Мой самый-самый бывший
Шрифт:
– Нет, ну правда, Саш, понравилось?
– призывно облизывая губы, издевательски улыбаюсь.
А у самой даже слюна становится горькой. Сердце заходится, частя.
Если он сейчас ляпнет, что да, я на месте умру, наверно.
– Лиз, завязывай, - грубовато отрезает муж, опуская взгляд в тарелку.
Но я не могу. Не могу!
– Еще будешь с ней, м?
– дрогнувшим голосом интересуюсь. Сама понимаю, что улыбка моя уже давно превратилась в жалкий оскал, - Раз уж теперь вообще ничто не
– Хватит!
– Сашка так резко и сильно лупит ладонью по стулу, что от испуга вино я все-таки проливаю.
На столе растекается небольшая кровавая лужа, на которую зачарованно смотрю, пока жгучие слезы предательски подступают к глазам...
Я почти представила это.
Представила их вместе. Голых, стонущих, разгоряченных...
И это невыносимо.
Мне хочется заорать на весь зал. Внутри я уже истошно ору.
Я прекрасно понимаю, что довела себя сама, но я просто не могу это контролировать!
Рана слишком свежа...Сашка...В ней... А-а-а!!! Зачем я только пустила это в свою голову?!
– Лиза. Лиз!
– Сашка требовательно окликает меня, заставляя поднять на него глаза.
Сглатываю, моргаю, подчиняюсь. Смотрю в упор. Это больно, и он...Такой родной, такой для меня и такой вдруг далекий, что внутри всё огнем горит.
– Лиза, если я могу как-то всё исправить, хоть как -то, - подается ко мне муж через стол, говоря почти шепотом, - Просто скажи, как. Я сделаю. Я всё сделаю для тебя.
Его глаза так лихорадочно блестят, что, кажется, это отражение того, как я перед ним полыхаю.
– Это невозможно. Невозможно...- сдавленно отвечаю, мотая головой.
У Сашки нервно дергается уголок губ. Взгляд меняется, становясь холодней.
– Значит перестань пытаться меня достать. Ты хочешь сделать мне больно, я понимаю, но в этом нет необходимости. Мне итак уже больно.
– Недостаточно, - честно признаюсь.
– Достаточно.
– Не верю. Больно мне, а тебе...да так...- поджимаю губы.
Сашка шумно выдыхает, откидываясь на спинку стула. Тарабанит пальцами столу, снова смотрит в упор.
– Думай как знаешь, Лиз. Главное поверь, что я хочу, чтобы ты вернулась. И это не изменится. Никогда.
Фыркаю, не скрывая сарказма. Слишком пафосное заявление для моего мужа. Звучит для меня сейчас как издевка.
– Даже лет через тридцать? Могу приехать на пенсии…
– Хотелось бы пораньше, конечно, но ладно. Я буду рад, - Сашка как-то слишком тепло и грустно на это улыбается.
Бесит только еще больше этим!
– Даже если успею еще раз замужем побывать?
– невинно хлопаю глазами, - Или два...Или...Ой, я вот сижу и думаю, развод открывает передо мной столько возможностей...
Достигаю цели. Сашка мгновенно меняется в лице. В глазах лед, черты будто каменеют, заостряясь. Выпрямляется на стуле, отставляя в сторону недоеденное харчо.
– Так, мне кажется, я уже по горло сыт… Официант, можно счет?
32. Лиза
32. Лиза
Обратно мы ехали молча почти всю дорогу. Все четыре часа.
Вместо легкого опьянения после двух бокалов вина я ощущала неподъемную тяжесть, безысходную тоску и липкий нарастающий страх перед предстоящим разговором с детьми.
Больше за Алису, Левка уже все знал и, судя по его поведению ночью, когда он встретил нас из аэропорта, он все примет и согласится на переезд безоговорочно.
А вот дочка...
Я еще и на Сашку спихнула разговор с ней. Но теперь не была так уверена, что это правильно.
– Что ты скажешь Алисе?
– интересуюсь у мужа, когда уже проезжаем синюю дорожную табличку «Домбай».
– Правду, - Сашка поджимает губы и нервно трет бровь.
– Это какую же? – скептически хмыкаю.
– Правдивую, Лиз. Что мы поругались, я обиделся и назло поцеловал другую тетю. Теперь раскаиваюсь, но прощение мне предусмотрено, - Сашка на миг перехватывает мой взгляд в зеркале дальнего вида, а потом снова смотрит прямо перед собой на дорогу.
– Звучит так, как будто конечный виновник - я, - недовольно морщусь.
– Если хочешь, я в конце добавлю, что поступил бы так же.
– Правда? – вырывается раньше, чем успеваю подумать или хотя бы придать голосу равнодушное звучание.
– Не знаю, Лиз…- тихо вздыхает Сашка, снова перехватывая на секунду мой взгляд, - Вряд ли стал бы разводиться…сразу...В остальном…Наверно, да.
Щеки теплеют. В салоне повисает неловкая пауза, которую муж прерывает, кашлянув в кулак.
– Кстати, я как раз об этом думаю... В смысле об Алисе. Знаешь, Лиз, наверно, будет лучше, если ты тоже будешь рядом во время разговора. Ну, чтобы она увидела, что нас так же двое у нее, что это только наша ссора и вообще ее никак не касается...Понимаешь, о чем я?
– Да, думаю, ты прав. Хорошо, - упираюсь лбом в холодное стекло.
Дальше снова молчим до самого дома Вахтанга и Марины Владимировны.
За окном машины стремительно темнеет. Мимо несутся знакомые мини отели, коттеджи, магазинчики.
Это место было моим домом столько лет.
Я задыхалась здесь последние годы, а сейчас все такое родное, и наоборот хочется жадно побольше набрать в легкие чистого горного кислорода. На прощание.
Все-таки хорошо мне здесь было гораздо чаще, чем плохо. До последнего дня.