Мозаика странной войны

Радутный Радий

Рыцарь поморщился и поднял руки еще раз – следующий залп пришелся более точно, как раз аккуратно по меже, отделяющей пшеницу от заливных лугов.

Краешком сознания он почувствовал, как на противоположной стороне континента при­мер­но тем же занимается его старый приятель, вежливо поздоровался с ним и пригласил при­ле­теть – с супругой, разумеется, вечером погостить.

Его жена в это время тщательно перебрала живые клетки созданий, сто­­ящих перед ней, захватив в том числе и пару крестьян, уничтожила все враждебное и чуже­род­ное, очистила

кровь, зарастила пару старых шрамов и растворила атеросклерозные бляшки на сердечном клапане склонившегося перед ней старика.

Где-то под замком прорвалась водяная жила, хозяйка сурово отчитала ее, затем смяг­чи­лась и проделала гладкий и прямой ход к ближайшему ручейку – и вода с благодарностью устре­милась прочь, оставив замок в покое.

Слегка запыхавшись после таких трудов, она представила, что то же самое творят ум­ные машины, о которых рассказывал пришелец из другого мира – ужаснулась и позавидовала одно­временно, и двинулась на кухню – отдать огню несколько указаний по поводу се­год­ня­шне­го вечера.

Эпизод 12.

Словно бы для контраста с Идиллией, следующая линия встретила штурмовик лазерным зал­пом. Рассеянный расстоянием и плотными облаками, большого вреда он не принес, но на­ме­рения аборигенов показал четко и честно.

“Электромагнитное излучение” – полыхнуло в мозгу слева… затем справа… затем одно­­временно со всех сторон – и не погасло. Судя по интенсивности и широте диапазона, штур­мовик методично обрабатывали чуть ли не все радары полушария.

“Инфракрасное излучение” – полыхнуло снизу. Затем сзади.

“Приближающийся объект” – снова сзади – обеспокоенно.

“Ракета – вероятность поражения – 0,13 ” – сзади, слегка поспокойнее.

“Источник рентгеновского излучения!”

“Ядерная боеголовка – вероятность 0,92, вероятность поражения 0,91!” – совсем уж па­ни­чески.

Пилот толкнул ручку, не тратя драгоценных микросекунд на ругательства и оценку об­ста­новки, ослеп – от перегрузки все подернулось красной дымкой, а затем и во­об­ще исчезло, заложил левый вираж и, набирая скорость, понесся к земле.

Ракета, естественно, повела себя очень разумно и повернула следом.

“Твою мать! – подумал Пилот – сказать что-либо сейчас он был не в состоянии. – Будем на­деяться, что эта сука самонаводящаяся, а не телеуправляемая”.

Обратная петля незаметно превратилась в иммельман, в глазах потемнело – но штурмовик проскочил в нескольких километрах под ра­ке­той, чуть не врезавшись в холм и наверняка оглушив ударной волной всех, кто в этот момент имел неосторожность находиться поблизости.

“Так вас, …!” – злорадно подумал Пилот, и вдруг сзади полыхнуло.

Истерически завизжал рентгеновский датчик. Мигом ослепли камеры заднего обзора. Штур­мовик тряхнуло, подбросило, и несколько секунд вертело, как трусы в стиральной ма­ши­не, затем ящик справился с управлением и кое-как выровнял машину.

“Приближающийся объект!” – сзади.

“Расстояние 10”

“Самолет, вероятность 80%”.

“Истребитель, вероятность – 99%”

– Ну ты, умный,… ящик! А кто ж … твою мать, еще может гонять за мной с такой … скоростью?

“Тип двигателей – реактивный, вероятность 90%”.

– Ага, уже лучше.

“Тип окислителя – кислород…”

– Ну, не тяни…

“… атмосферный кислород”.

– Ххххууу…

Пилот вздохнул с облегчением, потянул было ручку на себя – стремясь уйти в стра­то­сфе­ру, а может и выше, затем взглянул на рентгеновский датчик, опомнился, и попробовал про­сто увеличить скорость.

Через несколько секунд объекты появились слева.

Затем – спереди.

Через минуту в глазах уже рябило от множества разноцветных точек, а на шести махах[11] ящик встревожился за целостность лобового стекла и попросил скорость немного убавить.

– Ты бы лучше о целостности корпуса позаботился, болван! – пробурчал Пилот. – Сей­час его так дырявить начнут…

Те перехватчики, которые оказались на курсе, самоубийственно бросились в лобовую ата­ку – Пилот с легкостью ослепил парочку самых наглых лазерами, с тоской провел пальцем по гашетке главного калибра – “эх, шарахнуть бы!” и, уйдя с линии огня левым скольжением, сни­зился до самой земли.

Пристровшиеся сзади оказались понастырнее, и лобовое стекло у них было явно прочнее – и вот уже по крайней мере четыре пары весьма устойчиво выражали намерение сесть ему на хвост, и не было ни малейших сомнений в том, что это им вот-вот удастся. Настал самый под­хо­дящий момент для переговоров.

В наушниках, разумеется, было тихо.

– Говорит пилот неопознанного летательного аппарата! Прошу разрешения на посадку! Не имею никаких враждебных намерений!

Повторять это непрерывно было необязательно – ящик и так отчаянно верещал что-то подобное во всех до­ступных диапазонах

Пилот вздохнул, прижался к спинке кресла, поерзал – осторожно потянул ручку назад.

“Птички с неизменяемым вектором тяги на такое не способны… – подумал он, про­ва­ли­ва­ясь в уже привычную красноту. – Будем надеяться…”

Впереди снова вспыхнуло пламя, что-то ударило сверху, самолет вздрогнул, просел на не­сколько метров и слегка зацепил брюхом вершину холма.

Сознание возвращалось.

Возвращалось медленно и неохотно, то и дело отступая обратно в красный туман бес­па­мятства, проваливаясь в черные дыры боли и ужаса – но возвращалось.