой. Вкруг его ушастой головы кружил плотный тёмный рой, лишающий его слуха, нюха и, судя по всему, зрения.
– Я не смогу держать его вечно! – вскричала сфинкс, и я выдохнула.
Собралась с духом, поднырнула под шарящие вслепую лапы и, вытянувшись, насколько хватало роста, обхватила кошачью морду обеими руками.