Моя (не) на одну ночь. Бесконтрактная любовь
Шрифт:
— Полежи со мной, а? — Костя запрокинул голову, подложив под затылок локоть.
— Аверин, ну ты сам подумай, где мы там вдвоем поместимся? — она покачала головой. — Диван узкий.
— А ты у себя на кровати со мной полежи, — он так преданно смотрел, что Оля невольно отвела взгляд.
Ну как с ним можно разговаривать и вообще находиться в одном доме, чтобы он не повернул все по-своему?
— Тогда иди в душ, — вздохнула и достала из комода домашние штаны и футболку бренда, который предпочитал Аверин.
— Мой
— Пришлось потратиться, — кивнула Оля. — Что делать, Аверин, если ты не влезаешь в мои халаты.
— Скоро ты в них тоже не влезешь, — мстительно пообещал Аверин и ушел в душ.
— Не трогай мой кокосовый гель, — крикнула Оля вслед.
Он пришел, пахнущий кокосом, забрался к ней под одеяло, и на кровати сразу стало мало места. Полусонная Оля попробовала возмущаться, но Аверин сгреб ее в охапку и уложил лицом к лицу. В свете ночника его глаза блестели как полированный глянец.
— Ты такая… — сказал он, обводя пальцем контур губ, бровей, скулы.
— Какая? — спросила с довольной улыбкой. Лежать так было тепло и приятно.
Костя взял ее за подбородок.
— Моя, — сказал хрипло и осторожно прижался губами.
Глава 31
— Тебе не обязательно со мной заходить, — в десятый раз повторила Оля перед кабинетом Траханковой.
— Я хочу послушать, что тебе скажут, — невозмутимо ответил Аверин, берясь за ручку двери. — Ты нервничаешь, еще прослушаешь что-то или забудешь.
Поднял глаза и уперся в табличку с фамилией доктора.
— Костя, ну открывай же! — Оля дернула его за локоть. — Чего ты застрял.
Но Аверин смотрел на табличку, не отрываясь, и не двигался с места. Она снова его дернула.
— Это твой доктор? — спросил он хрипло.
— Ну да, — нетерпеливо тряхнула она головой, — а что?
— Какая… — Костя сглотнул, облизнул губы и посмотрел на нее жадным взглядом. — Какая прекрасная фамилия у твоего доктора, Оля!
Она пожала плечами и вошла в кабинет.
Анфиса сидела за столом и что-то увлеченно писала на расчерченном листе бумаги.
— Ольчик, проходи, — подняла голову, приветливо улыбнулась, а потом перевела взгляд на Аверина, и ручка выпала из длинных пальцев с аккуратным маникюром.
Анфиска поправила очки на переносице, шумно выдохнула, снова поспешно натянула очки. Лихорадочным жестом оттянула горловину белой водолазки, надетой под халат. Выпрямила спину и судорожно сглотнула.
— Пандорские скафандры, Оля, — прошептала сипло и снова впилась глазами в Аверина. Вот все на него так смотрят…
— Добрый день, — очень вежливо поздоровался Аверин.
— Константин, Анфиса, — представила их друг другу Ольга, решив обойтись без отчеств.
Доктор Траханкова кашлянула, привстала над столом, зацепилась за ножку стула и рухнула обратно.
— Мне тоже
И все же профессионализм быстро взял верх. Анфиска взяла себя в руки и уже через минуту деловито высчитывала вместе с Олей предполагаемый акушерский срок. Костя придвинул второй стул и сел возле Ольги.
— Значит, сдашь кровь на ХГЧ, общий анализ, ВИЧ, сифилис и гепатиты, — Анфиса сунула ей несколько заполненных бумажек, — вот направления в лабораторию.
— Зачем? — не понял Аверин. — Мы здоровы.
— Запомните, Константин, — строго взглянула на него доктор Траханкова, — здоровых людей нет. Есть недообследованные. Хотите, выпишу направления и вам? Вы можете у нас сдать спермограмму…
— Не хочу, — быстро ответил Аверин, и Анфиска сразу погрустнела.
— Нам нужно взять мазки. Подождите в коридоре, мы вас позовем, — сказала со вздохом, и как только за Костей закрылась дверь, схватила Олю за руки.
— Ольчик, уговори его! Умоляю!
— На что, Анфиса? — не поняла Ольга.
— Стать донором биоматериала. Это же… Это ж… Да я… Я же озолочусь, Оля! Я же их поштучно… Да ко мне очереди, толпы повалят! — Анфиса перешла на трагичный шепот. — Ипотеку закрою, Ольчик, детям на образование отложу, поживу хоть как человек… На острова отдыхать поеду. Ты только представь! Лежу я такая на пляже под зонтом. В одной руке коктейль из манго, в другой из этой, как ее? Маракуйи! А они стоят вокруг…
— Кто они? — тоже шепотом переспросила Ольга.
— Мужики. Все смуглые такие, накачанные и машут… этими… ну ты поняла.
— Опахалами? — подсказала Оля. Анфиса взглянула на нее и согласно махнула рукой.
— Пускай хоть опахалами. Уговори, а?
— Ничего не выйдет, Анфис, — вздохнула Оля, — Костя ни за что не согласится. Он патологически ответственен в отношении детей. И очень ревностно относится к сохранности своего генетического материала.
— Да как же можно! — Анфиска в возмущении даже стукнула ладонью по столу. — Откуда такой эгоизм? А генофонд нации? Надо и о будущих поколениях думать. Да здесь же непаханное поле, здесь же литрами можно… в смысле, ради человечества можно и наступить на горло собственным принципам!
— У него пятеро сыновей, — заступилась за Аверина Оля, — он и так выполнил свой долг перед человечеством. Сполна!
— Эх, Ольчик, — укоризненно покачала головой Траханкова, — разве это много для такого экземпляра? Знаешь, сколько биоматериала среднестатистический мужчина бесцельно израсходует за всю жизнь? И это среднестатистический! А тут… Как подумаю, плакать хочется.
Плакать Анфиска, конечно же, не стала, наоборот, проделала необходимые манипуляции быстро и слаженно. Позвали Аверина, и она не смогла удержаться от удрученного вздоха с нотками безмерной печали.