Моя нелюбимая девочка
Шрифт:
Искренне улыбаюсь, хотя на душе кошки скребут. Ну почему мы выбираем, нас выбирают, и как это часто не совпадает?
– Есть, Хаким. И я далеко не идеал. Матерюсь, вспыхиваю моментально, как спичка, не люблю готовить.
– Это ерунда.
– Не скажи, для наших мужчин это очень важно.
– Может, для кого-то важно, но не для меня, - легкая улыбка скользнула по его губам.
– Но в одном ты права на все сто: чувства должны быть взаимными. Спасибо за честность.
Хочется обнять его - такого милого и трогательного, но понимаю, что это лишнее, да и не поймет восточный мужчина подобного
– Ты прости, что задержал тебя.
– Нет-нет, это я наоборот, - принимаю на себя удар.
– Я поеду тогда, - сообщает, снова поправляя очки.
– Да, - отпускаю его, но не двигаюсь.
– И прости еще раз.
– Все хорошо. Не бери в голову, - знаю, что за этими словами скрывается разочарование, но назад дороги нет.
– Ну пока.
– Пока.
Хаким молча разворачивается и идет к своей машине, а я смотрю ему вслед и думаю, что все-таки дура, но сердцу не прикажешь.
Домой возвращаюсь в отвратительном настроении и зверею еще больше, когда вижу, что Симба снес ведро с розами Аслана и вся вода растеклась по спальне и прихожей.
– Симба, сукин ты сын!
– ругаюсь я, убирая мокрую дорожку.
Пес прибегает на мой вопль и склонив голову набок, вопросительно смотрит.
– Вот это что такое? Я же сказала ничего не трогать! Симба атата!
– грожу ему пальцем, а он ложится на ламинат, выставив лапы вперед и смотря на меня также жалобно, как Кот из Шрека.
– Нет, только мать все помыла и давай по новой. А этот тоже хорош! Выпендриться пришел с этими розами и пионами блин, - ворчу на всю квартиру.
– “Ты же сказала, что хочешь цветочки”, - делаю приторно-сладкий голос, передразнивая Аслана.
– Цветочки-хуечки.
Бурча под нос ругательства в адрес бывшего и своей собаки, снова вытираю полы. Потом сажусь за работу над планом для новых клиентов, но получается плохо, потому что в голове кавардак. Воскресный вечер занять особо нечем, поэтому простив Симбе все грехи, собираю его на прогулку и спускаюсь вниз. Выйдя из подъезда, вставляю беспроводные наушники, включаю плейлист с любимыми песнями и не спеша иду в парк. Довольный спаниель, махая хвостом, смотрит по сторонам и радуется жизни, а я наслаждаюсь прохладным, спокойным вечером и музыкой. В ушах играет Элайя и песня так сильно откликается в душе:
Столько слов не сказано
Словно нитью тонкою связанны
Мы судьбою наказаны
Я не верю, что сможешь сделать мне больно
Дрожью проходишь по коже
Греешь другой ты ладони
Я в не беды, только не ты
Среди Алматы, среди города
Только бы не ты, так взволнована
У самого входа в парк, на плечо ложится чья-то тяжелая рука и силой разворачивает меня. Внутри все холодеет и подпрыгивает от неожиданности и страха, который за секунду сменяется гневом.
– Да ты прикалываешься?! Я чуть Богу душу сейчас не
Он что-то возмущенно мне говорит, но из-за песни я его не слышу. Вытаскиваю один наушник, музыка автоматически останавливается.
– А? Еще раз и спокойно, - прошу его невозмутимо.
– Я зову тебя уже пять минут, а ты не реагируешь. Я подумал, что это игнор, - рычит азиатский лев.
– Считай, что игнор, - делаю фирменное выражение лица “морда кирпичом”.
– Ирад, я серьезно. Я завтра улетаю.
– Ох блин, - ядовито усмехаюсь.
– Где-то я уже это слышала.
– Я вернусь через неделю. Но перед этим нам надо серьезно поговорить. Как двум взрослым людям. Без шуток.
Вскинув уставший взгляд и еще крепче сжимая поводок, думаю несколько долгих секунд над ответом. Он только делает вид, что терпеливо ждет, хотя я считываю его тихую ярость, что плещется в любимых глазах. И как бы не хотела я в них смотреть, не могу удержаться.
– Ну хорошо. Давай поговорим.
Глава 32. Влюбись в меня заново
Аслан
Я, конечно, предполагал, что с ней будет трудно, но не думал, что настолько. Нет, не ждал, что она бросится мне на шею, простит и примет, но видеть свою девочку с другим для меня смерти подобно. И ведь я уже проходил через подобное, но на этот раз все по-другому и в миллион раз острее, потому что в отличие от Зары, Ирада была моей и я знаю, что она меня любила. Но просрав свою малышку, а вместе с ней и шанс на счастье, теперь приходится смотреть со стороны за тем, как ее целует, обнимает и дарит цветы другой. Меня, сорокалетнего мужика, от этого выворачивает наизнанку до желудочных спазмов, лопнувших капилляров и оскомины на зубах. Она сказала, он хороший, а значит, не такой, как я. Плевать. Моей будет все равно - я так решил.
Обещал вернуться и приехал вечером. Она как раз из дома вышла со своей собакой и пошла в парк. Я, как сталкер и маньяк за ней увязался и на свою беду меня потряхивало от того, как изящно и легко она шла, соблазнительно бедрами виляя и волосы колдовские рукой взбивала. Тащился от нее такой - воздушной, тонкой, хрупкой, но храброй куколки, так, что кровь закипала и бурлила в венах, посылая сигналы вверх и вниз. Я не знаю, что со мной происходит, точно приворожила меня эта ведьма. Но никогда в жизни, даже с Зарой, я не чувствовал себя хищником на охоте. И даже тогда, когда Ирада пришла ко мне в первый раз, это было по доброй воле. Сейчас же она убегала, в кошки-мышки играла, нос воротила. А я…я как заколдованный шел за ней и звал. Но она не оборачивалась. И тогда я сам коснулся плеча Ирады, развернул ее к себе, а она всю ярость на меня обрушила.
– Я зову тебя уже пять минут, а ты не реагируешь. Я подумал, что это игнор, - рычу на нее, а сам с ума схожу, как хочу обнять. В нос ударяет ее запах - аромат спелой клубники. Горло дерет от желания поцеловать.
– Считай, что игнор.
– Ирад, я серьезно. Я завтра улетаю.
– Ох блин, - усмехается.
– Где-то я уже это слышала.
Согласен, звучит не очень.
–
– Я вернусь через неделю. Но перед этим нам надо серьезно поговорить. Как двум взрослым людям. Без шуток.