Мой труп
Шрифт:
Так похоже на правду! Спектакль «Эвридика» был так похож на меня. Он был моим идеальным миром. И мне хотелось поверить… Но я слишком знала, как страшно поверить в то, что ты хочешь считать правдой.
Кто из нас слеп - я или Женя? Шансы равны. Он мог все придумать. Я - ничего не заметить. Мир стал реален как никогда. И все в нем были одинаково слепоглухонемы. Вот - единственная данность. Предлагаемые обстоятельства всех постановок, предыстория всех образов. Женя по-прежнему не верил мне. Я - по-прежнему не верила Жене. И еще меньше - себе. Я могла бы поверить одному И. В. Но он сменил телефон.
– Женя, скажи… - Я высунула нос из каменного дома Наф-Нафа, я стояла в дверях, осторожно вытягивая шею. Но это был слишком принципиальный вопрос.
Правда или неправда?
– За что ты ненавидишь меня?
– За что ненавижу?
– Женя не отрицал эту правду.
– За то, что ты мучила его…
Абсолютная ложь!
– Делала с ним что хотела…
Правда. С ночи знакомства я делала с Андреем то, что хотела. Другой вопрос, что хотела я от него очень немногого.
– Он готов был перепоганить себе все и переехать сюда. Из-за тебя! Глупость какая…
– А что за работу ему предложили?
– Вести ток-шоу какое-то…
Ложь! Ложь!
– Женя, ты, может, не знаешь, но все телешоу пишут оптом. Андрей приезжал бы сюда аж на четыре дня в месяц. Для этого не нужно что-то поганить. Понятно, четыре дня он бы жил у меня.
– Вот это походило на правду.
– Но он решил остаться с тобой. Он не пришел в аэропорт!
«Он не пришел, потому что умер!» - я побоялась сказать вслух. Пусть Андрей Фирстов остается для Жени живым ровно столько, сколько это возможно. Час. Минуту.
– А с чего ты взял, что он мучился? В чем выражались мучения?
– Он пил…
Будто до встречи со мной он не пил? Когда мы познакомились, он был пьян «до белых медведей».
– Он говорил о тебе.
– Что? Можешь привести слова поконкретнее?
– Однажды он признался, что сделал тебе предложение. Мы выпили, и он разоткровенничался…
Ляпнул по пьяни. Большой привет принцессе Стефании!
– Но главное - он хотел переехать сюда.
– Он так и сказал «пе-ре-ехать»?
– с настойчивостью проговорила я по слогам.
– Ну не совсем так, - вильнул Женя.
– Он же не знал, как ты воспримешь. Он сказал как бы в шутку: «Возьму и останусь. Будем жить с Саней. Мы - идеальная пара».
Да, мы были по-своему идеальной парой. Было какое-то удивительное счастье в нашем поверхностном сосуществовании. В нашей любви, замешанной на равнодушии, уважении и понимании, которое было настолько врожденным, что не нуждалось в знании. И все-таки он знал меня… Единственный мужчина, заметивший шрам на моей руке и не забывший об этом. Единственный поверивший: «Ваши друзья зря не придают значения…»
Как и мой нежный враг Сашик, Андрей знал меня много лучше, чем Костя. Косте я всегда боялась не нравиться, боялась поссориться с ним. А Андрею никогда не лгала. Потому что никогда не любила. И никогда не боялась его потерять. И он никогда не лгал мне… Потому что не любил.
Может, это и есть любовь? Наша любовь. Вот такая любовь. А Женя просто неспособен понять таких отношений. Он подтасовывает факты, сплетая из них обывательскую версию «большой и чистой».
С каждым ответом я верила ему все меньше.
«Не понимаю тебя!»
А ты понимал своего Андрея? А ты пытался понять меня?!
Мы были знакомы сто девять лет. Ну не ровно сто - девять - достаточно много, чтоб попытаться вглядеться в меня чуть попристальней. Особенно если он считал меня девушкой друга. Но у меня была своя эпитафия «Девушка друга». Наши отношения были для Жени аксиомой, не требующей доказательств.
– Он же говорил мне, - «хороший парень» сжал кулаки, - что ты не веришь ему. Но я думал… не знаю… Может, из-за того, что вы в разных странах. Или игра у тебя такая своя. Или ты просто стерва. Если б я знал, что все так…
– Запущено?
– Если б я знал, что ты НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ… - Он и сейчас не верил, лишь делал попытку предположить.
– Я б взял вас за шкирки и запер в ванной. И он бы сказал тебе все. И был бы с тобой. Он был бы жив! Но как я мог подумать, что ты не знаешь? Как ты могла не знать?!
– А как ты мог, - спросила я мертвенным голосом, - не знать, что у твоего друга проблемы? Ладно я… Он же твой друг!
На рыжем, блеклом лице Жени прописалась вся боль, которую я причинила своим рикошетом. И мне стало стыдно - я просто ответила ударом на удар. Я не считала его виновным. Женя не знал, что у его друга проблемы, потому что никаких проблем со мной у Андрея быть не могло. В том, собственно, и состояла вся идеальность наших с ним отношений.
Я знала его! Он был умилительным бабником. Я не могла в него влюбиться. Он знал меня. Значит, не любил. То, что он знал меня, и доказывает, что он меня не любил! Никто никого никогда не станет любить настоящим.
Что же мешало мне опровергнуть Женину версию, растереть и забыть? Неужели я просто хочу поверить? Поверить, что хоть кто-то любил меня - по-настоящему?
– А ведь Ян мне тогда не поверил, - шепотом произнес Женя.
– Он сказал, - «хороший парень» указал пальцем на дверь в спальню: - «Ты уверен? Там слишком тихо. Пошли, постучим к ним». Но я отмахнулся! Я сказал: «Остынь, поверь мне, он там».
– А тут еще Сашик впал в истерику: «Еще раз вспомнишь о ней…»
Женя не принял мою руку помощи - не заметил ее.
– Я отмахнулся! И все поверили мне! Я никогда не прощу себе. Теперь он мертв… Андрей мертв!
Глава десятая
Изабелла: Но я хочу, чтоб вы по, крайней мере, знали… Орас: Я больше ничего не хочу знать, мадемуазель. Жан Ануй. «Приглашение в замок»