Моя герилья
Шрифт:
В войну пришлось ей жить, в беде и удаче.
Она взлетать к былым мечтам боится,
И всё равно к теплу, к любви стремится.
Война и тут, и там,
А у меня — своя,
Моя герилья.
Вдруг встретив любовь, поняла я без слов,
Что важно.
Пусть солнце и дождь, пусть не было снов,
Не страшно.
Я слышу, как душа моя кричит и плачет.
В войну пришлось ей жить, в беде и удаче.
Она взлетать к былым мечтам боится,
И всё равно к теплу, к любви стремится.
Война и тут, и там,
А у меня — своя,
Моя герилья.
Наполнившись надеждами, что всё задуманное пойдёт по плану, что ничто не помешает и не создаст неприятностей, Фернанда с подругами были привезены в Виторию и оставлены у рынка. Тем ранним утром лотки с товарами были уже открыты. Торговцы успешно продавали то овощи, то фрукты, и покупателей становилось всё больше.
Девушек привезли на повозке, полной корзин с цветами. Делая вид, будто простые цветочницы, подруги разбрелись вокруг, торгуя букетами. Солнце ласково светило из-за время от времени проплывающих по небу белых облаков, которые сменили серые тучи.
Вдыхая ароматы цветов, Фернанда вспоминала вчерашний вечер. Ей казалось, что и сейчас рядом находится Ален, говорит о любви и просит уехать с ним... Отвлекаясь на покупателей и на редкие лучи солнца, она верила, что всё должно получиться, что когда-то утерянные мечты и желания вернулись теперь,... уже не покинут, пока не исполнятся...
Медленно прогуливаясь и продавая букеты, Фернанда не забывала и о задании: следить за домом, где расположились французы и король Испании, чтобы потом дальше продолжить путь в Байонну...
Только Фернанда заметила прибывшего к дому какого-то французского генерала в компании шестерых офицеров, как направила свой медленный шаг в их сторону. Она предлагала покупателям по пути букеты, подарила один из букетов маленькой девочке, которая проходила мимо с мамой за ручку, и, будто бы случайно, натолкнулась на белую лошадь того самого генерала...
– Ах, простите, сеньор конь!
– ласково вымолвила она с улыбкой и стала гладить коня.
Генерал с удивлением взглянул:
– Сеньорита?! Смотреть лучше надо, куда идёте!
– Простите, сеньор, - смутилась Фернанда и опустила виноватый взгляд.
– Совсем мысли не тем заняты.
– Понимаю, - улыбнулся тот более расслабленно, махнув рукой своим офицерам пройти в здание.
– У такой красавицы, конечно же, мысли лишь о кавалерах.
– Что Вы!
– удивилась Фернанда.
– Я с подругами уж давно хочу чем родине услужить, а не цветы на рынке продавать. Я вот, - провела она пальчиком по кружевам своего выреза на груди да так, что генерал, видно было, уже любовался пышностью её форм.
– Желаю... платья красивые шить. Да не берут никуда.
– Такой девушке не судьба платья шить или торговкою быть, уж точно, - согласился генерал и с сожалением о чём-то взглянул на дом, куда приехал.
– Что ж, - со вздохом вновь взглянул он на Фернанду.
– Желаю Вам удачи, сеньорита! Хорошего дня!
– И Вам, сеньор, непременно, чудесного дня!
– с приседанием улыбнулась та, не сводя глаз, пока он, отдав конюху коня, снова оглянувшись на неё, не скрылся за дверью...
Глава 25
Только хотела Фернанда вернуться на площадь к рынку, как из-за угла здания вышел Ален. Она только и узнала его по лицу. Сам он был одет во всё чёрное и в чёрную шляпу, будто скрыть хотел свою личность. Взгляд его был пронзительным, и Фернанда удивилась:
– Ты здесь?! Я думала, наша задача добиться доверия у этих французов.
– Я помогу, - прошептал он, и не успела она ответить, как он резко схватил за талию.
Корзина с цветами тут же выпала из её рук, Фернанда от неожиданности вскрикнула. Она будто была накрыта бурей поцелуев, грубыми поглаживаниями незнакомого человека. Не понимая такого взрыва чувств, Фернанда пыталась вырваться:
– Отпусти же! Что на тебя нашло?! Уйди! Помогите!
– в конце-концов стала она кричать.
Но поняла, что всё было так задумано, что это игра со стороны Алена, когда из здания выбежало несколько французских офицеров и наставили штыки. Ален тут же отступил и умчался прочь.
– Нет! Оставьте!
– криком остановила Фернанда попытавшихся помчаться за ним офицеров.
От страха за жизнь любимого и что все планы сейчас рухнут, она учащённо дышала, смотрела встревоженно и растерянно.
– Вам причинили боль, сеньора?
– вопросил один из офицеров и подал руку.
– О, нет, нет, что Вы! Я больше испугалась! Так странно... Вдруг напал... При людях, - отрывисто говорила она.
– Сколько боремся с такими, всё никак не успокоятся, - усмехнулся офицер и засмеялся вместе с друзьями.
– Прошу, сеньора, пройдите с нами? Мы обеспечим Вашу безопасность!
– Неудобно, - пожала плечами Фернанда, мельком взглянув на пару подруг на другой стороне улицы, но те лишь кивали соглашаться, будто уже знали о части некоего плана...
– Франция защитит, сеньора, - продолжал приглашать офицер, и она неуверенно последовала с ним в дом.
– Ваша судьба может измениться в лучшую сторону. Я вот верю в Бога, и верю, что он послал Вас сюда неспроста.
– Мне бы такую веру, - смущённо улыбалась Фернанда, и за нею закрылась на улицу дверь...
С чувством бешеной тревоги Фернанда следовала по роскошному узкому коридору мимо белых дверей. Она шла за пригласившим её сюда офицером, а позади шли ещё двое. Чувствовала себя попавшей в ловушку, будто её вот-вот арестуют, а там - казнят. Только когда подошли к двум высоким дверям, те сразу распахнулись, пропуская войти в уютный кабинет...