Музей богов
Шрифт:
— То, — пояснила Маша, — что мы на сегодня так трезвыми и останемся. Давай твой херес. Обещал ведь! Может, наконец, выпьем?
— Хорошая мысль, — признался я, вскрывая бутылку.
Когда первые наши рюмки были опрокинуты, меня вдруг посетила мудрость, и я изрек:
— Употребив алкоголь, мы чувствуем себя лучше, умнее, важнее и красивей, однако это не означает, что окружающие начинают испытывать к нам сходные чувства. Никогда не знаешь, во что превратишься на другое утро. Да и превратишься во что-нибудь вообще.
— Это ты сейчас про нас?
— Не только. Про то, что там, за поворотом, нас может ждать все, что угодно.
— Да? — девушка посмотрела на меня подозрительно и недобро. Я даже не ожидал, что у нее может быть в запасе такой взгляд. — Что будет ждать? Там, это где? За поворотом к нам лошадки деревянные прискачут, пароходики бумажные вернутся? Так что ли?
— Да, — неохотно признался я, вспоминая
— Это кто сказал?
— Я, — утвердительно пояснил я. — Только сейчас. Что-то не так?
— Ничего, все так, — кивнула Маша, наливая себе следующую рюмку. — Слишком умно для тебя.
— Да вроде бы не жалуюсь. Или уже пора, как считаешь?
— Никак я не считаю, но все это эскапизм, — наставительно пояснила Маша, бравируя своим высшим художественным образованием, — стремление уйти от реальности в мир иллюзий. Сейчас новые технологии и массовая культура дают огромные множества возможностей такого бегства. А вот раньше, когда этого не было, возникали всевозможные легенды, мифы, сказания… Книжки писались разные. А ты так до сих пор все свободное время за компьютером и сидишь.
— Ты мне зубы-то не заговаривай, на вопрос ответь. Ну?
— Я и не заговариваю, не нукай. Сидение на одном месте весь день снижает умственную активность и способствует застойным явлениям в простате. Ты тупеешь за своим компьютером, сам того не замечая. У людей, что сидят на месте больше двух часов в день, снижается обмен веществ — фактор, непосредственно связанный с когнитивными способностями.
— А я регулярно меняю обстановку: когда устаю за компьютером сидеть, то беру ноутбук и на диван перебираюсь. Причем принципиально нигде и никогда не пользуюсь беспроводными клавиатурами и мышками. Мне хочется подключиться и забыть о всяких там батарейках. От всех знакомых, что беспроводными мышками пользуются, только чертыханья и слышу. То не ловит, то пропадает, то батарейка садится в самый ответственный момент… Поэтому мой подход прост: проводное соединение самой простой конструкции. Мышки без наворотов: две кнопки, колесико и все. Это мои требования. Так что там мой вопрос?
— Ничего. По-моему, ты просто сексуально озабоченная и фрустрированная личность.
— Я? — вдруг стало смешно. — С чего такой вывод?
— Сам напрашивается.
— Да ну… куда уж мне до фрустрированной личности. Британскими учеными давно доказано, — с едкой интонацией заявил я, — что секс женщине хоть и необязателен, но очень желателен, зато мужикам просто необходим. Поэтому непокрытая самка у млекопитающих явление нечастое. Всякие там застойные явления в простате ни к чему хорошему еще не приводили. Но тут — у всех по-разному. Иному подростку и пять раз на дню нормально, а кому-то и единственный трах в месяц неплохо.
— Не знаю, как там относительно мужчин, — скривилась Маша, — и как это на них может повлиять, но у женщин детородного возраста овуляция два-три дня в каждом цикле, и в этот период обычно очень хочется. Все остальное время вполне можно и не трахаться, ничего плохого не произойдет. Не изменится и не случится… Короче, когда поступила в Репу, то встретила там одного парня и влюбилась с первого взгляда. Как четырнадцатилетняя школьница. Это было перед самым началом занятий, но после обеда я снова его увидела и подумала, что вот она — новая глава моей жизни, и возможно здесь я встречу судьбу. В тот момент этот студент казался мне старшекурсником, и даже мысли не возникло, что мы будем вместе. В учебной части что-то напутали, и меня не оказалось в списках, пришлось самой выбрать группу, а я хотела учиться со своей подругой, но там и так было много студентов, поэтому меня определили в другую. На следующий день, когда начались занятия и знакомства, опять увидела того парня. Он оказался с моего факультета и курса. Тогда и подумала, что совпадения все же бывают. Мы вместе учились, он мне нравился, но рядом с ним я всегда чувствовала себя неловко и скованно, пока не оказалась на вечеринке, где сборной компанией отмечали первую стипуху. Мы очутились рядом. Все там безобразно перепились, и проснулась я вместе с этим парнем… в обнимку. У нас был секс, но, как ни странно, все-таки мы подружились. Я вообще была белой вороной у нас на факультете. Потом происходило всякое разное, мы то сближались, то расходились, но чувства к нему всегда были при мне. То сильнее, то меньше, однако ничего хорошего так и не получалось. Лишь мы могли быть такими идиотами: любить друг друга — и предавать. Хотеть быть вместе — и разбегаться. Знать, что делаем ошибки — и упорно делать их дальше. Хотеть обнять, прижаться, а вместо этого, со знанием дела, предавать друг друга как можно чаще. Я выбрала живопись, а он — реставрацию. В какой-то момент поняла, что так продолжаться уже не может, и ничего с ним больше не получится. Потом начались другие отношения, и с ним уже не встречалась. Была любовь, счастье и мечты. Расставание, слезы и скандалы. С тех пор мое любимое занятие — это увлечение людьми, с которыми не то, что не надо, а просто пипец как нельзя. Затем еще новые знакомства, иные отношения и даже брак. После года взаимных упреков, скандалов и препирательств развод. Связь с тобой, перешедшая в какую-то хроническую «болезнь»… Слушай, давай поговорим о чем-нибудь другом?
Мне тогда вдруг почему-то сделалось немного стыдно, и я вообще перестал говорить. Хотелось просто молчать, зато моя собеседница принялась обсуждать блюда, что собиралась заказывать на завтра. Я хотел одного, она — другого, в результате ни до чего мы не договорились. Зато на следующий уик-энд решили смотаться в Питер, в гости к нашему общему другу — веселому пьющему скульптору, что давно уже нас звал, обещая предоставить ночлег в своей мастерской. В этой-то мастерской и довелось мне заприметить тот самый эмалированный таз.
С тех пор прошло много времени, но разговор наш запомнился очень хорошо. В результате вот сижу я у следователя в кабинете, вижу тревожную сигнальную надпись на футболке Маши, а сама она, в качестве возможной жертвы, участвует в этом любительском видеоролике, присланном каким-то неизвестным маньяком. И сидит она в том самом тазу, что использовал для технических надобностей мой приятель — скульптор Сильвестр. Еще мне вспомнилась ночь на хлебах у Зинки-Блохи, молодой вдовы тогда уже покойного Сильвестра. Кажется, этот же таз там тоже присутствовал. Или его там не было, а видел я его раньше, совсем в другом месте, и это все очередной коварный обман памяти?
Честно говоря, просто не помню, как оказался тогда дома. Не особо долго думая, я тут же купил электронный билет на ближайший экспресс до Петербурга.
Глава XIV.
Кафе «Черный Перламутр»
Говорят, — Санкт-Петербург — это город-музей. Северная столица. Культурная столица России. Город белых ночей. А если подумать, то Петербург — город, сложенный из серых низких туч, пронизывающего ветра, нитей дождя, свинцовой безысходности, надрывного кашля, призрачных разочарований и мрачных дворов. Город бесконечных заводов и глухих заборов. Город таинственный и хмурый, иногда жестокий и высокомерный, смотрящий на суматоху мироздания с бездушной надменностью мертвеца. За фасадом Петербурга среди сплетений бесцветных улиц, в гулких недрах хмурых парадных и узких дворов-колодцев, в одряхлевших коммуналках прячутся безумные гении, приверженцы сумасшедших культов, беглые преступники и извращенцы всех мастей. Бездарные писатели, уличные музыканты и вечно голодные поэты. Этот мегаполис поражает воображение, околдовывает и постоянно убивает чужие жизни, превращая людей в подобия привидений, а привидения делает похожими на людей. Здесь скрыто ядовитое нечто, не доступное трезвому пониманию. Тем не менее, я стараюсь приезжать сюда. Я люблю этот город. Город, однажды и навсегда отравивший мою кровь своим очаровательным безумием, больше уже не отпускает. Петербург — это город-миф. Не в смысле, что в действительности не существует, а в том значении, что миф — он миф и есть. Говорят, по питерскому мифу кто-то даже диссертацию пытался защитить. Его, мифа, наличие много чего объясняет: и волнующую цельность сочинений питерских писателей на протяжении почти двухсот лет; и ощущение сна, фантасмагории, ужасов и предчувствий, связанных с этим городом; и ставшая неодолимой для многих тяга приезжать сюда снова и снова…
Кто-то давно и случайно установил, что путешествовать полезно для умственного здоровья, что также снижает риск сердечных приступов, инсультов, артритов и депрессий. Верю, очень похоже на истину. Мое путешествие из Москвы в Петербург началось неожиданно, сам не заметил как, и вот я уже на Невском.
Первое, куда традиционно направился в Питере, была уличная выставка-продажа картин. Похоже, это у меня уже входит в обычай. Тут часто тусовался один сведущий человек. Он, возможно, знал, куда подевалось барахло из мастерской того самого скульптора. Если и не знал, то мог хотя бы указать на тех, кто знает. Один раз он вот так же меня выручал. Сегодня картин было мало, зато почему-то тут оказались лотки с книгами. Не повезло.