Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
…В те незабываемые годы
Попадали в клещи мы не раз:
На пригорке – снайперы «Свободы»,
А в низинке – натовский спецназ.
Из любой ловушки уходили,
Выживали непонятно как,
Но всегда по-честному делили
Мы хабар, патроны и табак…
– И це брэхня, – послал критику Мыло.
– Точно, – сказал Матадор и нахмурился, сжав кулаки. – Уж мы делили-делили… делили-делили…
И лицо его в седой щетине на миг сделалось страшным, как у гада.
– Так ведь автор текста, – заступился за неведомого коллегу
…Помнишь, как в тумане сгинули враги,
Как на Радаре чуть не выжгло нам мозги,
Как в ночи химера двигалась, скользя?
Помнить неохота, да забыть нельзя…
– А что – Белый в этот бар не ходит? – сказал Печкин.
– Белый как раз именно сюда и ходит, – сказал Матадор. – Только он сейчас, должно быть, кого-то вытаскивает, раз не пришёл. В Зоне ведь и без вольных сталкеров народу хватает!
– Тем более военкеры опять нагнали салажни, – сказал Киндер. – А будут говорить, что контрактники! Но! Разговорился я давеча с одним на Милитари – точно, салага.
– Для генералов как были люди мусором, так и остались, – сказал Матадор. – Давайте за генералов – чтобы побыстрее разжаловали без пенсии!
– То им гирше, ниж смерть, будэ! – поднял стакан Мыло.
…Если же от пули не удастся
Мне уйти, так ты уж не взыщи –
Не оставь мой труп в грязи валяться,
До ближайшей «жарки» дотащи.
Проследи, чтобы сгорел я толком,
Стал золою, малым угольком –
Лишь бы не воскрес поганым снорком,
Не поднялся жалким зомбаком…
Нет, не хочу я помнить ничего.
Рядом шёл товарищ – нет теперь его.
У жизни и у смерти равные права.
Вот и пью один я, а стакана два…
Этот куплет неизменно всех повергал в уныние.
– И шо я тут з вамы сиджу? – сказал Мыло. – Сиять пора…
– Кого «сиять», чудо полтавское? – сказал Матадор. – Июнь месяц на носу! Вспомнила бабка свой девичник!
– Вот бы всё лето такое простояло, – сказал Киндер. – Но! Так не бывает, чтобы всё хорошо…
– Да, – сказал Печкин. – Так не бывает…
И глубоко задумался над свой нелегкой судьбой журналиста, которая занесла его, прямо скажем, не в Калифорнию. Но покидать Зону ему отчего-то не хотелось.
– Расслабились мы, господа, разбаловались, – сказал Матадор. Он уже достиг той стадии, при которой от каждой очередной стопки только трезвеют. – Вот, помнится, в моём родном маленьком городе гаишники затеяли кампанию – чтобы водилы пропускали пешеходов на переходах. Да так настойчиво стали проводить её в жизнь, что и вправду человек, ступивший на «зебру», чувствовал себя в безопасности. И что в результате? А то в результате, что начали наши в других городах гибнуть пачками! В Москве-то никто и не подумает пропустить пешего, снесёт прямо на «зебре»! Хотели как лучше, а вышли, естественно, к Херсону…
– Ахтунг, ахтунг! – возгласил незримый вышибала. – Какой-то неизвестный перец идет – то ли гастарбайтер… Что-то он мне не нравится, не хочу я
– Дисплей включи! – крикнул кто-то. – Может, свой…
Окон в здании «HURDЧО INN», конечно, не было, их заменяли экраны, а видеокамеры стояли на козырьке над входом. Во время Выброса они втягивались в специальные блоки и там пережидали стихию.
Снаружи уже стало темнеть.
Возле монумента Семецкого стоял бледный худой человек в восточной одежде – в полосатом халате и плоской шапке-афганке. Борода у бледного была как у бармена Арчибальда, только длиннее.
Незнакомец внимательно осмотрел пустой каменный цоколь (голограмма как раз ушла в паузу), потрогал бронзовые буквы на граните, прищурился, пытаясь прочитать…
Тут прозвучал праздничный аккорд – и возникли на пьедестале вечно живые Семецкий с кошкой!
Незнакомец отскочил на шаг и жалобно воскликнул:
– Шайтан, шайтан!
– А, это из «Свободы», – сказал сталкер по прозвищу Умная Маша. – Есть там у них такой электронщик – Шайтан. Только у него морда другая, без бороды…
Лицо незнакомца исказилось, он распахнул полы халата, и все собравшиеся в баре «Хардчо» с ужасом увидели, что тощее тело его обвешано трубочками да коробочками…
– Аллах акбар! – завизжал худой и зажмурился.
Страшный удар потряс здание, погасли дисплеи, сталкеры запоздало попадали на пол, причём Серёга Воркута бережно накрыл телом гитару…
Так в Зоне появился и тут же сгинул первый шахид.
Глава девятая
…Русский человек не может всерьёз относиться к злодею, которого зовут шейх Насрулла. Украинец да белорус тоже. Да и поляка таким именем не напугаешь. Засмеются славяне – надо же как родители удружили сыночку!
А вот шейх Абу Зибак – это серьёзнее.
Шейх Абу Зибак и был человек серьёзный. И очень учёный. Он весь Коран знал наизусть.
Но он не только Коран читал. Он был прославленный улем – то есть богослов. И вот этот богослов очень заинтересовался Зоной.
Во-от такую кучу материалов проштудировал Абу Зибак и пришёл к выводу, что Большой Шайтан – это не гнилые Соединённые Штаты разложившейся Америки. Какая там Америка – ткни в неё самолётиком, она и развалится. Ну, двумя самолётиками. Ну, тремя. Десятка-то наверняка хватит!
Настоящий же Большой Шайтан обитает на территории бывшего Советского Союза, в так называемой Зоне, которую неверные собаки нарочно устроили, чтобы смущать умы правоверных.
И зовут этого шайтана – Монолит. И создан сей Монолит нечестивыми гяурами как соперник Чёрного Камня Каабы. И пока гнездится в сердце Зоны это богомерзкое образование, не удастся правоверным учредить Мировой Халифат.
Значит, долг правоверного – уничтожить Монолит, пока не распространил он своё вредоносное влияние на весь белый свет. Потому что ни зомби, ни кровососов явно не удастся обратить в истинную веру. А псевдоплоть так и вообще по происхождению свинья. Сплошной харам.