Муж для серой птички
Шрифт:
После этого Весий подмигнул ей, сдвинул в сторону свою шапку и пошел в сторону дома, оставив Мирушу в полной растерянности. Вот такого поведения от князя она никак не ожидала. И таких слов. И этот человек ей говорил про такт! Но ведь его слова сделали свое дело. Теперь она утирала слезы и улыбалась. А ведь и правда, чего она так к этому сухарю пристала. Пусть и к красивому, но сухарю.
После этих мыслей на душе стало легче.
К вечеру у нее хватило сил лишь, чтоб самой помыться и доползти до своей кровати. Даже комнату прогревать не стала. Так легла в кровать. Накрылась с головой
Вначале раздался стук. Потом открылась дверь. Включился свет, от которого она спряталась под одеяло.
— Силий, ты решил опять ко мне в гости прийти? — спросила она.
— Вот возьму и останусь тут. Опять в холодной комнате лежишь.
— Устала, — ответила Мируша, не показывая носа из-под одеяла.
— Слышал о твоих сегодняшних подвигах, — сказал Силий.
— Просто работа, чтоб в крепости мы все не зачесались. А утром золу выгребала. Какая разница чем заниматься. Главное, чтоб польза была.
— Я на тебя сегодня смотрел и сказку вспоминал. Про одну девушку, которая все работала, работала и мечтала на праздник попасть. А ее на бал не взяла мачеха и злые сестры, — растапливая печку, сказал Силий.
— И чего было дальше? В сказках ведь все хорошо заканчивается.
— К ней прилетела крестная фея. Она и помогла попасть девушке на праздник.
В платье ее нарядила, туфельки ей подарила, а туфельки были велики, поэтому девушка одну туфельку потеряла, когда с праздника уходила. И по этой туфельки он принц ее нашел.
— Туфли — самая не практичная обувь. Лучше сапоги. Теплые и красивые. Знаешь, чтоб по ноге были в самый раз.
— У тебя это навязчивая идея.
— Нет. У меня давно не было хороших сапог. Настоящих. Раньше было много. А тут все какие-то плохие и не по размеру. Вот и подумала, что если я человеку не безразлична, значит ему будет не все равно в каких я сапогах ходить будут.
— Но это надо к сапожнику идти. По мерке шить. Ты же хочешь, чтоб они были по размеру.
— Да. Надо. Луиза говорит, что я и сама так могу сходить, а я не хочу.
— Пойдем завтра вместе с ходим. К празднику будут у тебя сапоги, — предложил Силий. Мируша выглянула из-под одеяла. На столе стояла плотно закрытая кастрюлька и две миски. Рядом лежал нераскованный кулек из ткани. Силий поставил кастрюльку на огонь.
— Это слишком серьезно, — ответила Мируша.
— Удобная обувь для праздника — это необходимость. Раньше как-то запросы у женщин было попроще. Колечко, сережки, платочек там. Это можно было купить не глядя. Но обувь как ты сделаешь не глядя, да и сразу в один день? Вот понравишься ты кому-то. Он к тебе со всей душой, а ты к нему с сапогами. Где тебе человек эти сапоги достанет, чтоб доказать, что к тебе неравнодушен? Да и нужны ли все эти доказательства чувств? — спросил Силий.
— Думаешь не нужны?
— Не знаю. Но на празднике я тебе точно сапоги не найду. Поэтому давай завтра мерки снимем. Если ничего не получится, то у тебя хотя бы хорошая обувь останется, в которой будет удобно танцевать.
— А что должно получиться?
— Ты мне нравишься, Поточка. Все должно быть иначе, но пока получается так, — ответил он.
— Я тебя не понимаю, — честно ответила Мируша, наблюдая за ним.
— Так вроде ясно говорю. Ладно, сейчас пока есть будем, заодно и поболтаем,
— сказал Силий. — Только за чайником схожу. Надо сюда постоянный принести. И посудой простой обзавестись. Уже начинает надоедать каждый раз все приносить от ложки до кружки.
— Я в столовой обычно ем.
— Ты там не ешь, поэтому и приходится кормить тебя здесь, а то с голоду помрешь.
— У меня сухарики есть, — ответила Мируша, но Силий так на нее посмотрел, что больше она спорить не стала.
Когда Силий вернулся, Мируша уже сидела на кровати и болтала ногами. В комнате стало тепло и валяться в кровати необходимость отпала. Да и такие разговоры, какие хотел вести Силий, лучше было встречать сидя. Так можно было себя уверенней почувствовать.
— Ты хочешь переехать ко мне. Жить под одной крышей, спать в одной кровати, — с ходу сказала она. — Правильно я тебя поняла?
— Хотелось бы, чтоб в будущем я мог тебя своей женой назвать, но до этого еще время должно пройти, — ответил Силий, ставя чайник и садясь на стул, рядом с печкой.
— Понятно, — растягивая слова, сказала Мируша. — А пока ты хочешь просто под одним одеялом погреться.
— А пока я хочу всего лишь за тобой поухаживать. И тебе не одеяло греть надо, а комнату. Для этого печку дровами топить надо, а не сопеть под одеялом в холодной комнате, — ответил Силий.
— Силий, если честно, то ты хороший мужик, но не мой. Может я и вызываю у тебя жалость, желание защитить, какие-то может отеческие чувства, но не надо все это путать с другими чувствами, — ответила Мируша. — Твоя забота приятна, но я не вижу тебя рядом с собой.
— Уж поверь, но я не вижу в тебе дочку, — он усмехнулся. — И не жалость это. Была бы жалость, то мысли были бы другие.
— Какие?
— Другие, — ответил он.
— Тебе может быть любопытно. Хотя… — она задумчиво прикусила губу. Достала из кармана дольку сухого яблока и начала его смаковать. — Ты меня раньше не знал. Поэтому тебе все равно. Да и женщин одиноких в крепости много. Любую бери. Чего-то я тебя не понимаю.
— А я тебя не понимаю. Бормочешь себе чего-то под нос.
— Пытаюсь тебя понять, — ответила Мируша. Наклонив голову набок, она внимательно посмотрела на Силия. Тот вопросительно поднял брови.
— Чего?
— Придется все так проверять, — горько вздохнув, ответила Мируша.
Она встала с кровати и решительно подошла к Силию. Ему на миг показалось, что так солдаты на вражескую крепость идут. Мируша положила ладони к нему на плечи и посмотрела в его глаза, словно давала время передумать. Он же решил выждать, что будет дальше. Меньше всего он ожидал, что она наклониться к нему и поцелует. Уверенно, решительно, как баррикаду какую взять решила. Такая проверка ему точно по душе пришлась. Он прижал ее к себе, продолжая поцелуй, который Мируша, уже хотела прервать. На какой-то миг все перестало существовать. Была только она и больше ничего. Ее тихий удивленный взголос, который тут же затих под его губами, теплое тело, которое так близко прижималось к нему, аккуратная грудь, что приятно ложилась в ладонь. Дурманящая кожа, что так и