Моя жизнь провидца. Потерянные мемуары

Кейси Эдгар Эванс

Хорошие намерения — это одно, их воплощение-совсем другое. Никто не понимал это лучше меня, когда я отправился, горя стремлением, трудиться и проповедовать так, чтобы меня услышали и признали. Однако никто не собирался слушать меня бедного мальчика с лицом деревенского парня.

Конечно, ни один из молодых людей, которые учились в школе или колледже, не обращал на меня внимания, мало кто из них хотел пробудить мир, изучая Библию, и заинтересовать других людей просвещением в самых далеких уголках страны. Тогда мне не хватало умения обращаться к толпе, говорить перед многими людьми. Я понял, что эта способность появляется с опытом, но круг моего общения был слишком узок, так что мои попытки обращения к другим людям выглядели весьма нелепо. У

меня были неприятные предчувствия относительно разговоров в классах воскресной школы. Все же у меня было острое желание продолжить подобную деятельность, как я и говорил мистеру Муди.

Удивительно, как, казалось бы, мелкие события могут стать поворотными моментами, круто меняющими нашу жизнь. После одного из собраний под руководством Сэма Джонса я пришел домой вечером с другом, моим старым одноклассником еще с тех времен, когда я жил на ферме, надеясь, что он останется у меня переночевать, но обнаружил, что у нас дома полно народа и места для моего друга нет. Меня попросили переночевать на кушетке в комнате матери. К сожалению, мне пришлось сказать другу, что ему придется пройти пять или шесть миль, чтобы вернуться домой или отправиться в гостиницу. Я очень расстроился, настолько, что даже отказался раздеться. Сначала я даже решил уйти из дома, несмотря на то что уже лежал снег, и провести ночь где-то в другом месте, однако резкий окрик отца и нежные уговоры матери заставили меня остаться на кушетке, не раздеваясь, только сняв ботинки и пальто. Той ночью дом загорелся, кушетка, на которой я лежал, почти полностью сгорела, а также одеяла и большая часть моей одежды. Я успел лишь вынести загоревшиеся кушетку, одеял о и одежду на улицу. Конечно, на снегу во дворе огонь быстро потух. Вещей было испорчено немного, намного больше суматохи возникло из-за того, что в доме в тот момент было очень много людей, и все испугались пожара.

Эти религиозные встречи изменили меня. Я все больше стремился теперь общаться с людьми, связанными с церковью. Мне доверили вести класс воскресной школы. Это была возможность, которой у меня никогда не было ранее. Кроме того, ряд молодых людей из нашего города объединились и начали работать в христианской организации Christian Endeavor. Были периоды, когда становилось отчетливо видно, что времена, о которых говорили мистер Муди и другие священники, приближались. Что-то, казалось, призывало меня к особой работе или миссионерскому служению. Из той группы, в которой я начал свою работу, пытаясь найти средства выражения своего стремления сделать нечто важное, больше половины людей стали миссионерами в других странах — в Китае, Индии, Мексике Африке, на Тибете и в других местах.

Я также помогал некоторым разъездным обучающим священникам, сопровождая их в некоторых из их поездок, несколько раз я выступал в качестве временного замещающего, когда они по какой-то причине не могли выступить. В классе у меня было тридцать восемь учеников, а мне самому тогда было всего девятнадцать лет.

Глава 7

Помолвлен, 1897: моя единственная

Книжный магазин Хоппера был постоянным местом встреч студентов колледжа и школ совместного обучения, школы для мальчиков и академии, где также учились мальчики. Я познакомился там со многими студентами. Нередко дружба между студентами перерастала в любовь, и я стал "почтовым отделением" для многих любовных записок — их передавали через меня девочки и мальчики из разных школ. Меня также приглашали на их встречи.

В этот период моя жизнь значительно изменилась, поскольку в течение двух или трех лет я общался с самыми различными парнями — хорошими, плохими, никакими. Для деревенского парня это был сильный соблазн, против которого могли не устоять мои добрые намерения! Стоит ли сказать, что в результате всего этого — или, возможно, это все же зрело внутри меня-через несколько месяцев я снова начал искать друзей с весьма сомнительным характером? Я не всегда был мудр в выборе приятелей.

Однажды вечером в компании одного из таких мальчиков мы проходили мимо салуна. Гарри предложил всем войти и выпить. Я сказал ему, что не пью, но войду вместе с ним. Мы вошли в салун и сели за стол в зале. Бармен (я не знал его лично, поскольку никогда не бывал в этом месте прежде) подошел к столу. Я никогда не забуду его замечание: "Привет, Гарри. Кейси, а ты-то что тут делаешь? Я скорее предположил бы, что здесь появится Иисус Христос, чем ты. Гарри, ты можешь заказать все, что хочешь, если только сможешь заплатить за это, но Кейси, конечно, не получит выпивки — по крайней мере, пока я работаю здесь". Он обернулся ко мне и сказал: "Кейси, ты меня не знаешь, но я знаю тебя. Я знаю всю вашу семью, и многие из них выпивали здесь. Многие ребята пьют много, слишком много, но ты слишком хороший парень, чтобы пойти по этому пути, так что я, конечно, не хотел бы, чтобы это было на моей совести, чтобы именно я принес тебе первую выпивку в салуне. Держись подальше от таких парней и иди лучше домой, к матери".

Я покинул салун, очень взволнованный и встревоженный. Множество мыслей клубилось у меня в голове. На следующий день я обсудил это с мистером Хоппером, и в тот же вечер мы долго разговаривали с матерью. С того времени я стал очень внимательно относиться к выбору друзей — и скоро стал стремиться проводить время в компании молодых леди, а не веселых парней.

Время, когда я работал в книжном магазине, обогатило меня значительным запасом жизненного опыта. Однажды я встретил учительницу, у которой учился, когда жил на ферме, — она приехала в город на шикарной повозке. Теперь она преподавала в другом школьном районе. Она была судьей на соревновании-диспуте, в котором я завоевал медаль. Я стоял в дверях книжного магазина Хоппера. Она шла мимо с молодой особой, остановилась, подозвала меня и сказала: "Я хочу, чтобы ты познакомился с моей кузиной Гертрудой. Сегодня вечером мы устраиваем вечеринку у нас дома и хотели бы, чтобы ты пришел".

Я поблагодарил их и сказал, что обязательно приду. Вечером, после работы, мистер Уилл спросил меня: "Ты встречаешься сегодня вечером с той симпатичной девушкой, с которой познакомился днем?" "Надеюсь, что да", — ответил я и пошел домой, чтобы сказать матери, что я приглашен на вечеринку. Она согласилась, но отец сказал: "Нет". В результате я никуда не пошел.

Несколько дней спустя у меня был разговор с отцом о его привычках и поведении, а также о его желании диктовать мне, что я могу делать, и с кем мне следует и не следует встречаться. Мы разошлись во мнениях, но после этого разговора наша жизнь несколько изменилась — как моя, так и его.

В следующем месяце я был приглашен на вечеринку в доме дедушки Гертруды, что было более привлекательным местом для общения молодежи, чем дом ее семьи. Я пришел на эту встречу, так что у меня появилась возможность поговорить с этой девушкой. Что это — судьба? Предназначение? Что соединяет двух молодых людей? Когда мы стоял и там в лунном свете, который серебрился на розе, вплетенной в ее прекрасные волосы, я думал о том, что она самое красивое творение Господа, которое я когда-либо видел, — темные волосы, удивительные глаза, в которых пылает огонь решимости, и самый чувственный рот, созданный для поцелуев. В тот вечер я отправился домой, унося в сердце ощущение, что эта девушка создана для меня, что она — единственная и больше мне никто не нужен.

Тем летом мы с Гертрудой встречались время от времени, и каждый раз я чувствовал все более твердую уверенность в том, что я действительно люблю ее. Я поговорил о ней со своей матерью и сказал, что не хочу никого другого. Тем не менее я понял, что Гертруда не сказала и не сделала ничего, что позволило бы мне полагать, что она испытывает ко мне нечто большее, чем просто мимолетный интерес.

Той осенью молодой человек, который работал по соседству с магазином Хопперов, снял комнату рядом с моей в нашем доме. Его звали Эд. Он познакомился с кузеном Гертруды, и когда они подружились, мы начали встречаться вчетвером — гуляли вместе в воскресенье, ходили в гости, посещали вечерние молитвы по средам, и развлекались. Со временем наши встречи стали довольно регулярными.