Моя Родина – смерть
Шрифт:
Астероид врезался в гущу сражения: его, конечно, заметили на подлёте, но ни у кого не осталось вариантов избежать столкновения. И земные звездолеты, и корабли захватчиков оказались заложниками ситуации идущего, полным ходом, широкомасштабного сражения. Дубликаты побеждали, но и у них места для манёвра не оставалось. Лишь немногим сражающимся кораблям на поверхности облака битвы удалось уйти в подпространство, остальных постигла участь разрушительного взрыва. Астероид, тотальным тараном уничтожая все на своём пути, достиг центра боя и взорвался.
Жители земли и в дневном небе заметили ослепительную ватрушку вспышки – она засияла белым огнём, окружённым красным ореолом, да так и осталась висеть над горизонтом, какое-то время соперничая в яркости с солнцем. Со своей и чужой армией было покончено. Кер прекрасно выполнил возложенную председателем
Впервые, после победы над врагом, последовали долгие дни государственного траура. Празднества ждали своего дня, но могли и не дождаться. Люго пожертвовал своим лучшим советником, почти другом, – Кудоном. Но почти не считается. Эту истину, как очередной урок правителя, Кер усвоил хорошо. Он теперь занял место Кудона, и ему, по большому счёту, было безразлично всё остальное. Он лишь жалел, что не закончил начатое и не добил слизней в их логове на Слизегоне.
Стан, первый из смертных победивший бога, стал самым известным в федерации воином. И Люго назначил его первым главным вербовщиком солдат для будущей новой армии. Почётный титул и толстый пакет привилегий. Стан получал власть, а его личный пример служил лучше любой пропагандисткой компании. Природа создала его для войны и фактически Стан осознавал, что собирает армию под себя, готовит воинов, подбирая высшее руководство, исходя из своих предпочтений. Он получил карт-бланш и мечтал лишь о новых сражениях, но уже в ранге полководца. Очень скоро его таланты понадобятся Люго. Расширение владений федерации стало на долгие годы парадигмой для всего человечества
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МОЁ ИМЯ – БЕДА
Глава 1
Сил пришёл в себя. Он лежал на полу в комнате с белыми стенами, потолком и полом, излучающими мягкое свечение. Ни дверей, ни окон. Плоский вырост кровати в правом углу комнаты, у стены одинокий гриб унитаза, ковш стула, перед ним круглый стол. Мебель, если эти геометрические фигуры можно так назвать, составляла одно целое с комнатой: её будто отлили вместе с ней на заводе строительных конструкций. Все предметы обстановки того же цвета, что и стены. Белое всё белое, как на небе, как в раю. Или, может быть, в аду?
Первыми мыслями-эмоциями поверженного бога стали медузы досады, раздражения и невыносимого, стрекучего разочарования, заползшие ему под кожу и переваливающиеся под ней, расползающиеся, высасывающие энергию. Поражение, тоска, безысходность. Он впервые испытывал нечто подобное. Его возможности поставлены под сомнения. Им самим поставлены. Самолюбие порвано в клочья. И кем? Человеком, чья хитрость оказалась выше грубой силы. Он угодил в многоуровневую ловушку и до последнего момента на подозревал об её существовании. Позор! Все предыдущие бесконечные победы расслабили, сделали Сила самоуверенным и вроде бы несокрушимым. Итог – плен, бесчестье, девальвация. Все прежние достижения перестали таковыми быть. Но не так просто уничтожить бога войны, как его враги себе воображают. Сил быстро приходил в себя. Проанализировав ситуацию, он понял, что возможно земляне (землянин) совершили ошибку, оставив его в живых.
Даже у богов есть воспоминания, из которых они черпают силу. Тюрьма не могла помешать Силу сосредоточиться. Он прибывал там, отрезанным от внешнего мира. За ним, несомненно, наблюдали дистанционно, но невидимые начальники его охранников максимально позаботились об их безопасности. Зная о силе божественного разума, его широких возможностях воздействия на живую материю, Сила изолировали и лишили непосредственных контактов с обслуживающим персоналом тюрьмы. Даже наблюдали за ним и то через электронные многочисленные отражения видеосигналов, чтобы он не мог дотянуться до сознания операторов-надсмотрщиков. Всё это так. Но! Его победители не могли учесть всё. Прозондировав окружающее его пространство, Сил обнаружил, что держат его в камере, окружённой многослойным коконом силовых полей. Здесь его принимали за галактического тигра-людоеда, страдающего приступами параноидального голода. И правильно: имея хотя бы одну возможность из миллиона, он бы всех здесь уничтожил. Кормёжка Сила, как и полагалась в тюремном зоопарке, будет, конечно, происходить со всеми возможными предосторожностями. Скорее всего, доставлять пищу и удалять скудные (а как же иначе, он же бог!) отходы, производимые его организмом, будут методом телепортации.
Если до сознания охранников так просто не достать, тогда надо сосредоточиться на удалённом построении собственной вселенной, материалом для которой станут кирпичики его воспоминаний. Итак, это происходило около двухсот лет назад…
Корабль Сила вынырнул из искусственно созданной его генераторами тёмной материи чёрный дыры у единственной планеты жёлтой звезды. Голубая жемчужина висела в космосе одиноким хрупким шаром, вошедшим во временный симбиоз с огнедышащим жёлтым драконом – солнцем. Она неизбежно умрёт, упадёт в пасть умирающей звезды, чтобы продлить её агонию ещё на немного миллионов лет. Произойдёт это не скоро – через миллиард лет, и всё же произойдёт. А существа, населяющие каплю жизни, блуждающую в темноте вселенной, её дети, возможно, останутся в живых, разовьются и покинут свою колыбель в поисках новых домов. Кочевники, саранча, завоеватели, разумная биомасса. Самый вероятный сценарий развития, после массового самоубийства в крематории тотальной войны – атомной, бактериологической, химической, кварковой, генетической, да, в общем-то, неважно какой.
Любопытство Сила нивелировалась усталостью, внезапно навалившейся на него. Чтобы не потерять мотивацию и оставаться обручённым со смертью ещё на долгие века, тысячелетия, ему требовалась передышка. Активный отдых от себя самого. Надо было забыть, чтобы идти дальше. Отрыгнуть, освободить желудок, чтобы продолжить набивать его трупами пленников. Стать чистой энергией, перевоплотиться, вернуться…
Сил вышел из рубки. Он поднялся на верхнюю палубу – там, в укромном уголке ждала своего часа абсолютно герметичная камера расщепления материи на шлак эмоций и разумную энергию. Выглядит она как поставленный на попа чёрный гроб. Собственно, этот артефакт достался Силу в наследство от одной старой битвы, затянувшейся на десятки лет, на давно сгоревшей в огне военной катастрофы планете. Артефакт не имел начинки. Главным секретом "гроба" перевоплощения был материал, из которого его сваял неизвестный гений-изобретатель. Секрет синтеза вещества – универсального проводника, мастер унёс в могилу (возможно, он воспользовался неудачно своим изобретением, но он был человеком и его ждала неудача безвестного исчезновения). Использовать его возможности могли лишь такие одинокие в своём величии особи, представители мистической касты существ как Сил.
Оказавшись в тесноте кабины перевоплощений, Сил очистил разум от мыслей – окуклился, освобождаясь от памяти, превращая воспоминания в слои покрова, скрывающего свет его истинного "я". Тело перестало реагировать на возможные и невозможные внешние раздражители, клетки организма впали в анабиоз, похожий на смерть. Сердце остановилось, кровь остыла, движение соков затормозилось. Сил стал собственной мумией. В таком состоянии он оставался довольно долго – два витка над планетой корабль нёс в себе погасший факел его жизни. На третьем витке Сил вспыхнул пороховым зарядом; вся его сила плоти перешла в негасимый свет. Материальное тело перестало существовать, целиком перейдя в энергию. Такой резкий переход из одного состояния вещества в другое сравнимо с взрывом мощной бомбы. Для того чтобы нивелировать разрушительное воздействие перевоплощения, и была нужна коробка "гроба", она не давала стихии, рождённой сияющим Силом, вырваться наружу, перенаправляя её поток в направлении, желаемом им.
Из космического судна-невидимки, из его самых сокровенных недр ударил луч концентрированного белого света, с лёгкостью рассекающий болото ночной темноты, устремившийся к городу, лежащему слабо фосфоресцирующей коровьей лепёшкой с обгрызенными механическими жуками машин краями внизу. Сил стал самонаводящимся лучом, за доли секунды нашедшим своего носителя. Для луча не существовало преград; там, где обычный солнечный свет размазывался в бледное пятно на облачном покрове, он, не замечая препятствия, пробивал его и скользил дальше, туда, где его звёздные собратья рикошетили от крыш зданий, водной глади, растительности, он пронзал их насквозь.