Мой телефон 03
Шрифт:
– Да вот карточка со 112 пришла, кажется, ваша.
– Да все уже. Удаляй.
Оперативный отдел расположен на центральной станции. Это бессонный мозг службы 03. Здесь принимают вызова, отсюда их направляют на подстанции и бригадам, разбросанным по городу. Отсюда старшие смены отдают распоряжения. Информация поступает со всей области по многочисленным каналам, распределяется на пульты диспетчеров и врачей, до отказа заполняет каждую рабочую голову, и головы звенят вместе с телефонными аппаратами, компьютеры греются, все форточки открыты, а
– Скорая, 44-й, слушаю.
– Але-е-е-е! Девушка! У меня вопрос.
– Вам вопрос или бригаду?
– Да бригаду, наверно. Нет, сначала вопрос. Мужчина тут на остановке лежит. Без штанов! Это к вам?
– Мы штаны искать не будем.
– Да он пьяный!
– Он дышит?
– Да, он спит!
– Ну и пусть спит, вам какое дело?
– Ну как же? Общественная территория!
– Тогда в полицию.
– Ну девушка! Его же уже вчера увозили ваши в больницу!
– Значит, ушел из больницы или выписали.
– Нет, ну вы мне скажите, что делать, я же не могу ничего не делать!
– Разбудите его, пусть домой идет.
– Да, а вдруг он вшивый или агрессивный какой?
– Значит, скорую? Пока вы от него добровольное согласие не услышите, я выслать бригаду не смогу. Сами подумайте, как они его насильно осматривать будут, если он в помощи не нуждается?
– Остановка «Центральный рынок», приезжайте и забирайте!
– Люди! «Центральный рынок» алконавта принимал еще кто? Когда что-то происходит на улице, находится сразу несколько активистов, решивших оповестить 03. Они звонят одновременно, попадают на разные пульты, и тогда в системе возникают дубли – несколько карточек на один и тот же адрес. Система дубли успешно вычисляет и сигнализирует, но время диспетчера уже потрачено, а карту приходится спускать в архив.
Я пробиваю адрес по базе и обнаруживаю, что бригада у спящего алкоголика была уже час назад, осмотрела и оставила на месте, а граждане продолжают звонить. Хоть бы в кусты его подальше от дороги оттащили или записку на лбу оставили «Осмотрен 03».
Чай у меня в кружке закончился, и я иду к кулеру за кипятком. Свет в комнате приема никогда не гаснет. Глубокой ночью кто-нибудь порой отключит несколько ламп, и тут же в дальних уголках оперативного отдела диспетчера засыпают, непорядок, коллеги их ругательно будят, а старший врач снова включает свет. Комната разбита на звукопоглощающие кабинки, в каждой кабинке пульт. Стены кабинок из ДСП, звук они не поглощают, а рассеивают, и над приемом висит нескончаемый гул, прерываемый криками диспетчера, которому достался глухой абонент.
– Скорая, 44-й, слушаю. Не слышу. Не слышу. Говорите! Перезвоните! 8 номеров прозваниваются. Ну и кого взять? Кто-то, кроме этого пульта, еще работает? Ксюша, проснись! Люди умирают!
– Они всегда умирают, а я спать хочу… Скорая, 54-й, слушаю…
– Слушаю вас.
– Ало, 112, девочки, из машины звонок прошел, не отвечают, сбрасываю адрес по ГЛОНАСС –
– Адрес пробила, бригада уже работает.
– Это на Победы? Там автобус разбился, 6 бригад выехали, заноси в архив.
– Старший врач слушает. Вам реанимацию еще? Ждите. Седьмую отправили.
У каждого диспетчера помимо бездонной кружки на столе блокнотик, в нем диспетчер ведет учет. Диспетчера соревнуются, кто за смену примет больше вызовов, победителю по итогам месяца премия 15 %. Я снова отвлекаюсь от своего аппарата, гарнитура натирает висок, а гул в комнате, кажется, проник и поселился в моем мозгу. Все диспетчера приема слегка глуховаты на одно ухо из-за этой гарнитуры. Пока не видит старший, я заглядываю в кабину напротив. У диспетчера черные волосы и фиолетовые тени до ушей, а на плечах – пуховый платок. Она принимает.
– Ало! Моей маме с сердцем плохо!
– Скорая, 45-й, слушаю вас.
– Слышите?
– Слушаю.
– Понимаете, она в прошлом году лежала в кардиологии.
– Адрес. Фамилия, имя, отчество. Возраст. Кто вызывает? Подождите. Повторите.
– Быстрее, пожалуйста, что так медленно?
– Я записываю. Уточните адрес. Уточните номер. Что с мамой?
– У нее давление! Очень высокое давление!
– Как проявляется?
– Не знаю!
– Спросите. Дайте трубку. Она в сознании?
– Да! Пришлите бригаду!
– Отвечайте на вопросы. Она сердечник? Гипертоник?
– Какая разница?! Примите вызов, пусть врачи разбираются!
– Какое давление? Сознание теряла?
– Вы диспетчер, вам платят, чтобы вы вызова принимали, а не вопросы задавали!
– Я фельдшер по приему вызовов. Она задыхается? Сердце болит? Паралича нет?
– Человек умирает!
– Мне нужно определить срочность и профиль вызова.
– Самый срочный! И как можно скорее!
– Отвечайте на вопросы.
– Вы отказываетесь принять вызов? Ваша фамилия!
– Мой табельный номер 45. Отвечайте на вопросы. «Бросил трубку. До повторного звонка».
Карту с пометкой ДПЗ нельзя отправить на передачу, она не обработана. Спустишь в архив – абонент больше не дозвонится и бригада не выедет, непорядок. Диспетчер пытается перенабрать абонента, абонент недоступен. Она может закрыть карту поводом «Человеку плохо. Причина неизвестна», это будет третья срочность. Может написать «Плохо с сердцем, кардиобольной», это вторая. Воля диспетчера, и диспетчеру отвечать. И она выставляет третью.
Я вывожу оперативную обстановку на экран. 38 на ожидании. Это немного, за час раскатают, вчера было 120.
– Маша!
– 44-й, скорая… Чего, Ксю?
– Разбуди Игоря. Он с самого обеда спит!
– Пусть спит. Он болеет. Я тоже через часик пойду. Скорая, 44-й.
– Ало, тут на остановке.
– Лежит пьяный мужчина без штанов!
– А как вы узнали?
– По карте посмотрела. Не трогайте его, он спит.
– Да нет, я спросить только. Он же не должен здесь лежать?