Музей богов
Шрифт:
— Знаю, знаю, что хочешь спросить. Путешествия во времени невозможны, говоришь? Верно, но только отчасти. Попасть в будущее можно без проблем. Мы способны путешествовать хоть на миллиарды лет в будущее, наша жизнь может растянуться почти до бесконечности. Мы могли бы наблюдать вспышку постаревшего Солнца, испарение океанов, превращение Солнца в белого карлика, последующее погружение во тьму, рождение звезд из облаков межзвездной пыли, формирование новых планет и, возможно, зарождение другой жизни в еще не сформировавшихся мирах. А в финале — распад Вселенной… Но все это — в один конец. Вселенная позволяет нам путешествовать в далекое будущее, вместе с тем удерживая плотно закрытые двери в прошлое. Собственно, такие путешествия в будущее, но в мелком масштабе, твое сознание осуществляет каждую ночь. Теперь о нашем деле. Никаких парадоксов быть не
— Я до сих пор не могу привыкнуть к мысли, что в мире существует магия, — наконец, сказал я.
— Магия? — Лу презрительно фыркнула. — Слово, не более того. В обывательском понимании ее не существует, конечно. Это слово я использую в переносном, иносказательном смысле. Традиционно считается, что магия — это такое никому не понятное учение, с помощью которого особым предметом, специальным ритуалом или словесной формулой можно повлиять на жизнь человека, не вступая с ним в непосредственный контакт. Или изменить естественное течение событий, нарушив законы природы. Магия активно «используется», чтобы приворожить, наслать порчу, привлечь богатство или тем или иным способом изменить реальность. Магия — абсолютный лидер по количеству пострадавших среди людей, это всего лишь опасное заблуждение. Но! Если представить себе какого-нибудь дикаря, живущего в джунглях, что никогда не видел гаджетов вообще и социальных сетей в частности, то спутниковый телефон, смартфон и компьютер будут восприняты им как магия. Поэтому то, что сейчас тут называют магией, на самом деле просто-напросто неизвестные вам технологии. Зато вокруг этой, «истинной магии», налипло множество суеверий, кои на самом деле ничем кроме дремучих заблуждений не являются. Многие верят, что человека можно излечить картинкой на бумаге или доске; что по расположению планет или далеких туманностей возможно предсказывать судьбы людей; что расстановка мебели в доме влияет на «энергетические потоки», что бы под этим ни подразумевалось; что обращение вслух или мысленно к некоему высшему существу может помочь в решении жизненных проблем; что по рисунку складок на ладонях можно предвидеть жизнь человека; что кого угодно удастся исцелить сильно разбавленным раствором вещества, даже если «раствор» давно уже не содержит ни единой молекулы этого вещества… Все это «магия», не имеющая никакого отношения к реальности. Отказаться от таких заблуждений порой труднее, чем от наркотической зависимости. А наши технологии вам не освоить никогда по одной простой причине, — мы сами давно забыли, как делать те предметы, которыми пользуемся… те, что еще чудом сохранились на этой планете после нашего падения.
— Как так?
— А вот так! Очень просто. Попробуй как-нибудь изготовить хоть одну из тех вещиц, которые повседневно употребляешь. Сам, своими руками… без каких-нибудь сложных устройств, готовых технологий и затейливых инструментов. И что у тебя получится?
— Кажется, начинаю понимать…
— Ну и вот. Нужны производственные линии, специалисты, базы знаний… инструменты, наконец. Почти все погибло при нашем падении. А то, что еще сохранилось, годится разве что нам самим, тут уж без вариантов. Да и то с некоторыми оговорками. Поэтому единственное, что мы сейчас делаем, — тормозим или содействуем людям в их развитии, пусть далее сами творят то, что смогут. Мы напрямую не вмешиваемся, только подкидываем идеи — продуктивные или деструктивные, в зависимости от сиюминутных надобностей и обстоятельств.
— А какие идеи? Хоть троечку примеров?
— Очень просто. Назову лишь три примера, как ты и просил. Уравнения Максвелла, квантовая гипотеза Планка и уравнение Шредингера. Все трое авторов были блестящими мыслителями, но ни один из них так в должной мере и не осознал сути своих открытий, глубокий смысл которых вскрылся лишь много позже, ознаменовав рождение новой физики. Уже потом эти идеи оценили, развили и приспособили к делу совсем другие люди, а сами первооткрыватели цеплялись за устаревшие преставления и собственных взглядов не меняли до самой смерти. В древности было также множество подобных подсказок, до которых люди никогда бы не додумались. В общем, мы продолжаем или помогать, или мешать — тут допустимы варианты. Только и можем, что учить быть сильными и подбрасывать разные перспективные мысли.
— Не так мало.
— Но и не так уж и много, согласись. Вам самим приходится выбирать, какими быть — сильными или слабыми. Жить или погибать. А быть сильным, — значит быть одиноким. Каждый человек одинок, но сильный ценит свое одиночество, а слабый — бежит от него. Вообще, надо придерживаться простых правил, и одно это прибавит сил.
— Каких правил? — тупо спросил я.
— Вполне естественных. Не делай того, о чем тебя не просят: кому надо, тот пусть и делает. Однако в просьбе не отказывай, но сам ничего никому не обещай, а если уж обещал, то выполни. Не причиняй зла ничему живому, если от этого не зависит твое существование. Живи настоящим, а не прошлым и не будущим, но не застывай в зоне комфорта. Не ставь долговременных целей. Никому не мешай: везде и всегда спрашивай разрешения и относись к людям так, как они к тебе. Не осуждай, не критикуй и никогда не советуй то, что не опробовал на собственной шкуре. Про шкуру, как ты понимаешь, я в обобщенном смысле, не в буквальном.
— Да, но как же моя знакомая колдунья? Я сам, своими глазами видел, что она может. Например, за пятнадцать минут убрала синяк с лица одной девушки…
— Это пример из той же серии, что сотовый телефон вместо фонарика и микроскоп, которым забивают гвозди. У твоей приятельницы, кроме ярко выраженных врожденных способностей к эмпатии, природной проницательности и оригинального ума, оказался один из наших инструментов. Достался по наследству. Она считает эту вещь «волшебным амулетом», сохранившимся от бабушки, и пользуется им, как умеет.
— Но вы же знакомы, почему ты тогда не изъяла этот инструмент?
— А зачем? Мне эта штука сейчас не очень-то и нужна, есть и получше, а тут человек нечто полезное для других делает. Но я не теряю из виду сей предмет, как и многие другие, и если вдруг что-то понадобится, всегда могу получить доступ.
— А как он работает этот… амулет?
— Ну, в понятных для тебя терминах можно сказать, что он способен в очень ограниченных объемах сильно изменять течение времени. Замедлять или ускорять, так примерно. На самом деле там все намного сложнее, но сейчас сойдет и такое объяснение. Когда-то этот предмет оказался в руках людей, и те годами и поколениями путем проб и ошибок научились с ним делать что-то полезное. У братьев Стругацких есть такая повесть «Попытка к бегству». Там на какой-то планете оказалась бесхозной техника иной цивилизации, и местные власти пытаются ее освоить разными варварскими методами. Люди гибнут, но иногда у некоторых что-то случайно получается. У вас сейчас похожая ситуация.
— А фантасты…
— Некоторые в курсе происходящего. Но не все, конечно. Так вот, вернемся к нашим баранам. То есть к дверям. Чтобы их закрыть, надо сначала открыть и войти туда. Ты должен это сделать.
— Я должен? Но я же понятия не имею, как…
— Неважно, разберешься в процессе. Я согласна прикрывать твою задницу.
— Но где они? Так… подожди… закрыть двери, значит… Это, как ты говорила, картины, да? И эти картины показывают разные варианты нашего будущего. Вероятности. И чтобы их закрыть, надо оказаться там, так?
— Так. Ну и?
— Допустим, я туда пролезу каким-то образом. Не знаю, как именно, но попаду. Ну и как я потом вернусь обратно? В будущем, как понимаю, оказаться просто. Ну, почти просто. Тут никаких нарушений законов природы и причинно-следственных связей не предвидится, а вот вернуться назад… Это значит осуществить перемещение в уже состоявшееся прошлое. Возникает парадокс. Законы физики запрещают.
— Я же тебе все объяснила, забыл, да? Не тормози. Отключив данную линию вероятности, ты уничтожишь ее, и она перестанет быть будущим, даже вероятным. Таким образом, ты не в прошлое попадаешь, а просто оказываешься на исходной позиции. Никакого парадокса.
— А причем тут Музей Богов? — не понял я. — Какое отношение…
— Самое непосредственное. Читал в новостях сообщение, что оттуда похищена скульптура какого-то языческого бога? Так вот, никакая это не скульптура, а мой обездвиженный оппонент. Мой враг, если точнее. Та языческая статуя была носителем его сущности. Когда-то мне удалось его победить и, как я тебе уже говорила, заточить в скульптуру. А теперь, пара придурков выпустила его ценой собственных жизней, и мой старинный знакомый получил свободу. Мы с тобой договорились, что его сейчас зовут Сет. Он уже знает, что к чему и как, поэтому будет мешать нам по мере сил.