Моя тюрчанка
Шрифт:
Старый – с огромным брюхом и нечесаной бородой – ишан?.. Ширин было тошно и вообразить себя в объятиях такого «завидного жениха». А тот зачастил в гости. В обязанности Ширин входило подливать отцу и ишану душистого – заваренного на травах – чаю, подавать виноград, халву и курагу. Ишан таращился на Ширин похотливым сальным взглядом – от которого внутри у бедной девочки все переворачивалось. Толстый – с длинными волосатыми ручищами – ишан напоминал ей гигантского тарантула.
Но Ширин не смирилась со злой участью. И однажды ночью – когда из родительской спальни доносился мерный отцовский храп – собрала в сумочку вещи первой необходимости: паспорт, анальгин, телефон, пачку прокладок, немного
В столице моей тюрчанке повезло. Красавица сразу нашла работу – посудомойкой в кафе – и сняла комнату. Комната была заставлена сломанной мебелью, со стен местами были ободраны обои – и все-таки это был достаточно уютный уголок, в котором можно было спрятаться от всего мира. За неделю Ширин очень выматывалась. Выходные проводила у себя в четырех стенах: читала интересную книжку или любовалась в окно на деревья в летнем цвету.
Ширин старалась жить тише, чем прорастает травинка. Но девичье сердце глодал неотступный страх: что если родители и старый ишан до тебя все-таки доберутся?.. Отец мог привлечь к поискам полицию. Конечно, буквой закона принудительные браки в Западном Туркестане запрещены – но на деле, в полном соответствии с государственным курсом на возрождение традиционных ценностей, полиция помогала патриархальным родителям в охоте за беглыми, не пожелавшими вступить в брак по указке, дочками.
При всей своей религиозности – папа и мама Ширин были люди с прижимистой пятерней. А важный ишан – не любитель отказываться от «законной добычи» – мог посулить за невесту немаленький калым. Так что отец хоть планету вывернет наизнанку – но найдет тебя и сам положит в постель к дурно пахнущему ишану.
Но небеса точно решили помочь терзающейся опасениями Ширин: девушке позвонили из Расеи. Собеседник «представителем динамично развивающейся многопрофильной компании», которая имеет филиалы в крупнейших расейских городах. По всей Расее и сопредельным странам компания вербует уборщиц, официанток, нянь. Трудоустройство официальное – проблем с миграционной полицией не будет. Для того, чтобы отдел кадров рассмотрел твою кандидатуру – скачай анкету на сайте, ответь на все вопросы и отправь нам по электронной почте. Что Ширин и сделала: отправила на «мейл» компании заполненную анкету, к которой прикрепила свою фотографию и скан паспорта. А через пару дней получила от компании официальное приглашение в Расею.
Дело оставалось, вроде бы, за малым: с распечатанным приглашением пойти в расейское консульство – и получить там рабочую визу. Но оказалось: это не такое уж и легкое дело. Ширин выстояла долгую очередь к инспектору – а тот одним махом перечеркнул красной ручкой единственную лишнюю запятую в бумагах девушки, дорисовал недостающие точки над буквой ее: «Идите – и переписывайте прошение». Ширин чуть не расплакалась.
Трижды моя тюрчанка являлась в консульство – трижды возвращалась в слезах, не солоно хлебавши. И только на четвертый раз похожий на страдающего ожирением слона, что-то пережевывающий инспектор не нашел, к чему придраться.
Ширин ликовала. Продав в ломбарде свои золотые и серебряные украшения, купила билет. И скоро уже мчалась в покачивающемся вагоне поезда дальнего следования. Прибыв в столицу Расеи – прямо с вокзала направилась в офис той пообещавшей кисельные берега и молочные реки компании.
Но Ширин ждали разочарование и страх: двери офиса были отгорожены натянутой красно-белой лентой. Оцеплением стояли полицаи – каждый здоровее быка; при полной экипировки, с пистолетами в блестящих кобурах и электрошокерами на поясе. Здесь же суетились два десятка журналистов с диктофонами и видеокамерами. Бюрократ в полосатом галстуке, бардовом пиджаке и овальных очках – давал в микрофон интервью.
Ширин беспокойно озиралась и топталась на месте. Что предпринять?.. Наконец – набралась смелости и спросила амбала-полицейского: что тут творится?..
Бугай в униформе скосил на Ширин налитый кровью глаз и, и не отвечая на вопрос, потребовал предъявить документы.
– А ты помнишь, девочка, – железным голосом поинтересовался полицай, – что твоя виза действительна только полгода?.. И продлить ее возможно только по заявлению твоего работодателя?..
Ширин была, разумеется, в курсе насчет визы. Но все равно – сникла, как цветок под ледяным дождем. Бедная девушка была совсем одна в чужой стране, как отбившаяся от стаи птичка. В кармане – ни гроша. Что делать?.. Куда идти?.. И почему проход к дверям офиса закрыт лентой?..
Насчет дверей, впрочем, растолковала бойкая барышня с диктофоном – журналистка. Выяснилось: власти прикрыли фирму, которая поставляла в Европу и Америку проституток. Преступная компания рассылала приглашения красивым девушкам по всей Расее и другим странам бывшей Конфедерации, обещая работу техничкой, гардеробщицей, секретаршей. А потом продавала наивных соискательниц в сексуальное рабство – в публичные дома «цивилизованных» западных стран. Ширин аж затряслась при мысли о том, какого жребия избегла. Что если бы она приехала на неделю раньше?.. Не отправилась ли бы тогда в какую-нибудь «культурную» страну в последней партии проституток?..
Одно утешало Ширин в этой тяжелой ситуации: в сумочке лежала виза, действительная до середины февраля. «У меня есть полгода, – думала моя тюрчанка, – чтобы освоиться в Расее, встать на ноги». Виза действовала несмотря на то, что фирма, по заявке которой эта виза была оформлена – со скандалом закрылась. Такой подарок сделал всем мигрантам расейский президент: виза «работает», хотя бы хлопотавшая о выдачи визы компания на другой день обанкротилась. Связано это было с тем, что «юридические лица», нанимавшие мигрантов, часто в самом деле оказывались однодневками. «Доброе» расейское государство позволяло мигранту оставаться «визовым», «легальным» – пока ищешь новую работу.
Ночь Ширин провела на вокзале. Стала невольной свидетельницей того, как полицейские гоняли бомжей. Назавтра утром на последние деньги сняла койко-место, а вечером – устроилась в бистро, продавщицей румяных пончиков и пирожков.
Это, конечно, не была работа мечты. Хозяин забегаловки объявил, как отрезал: об оформлении по трудовому кодексу – не проси; обращаться в миграционную полицию за продлением тебе визы – я тоже не буду.
– Ничего личного. Я просто не хочу платить налог за привлечение иностранной рабочей силы.
Так Ширин и жила – с ужасом думая о том, что будет через полгода, когда срок действия визы истечет. Старалась быть тише мышонка и такой же осторожной, как воробышек – который клюет соринки, не попадаясь на глаза крупным птицам. В одной комнате с Ширин ютилась вдова-булгарка с целым выводком ребятишек. Дети вечно шалили, ссорились, поднимали гам. Родная мама – и та не всегда могла их приструнить. Ширин не знала покоя даже ночью.
5.Царевна Несмеяна
Ширин рассказывала свою историю урывками – когда кроме меня в заведении не было посетителей и когда босс не прикатывал с проверкой. Мое сердце кусала крыса-тоска. Я все думал: как же мне помочь Ширин?.. Считал месяцы по пальцам: Ширин приехала в Расею тринадцатого августа, сейчас на дворе сентябрь… а в середине февраля – если не продлить визу – мою ненаглядную депортируют на родину. Где бедную девочку подкарауливает волосатый ишан, у которого изо рта разит гнилью.