Мой препод Укротитель
Шрифт:
– Машка, с нами поедешь?
– Куда? – я так и замерла у платяного шкафа. Натерпелось одеться поскорее и вернуть аспиранту его пальто.
Миша многозначительно подался вперёд.
– Как куда, в наш секретный…
Но тоненькая Аня, будучи на две головы ниже толкнула парня так, что тот осекся и с возмущённым видом потёр бок.
– Эй, Анька! Ты чего взъелась?
– Хоть раз в жизни, Миш, захлопнись вовремя, - процедила она, а затем перевела карие глаза-пуговицы на меня и не менее сурово спросила.
– Вам есть, где переночевать? Здесь лучше до утра не появляться.
– Есть, – кивнул Бранов, в бессилье опершись плечом на стену. – У меня машина рядом. Доберёмся.
– И как ты в таком состоянии вести собрался? – вскинул брови Семён Аркадьевич.
– Уж как-нибудь, - стиснул зубы Бранов и покачнулся.
Таким злым я его даже после контрольных тестов не видела. Но Сизов-старший не впечатлился. Равнодушно хмыкнул, сунул в рюкзак излохмаченного «Императора», бесцеремонно выдвинул ящик моего рабочего стола и выудил оттуда ещё и мой личный экземпляр. Звякнул ключами.
– Идём. Подкинем уж куда нужно. Утром свою машину заберёшь. Поди, не околеет.
Миша ободряюще подмигнул мне и поспешил за отцом. Аня и Ян мелкими шажками, будто побитые собаки, следом, а я, мигом натянув нижнее бельё, джинсы и толстовку на голое тело, схватила с вешалки пуховик и окинула взглядом комнату, которая вдруг стала мне… чужой.
Задержавшись на пороге, я медленно, словно по минному полю прошла вглубь. Взяла со стола Оксанкин смартфон, мерцавший оповещениями, и сунула ей под подушку.
Проснётся, как всегда, в соцсети полезет. Так пусть хоть для неё в этом мире что-то привычным останется.
ЧАСТЬ II
Глава 1. Мысли путаются
– Забирайтесь живее!
Семён Аркадьевич заскочил в длинный лупоглазый УАЗик и завёл мотор. Судя по облегчённым вздохам Миши с Аней и активному растиранию рук и ушей, в салоне едва успело похолодать. Значит, компания прикатила совсем недавно.
Я огляделась. На дворе ночь. Холодно. Студентов не видать. Худой, посеревший от городской пыли снег не растаял, значит, зима. Но сколько времени прошло? День, неделя? А если… год?
Круговерть мыслей унимал лишь один факт: на проходной в общежитии та же вахтёрша, что и в тот самый вечер, когда книга забрала Оксану. И либо это невероятнейшее совпадение, либо…
В совпадения я верю слабо, но если и впрямь прошло всего пару часов, почему тогда эта сухонькая крикливая женщина не подняла хай на всю общагу? Пропускной режим нарушен. Вереница мужчин протопала туда-обратно, а один - пусть даже и благопристойный аспирант – после положенного срока задержался. Это же проступок, искупить который лишь смертной казни под силу!
Наверное, и вахтёршу той книжечкой, что на поясе у Семёна Аркадьевича болталась, зачитали. Иного объяснения её невозмутимости попросту не было.
– Забирайся, Мик, – Бранов легонько подтолкнул меня в спину, вырывая из задумчивости.
Заскочив в салон, я уселась напротив Миши. Тот уже устроил раскопки в необъятном походном рюкзаке. Выуживал какие-то склянки, банки…
Тронулись.
– Анька, – Миша передал бутылку девице, мельком глянув на самодельную этикетку.
Аня, глядя то меня, то Бранова, не спеша открутила крышечку и отхлебнула. Аспирант то ли делал вид, что не замечает её пытливого взгляда, то ли и впрямь ему не до того было. Вцепившись в сидение, он опустил голову, словно заснул.
– Ян, держи, – передал Миха питьё.
Ноль реакции. Друг уставился на меня и многозначительно отсалютовал бутылкой.
– Ян Викторыч, – легонько коснулась я плеча аспиранта. – Попить...
Бранов встрепенулся и помотал головой.
– Ничего не надо.
Миша выразительно изогнул бровь, но Семён Аркадьевич подал голос прежде, чем тот успел возразить.
– Тебя нехило потрепало, Ян, а твой Слышащий ауру не сумеет восстановить. Непутёвая ещё. Так что не ерепенься. Пей.
Бранов сдался. Поджал губы, но перенял из рук Миши бутылочку на вид с обычной водой и даже глоток сделал.
– Так ты из какого отделения, Ян? – Миха снова разулыбался.
Интересно, он вообще способен вести себя серьёзно?
Я заёрзала. Собралась как рыба молчать, если и меня расспрашивать начнут! Чудо, но Бранов, похоже, решил следовать сходной тактике. Опустив голову, он с успехом игнорировал Мишу и лишь чуть покачивался от автомобильной тряски. Того и гляди, набок завалится!
Вцепившись в сидение, я приготовилась ловить аспиранта, если придётся, а Миха притушил улыбку. Подался вперёд, и даже в автомобильных потёмках его взгляд пронзал насквозь.
От лавины его вопросов нас спасла Аня.
– Семён Аркадьевич, что прикажете?
Сизов-старший внимательно поглядел на девушку в зеркало заднего вида. Такие же, как и у Мишки, светлые глаза отражали свет встречных машин.
– Свяжись с отделом, – Аня без промедления достала планшет и принялась ловко перебирать пальчиками по экрану. – Пусть отслеживают каждое побуждение в городе и окрестностях. Проверяют каждое колебание Материи.
– Есть.
– Похоже, работы нас ждёт под завязку, – задумчиво пробормотал Миша. – Пап, разве бывает такое, чтобы Хаос мог так просто уйти? Ты же его контролил!
– Это не простой Хаос, – оторвалась от экрана Аня и снова поочерёдно прострелила меня и Бранова внимательным, чересчур взрослым взглядом. – Скажи, почему он так взывал к тебе?
В недоумении я указала пальцем на себя, и Аня кивнула.
– Я... не знаю, – пробормотала, стараясь не отводить глаз от точёного личика собеседницы, освещённого экраном планшета. – Он просто говорил, а я отвечала…