Мужчина на все руки
Шрифт:
Эта штука наводняется сообщениями. Половина из них от моей матери, которой хотелось бы знать, как произносится слово «gif». Но несколько сообщений от Тома! Где ты? Я возле твоего дома.
Я нажимаю кнопку вызова. – Том? – выдыхаю я, когда он отвечает. – Ты вернулся!
– Я скучал по тебе, детка. Где ты?
– На крыше! На этой странной вечеринке. Здесь Брахт и…
Вызов прерывается.
– Чёрт побери! – кричу я. – Нам нужно уходить. Том ищет меня.
– Мы не можем, - отвечает Эш. – Твоему водителю нужен час, прежде чем её два бокала шампанского выветрятся.
Чёрт бы побрал её и её нулевой процент жира.
Хорошо, всегда есть Uber. Но куда попросить отвезти меня? Домой к Тому? Ко мне? Мне нужно место. Мне нужно большое романтическое воссоединение. Мне нужно идти, чёрт возьми. Мы с Томом бежим друг другу на встречу по лугу, заросшему маргаритками. Или мы с Томом перепрыгиваем через чемоданы в аэропорту, чтобы добраться друг до друга.
Или мы с Томом голышом в лодочном сарае. Я не придирчива, пока он рядом. И голый.
– Мне пора, дамы, - говорю я, бросая чаевые на стойку и подмигивая бармену. – У меня есть люди, которых нужно увидеть и трахнуть.
Я убегаю. Почему я бегу? Потому что я знаю, чего хочу, и я хочу Тома, а это значит, что хочу его сейчас! Я расчищаю идеально ухоженный дворик на крыше, направляясь вдоль бесконечной лужайки к металлическим лифтам.
Я нажимаю на кнопку лифта. Ничего не загорается. Давай же, ублюдок. Я нажимаю ещё несколько раз, чтобы показать, кто здесь главный. А потом слышу жужжание, и полоса синего света проносится вокруг лифта, возможно, сигнализируя о подъёме. Я не знаю. Мне нужно сосредоточиться. Я так взволнована, уверена, что единственное, что меня успокоит – это чашка шоколадного супа или секс с Томом. Илллиииии, секс с Томом в чашке с шоколадным супом.
Теперь я действительно не могу сосредоточиться.
Я залезаю в декольте моего платья, и поправляю сиськи. Они нуждаются в этом. К тому же, это успокаивает меня. Поэтому, когда дверь лифта со звоном открывается, я стою, крепко обхватив себя за грудь, и, чёрт возьми, если это не Том прямо передо мной, ухмыляется мне в лицо.
Синие огни сверкают.
43. Сэр Мастер Член В Восторге
Том
Единственное, что я замечаю в своей лишённой сна и напряжённой дымке, это то, что двери лифта открылись с лёгким щелчком и мигающими огнями, как будто я собираюсь войти на палубу «Энтерпрайза». Когда двери открываются, то должен признать, я слегка ошарашен. Эта великолепная, соблазнительная, восхитительная женщина смотрит на меня, лаская свою грудь. А потом я смеюсь, потому что, что ещё я мог сделать?
То, что происходит дальше, меня удивляет, а это о чём-то говорит. Бринн бросает на меня взгляд, выпускает грудь и говорит голосом, который, кажется, доносится со дна колодца или, может быть, из-за её внутреннего волка. – МООООООЙЙЙЙЙ. – А потом прыгает. Это словно дежавю в лодочном сарае.
На этот раз я готов.
Бринн прыгает, обхватывает меня ногами, а мои большие руки обнимают её и направляются прямо к её заднице, где я немного приподнимаю её, чтобы лучше держать её, потому что прямо сейчас, и ещё очень долго, я собираюсь держаться за эту женщину. Я слышу, как она рычит
Я всасываю её лицо в ответ. В лифте. Двери закрываются, и я окружён ею, а она мной…
Блядь.
Мы в лифте.
– Детка, - выдавливаю я.
– Заткнись, - говорит Бринн. И она целует мои губы, шею, ухо. Потом слегка расстёгивает мою рубашку и целует ключицу, так что я нажимаю кнопку тридцатого этажа, где Брахт уже забронировал мне номер.
Как будто он знал или что-то в этом роде.
Я БУДУ ЗАНИМАТЬСЯ ЛЮБОВЬЮ СО СВОЕЙ ЖЕНЩИНОЙ ЧАСАМИ, кричит мой член.
Заниматься любовью? Да.
Потом я киваю, и моё лицо оказывается в её декольте, а мой язык и мои руки что-то делают, и мой член так счастлив, что напевает. Или вибрирует. Сэр Мастер Член в восторге.
Когда двери снова со звоном распахиваются, я позволяю её ногам опуститься на пол и перестаю целовать её на достаточное время, чтобы посмотреть на неё и убедиться, что она настоящая. Её волосы растрёпаны, грудь вздымается под грёбанным платьем с запахом, и я не думаю, что когда-либо был счастливее.
На данный момент.
Но уверен, что через несколько минут будут ещё более счастливым.
– Что? – спрашивает она.
– Пентхаус, - говорю я. – У меня. Ключ.
– О. Да! – А потом мы снова целуемся.
Пластиковая ключ-карта, скольжение, нащупывание, и мы вваливаемся в номер. Я закрываю дверь. Она раздевает меня, я разворачиваю её. Рождество каждый день с этой женщиной! Боже, я чертовски люблю её.
Она резко останавливается.
– Неужели? – спрашивает она, либо я сказал это вслух, либо она читает мои мысли. Это не имеет значения.
– Да, Бринн. Боже. Где-то между лодочным сараем и твоим пристрастием к закускам, я влюбился в тебя. Сильно. И… я люблю тебя. Я хочу тебя. Я хочу, чтобы между нами было всё по-настоящему…
Она перебивает. – Это по-настоящему, всё это. – Бринн разрывает на мне рубашку, разбрасывая пуговицы. Это очень круто, и я знаю, что нашёл женщину для себя. Она стягивает с меня рубашку, так что я обнажён по пояс, а Бринн стоит там в лифчике и этих крошечных трусиках, которые мало оставляют места для воображения, поэтому дёргаю их, пока она не оказывается обнажённой. Намного лучше. У меня не осталось терпения что-либо воображать с этой женщиной.
– Я тоже люблю тебя, - говорит она. – Очень люблю. Из-за твоих больших рук. Прямо сейчас не хватает слов, так что…
Я перевожу дыхание в течение минуты. Я делаю это, потому что не хочу ничего испортить. – Теперь я могу заняться с тобой любовью?
Она наклоняет голову. – Если ты подразумеваешь под «заняться со мной любовью» «трахнуть меня» и действительно это имеешь в виду, то «да». Я тоже люблю тебя. Неужели я так сказала?
– Да, сказала. – Я протягиваю руку и расстёгиваю её лифчик. Бринн позволяет упасть ему на пол. Она стягивает с меня штаны и трусы, и я отбрасываю их. Мой член в полной, эм, готовности. Приветствует. Неважно. Он больше и твёрже, чем когда-либо. Поэтому я указываю на него. – Займись этим. Сейчас же.