Мужчина моей судьбы
Шрифт:
Петька не лукавил и ничуть не преувеличивал.
Основы магии, тренировки с холодным оружием, этикет и многое другое — мы наняли наставников во всех возможных областях, объяснив это тем, что графу необходимо освежить навыки, «пострадавшие» после смертельного ранения и тяжелой болезни. Дома дополнительно читали, писали и составляли подробное досье на всех мало-мальски известных и влиятельных людей Намарры, а также соседних государств. Тех, кого я, благодаря настоящей Мэарин, помнила и знала.
Вдобавок ко всему, следуя строжайшему личному распоряжению его величества, мы регулярно таскались по балам и приемам. Тратили драгоценное
Цветы, комплименты, жгучие взгляды, тонкие намеки с сексуальной хрипотцой в голосе. Стоило нам появиться не то, что на званом обеде — на прогулке в парке, как местные донжуаны, Птарх их побери, оказывались тут как тут.
Случайно…
Мимо проходили-проезжали-пролетали и вдруг…
Ах, какая приятная неожиданность!
Формально поставить в вину им было нечего. Они ловко балансировали на краю, не переступая грани приличий и чрезмерно не наглея. Когда я говорила «нет», с поклоном отступали, чтобы вскоре опять материализоваться неподалеку и ринуться в атаку.
К ухаживаниям за замужней дамой и адюльтерам светское общество относилось снисходительно и закрывало глаза, если подобные отношения не выливались в громкую позорную историю. Петька, конечно, мог вспылить, начать скандалить и вызвать любого из ухажеров на поединок чести. Но это заведомое самоубийство. Их высочества, да и Эрмейн с Фестером слыли умелыми фехтовальщиками и сильными магами, победить у брата не имелось ни единого шанса. Поэтому на всех общественных мероприятиях мы старались держаться вместе и надолго не терять друг друга из виду. В отсутствие «мужа», я безвылазно сидела дома, никого не принимала и никуда не выходила, если только за мной не заезжал Дарен.
В отличие от братьев-кузенов, третий маркиз Леро никогда не навязывал своего общества, но охотно помогал, если нужно. Они как-то быстро и незаметно сошлись с Петькой, и теперь оба увлеченно занимались устройством нового «министерства». Графу Ольесу дали месяц на знакомство с делами, подготовку необходимых документов и приведение их в порядок. Кабинет королевскому инспектору, кстати, выделили в здании службы безопасности, там брат с маркизом и пропадали каждый день почти до обеда. Потом Петька возвращался домой — учиться, а Дарен нередко задерживался. Он мечтал поскорее попасть в Хауддан и старался не за страх, а за совесть.
Мои высокопоставленные поклонники тоже несколько раз захаживали «на работу», но им там явно не понравилось. Вожделенной графини поблизости не наблюдалось, Запретные Земли никого из них не интересовали, и мужчины перестали появляться, предпочитая устраивать засады на хэленни в других местах.
По вечерам Дарен часто заезжал в гости. Мы ужинали, а потом мужчины садились за сарбас — карточную игру, очень похожую на покер, которым брат всерьез увлекался еще на Земле. Иногда, если Петька был очень занят, Дарен, по его просьбе, сопровождал меня на прогулках или в походах по магазинам.
С третьим Леро оказалось легко и приятно общаться. Он не заигрывал, не бросал двусмысленных фраз, не пыжился и не старался очаровать. Мы болтали обо всем на свете, обменивались впечатлениями, смеялись над светскими сплетнями. Я с жадным любопытством слушала его рассказы об артефакторике, уникальных сокровищах и знаменитых чародеях древности.
— Это одно из сложнейших искусств, в основе его лежат математика, механика и манипуляции тонкими магическими материями. В руках опытного мастера простое украшение может превратиться в реликвию, которая обладает гигантской силой…
Голос Даррена терял обычную ленивую насмешливость и звучал вдохновенно, глаза горели. В эти минуты он был необыкновенно хорош, и я ловила себя на том, что невольно, исподволь, начинаю им любоваться. Всегда ценила талантливых, увлеченных людей, особенно, если они не шарахались от меня, как от прокаженной.
В отличие от некоторых…
С нашего первого бала минуло уже несколько недель. За это время от Саллера пришла пара писем, адресованных «графу Ольесу», с неизменными поклонами «миледи» в конце каждого послания, но сам Рэм так до сих пор и не появился. Истель, с которой мы иногда встречались в парке и даже как-то раз в компании отчаянно скучавшего Петьки и неизменной тетушки пробежались по модным ателье, проболталась, что переговоры в Сигилле заканчиваются. Скоро герцог вернется в Тагриф и, судя по всему, не один, а в сопровождении принца-соправителя Кемрана и ее высочества Эмины, по крайней мере, так за обедом сказал батюшка Исти, маркиз Тонтен.
Упоминание о принцессе неожиданно напрягло, стылым холодом обволакивая и без того ноющее сердце. Что нужно в Намарре этой девице?..
На столе призывно звякнула почтовая шкатулка, возвращая меня в реальность.
— Петь, как хочешь, но еще один диктант все-таки придется добавить, — настойчиво повторила я, потянулась к резному ларчику, но брат меня опередил.
Быстро достал послание, прочитал… нахмурился… перечитал еще раз и поднял на меня сочувственный взгляд.
— Очередной «приятный» сюрприз? — усмехнулась невесело.
Он молча кивнула в ответ.
За те несколько секунд, что забирала из его рук бумагу, успела напридумывать себе всякого. Что затейник Танфрад Пятый изобрел очередную каверзу — например, распорядился отослать Петьку в бессрочную командировку, чтобы облегчить наследникам соблазнение скучающей в одиночестве хэленни. Или кто-то из моих поклонников, особо настойчивый и нетерпеливый, решил ускорить события и вызвать графа Ольеса на дуэль. Под каким-нибудь вздорным предлогом. Или с Салерром что-то случилось в этой подозрительно дружественной Сигилле. Вдруг его там, не дай Танбор, заманили в искусно расставленные сети, обольстили, женили? И нас, как близких родственников теперь приглашают на празднование знаменательного события?
Я так себя накрутила, что, пробежав глазами по строчкам, испытала что-то вроде облегчения. Письмо было от отца Мэарин — второе за все время нашей жизни в столице Намарры. Дарен, которого я осторожно расспросила о «родителях», рассказал, что из-за истории с Лейфри, маркиза отстранили от дел и сослали в одно из дальних имений. На период расследования и в знак предупреждения — недолгая, но очень показательная королевская немилость при повторной ошибке могла стать бессрочной. Я, конечно, по-своему сочувствовала отцу Мири, но с облегчением приняла новость о том, что его нет в Тагрифе. Значит, не придется общаться с людьми, знавшими бывшую хозяйку моего тела с рождения. Именно с ними мне следовало себя вести максимально осмотрительно.