Мужчина не моей мечты
Шрифт:
Чужая ладонь неожиданно накрыла мою и потянула вверх, приподнимая. Несколько слов на незнакомом языке, легкий перезвон колокольчиков, золотистый отблеск, пробежавший по странице, — и я охнула, едва не выронив тяжелый том. Иллюстрация ожила — обрела объем, дрогнула, задышала…
В лучах заходящего солнца сияла холодная гладь реки, и в ней мелькали серебряные спины рыб. Качались деревья — казалось, еще чуть-чуть, и я уловлю шепот гуляющего в их кронах ветра. Вот с ветки сорвался узорный лист и, медленно кружась, опустился на землю… Высоко-высоко средь облаков на фоне закатного неба четко вырисовывался силуэт
— Потрясающе!
С трудом оторвалась от чудесного зрелища, чтобы посмотреть на Саллера. Он улыбался.
— Наставник часто «оживлял» для меня книгу, когда я был совсем маленьким.
— А потом?
— Потом я научился делать это сам. — Мою ладонь выпустили, и изображение вновь застыло. — Магистр Халлгерд создал «Легенды и сказания» для магически одаренных мальчиков, чтобы они с ранних лет могли развивать свои способности. Без принуждения, с удовольствием.
— Значит, Трэй тоже так умеет?
Вот зачем я об этом сказала? Настроение собеседника мгновенно переменилось. Взгляд заледенел, в уголках губ застыла мрачная полуусмешка.
— Нет, искра кузена слишком слаба.
— А…
— Не беспокойтесь, миледи, у вашего ребенка все получится. Я научу его, обещаю. — В ровном холодном голосе не было больше и намека на улыбку.
Вообще-то я совсем о другом хотела спросить, но продолжить мне не дали.
— Можете «смотреть картинки», если вам нравится, — бросил герцог небрежно и, отвернувшись, шагнул вглубь библиотеки. Туда, где стояло широкое кресло, а на низеньком круглом столике возле него лежал толстый фолиант в темном переплете.
Некоторое время мы молчали. Хозяин Эрменлейва читал или делал вид, что читает, а я так уж точно притворялась, что любуюсь иллюстрациями. Крепко стиснув ни в чем не повинные «Легенды», украдкой рассматривала профиль склонившегося над рукописью мужчины — забыть о его присутствии никак не получалось. Какое уж тут наслаждение.
Наконец, промаявшись минут пятнадцать, попросила:
— Вы позволите забрать книгу с собой? Обещаю обращаться с ней очень аккуратно.
— Да, конечно, — тут же последовало равнодушное.
— Спасибо, — выпалила обрадованно. — А еще эту и вон ту. — Наглеть — так уж по полной. — Там тоже очень красивые… большие картинки.
Саллер едва заметно кивнул, даже не посмотрев, на что я указала. Вот и замечательно. Схватила с полки географический атлас, «Историю королевства Намарра» и быстро направилась к двери.
— До свидания, ваша светлость.
— Хорошего дня, миледи.
Герцог так и не поднял головы. Не пошевелился.
В полной тишине пересекла зал, взялась за ручку двери, и вот черт дернул меня оглянуться напоследок. Мужчина смотрел прямо на меня, прожигая взглядом. В буквальном смысле этого слова. Черные глаза и шрам на щеке отчетливо выделялись в полумраке гостиной, они будто горели изнутри, подсвеченные рвущимся наружу яростным пламенем.
Как ошпаренная выскочила в коридор и обессиленно привалилась к закрывшейся двери.
Это что сейчас было?
Позади меня, в библиотеке, раздавался грохот, словно на пол роняли что-то тяжелое.
И еще раз…
И еще…
Оставшееся до ужина время я провела за чтением. «Легенды и сказания» магистра Халлгерда с сожалением отложила на будущее — начинать все-таки стоило с истории и географии. А затем до самого рассвета мне снились войны, смуты, дворцовые перевороты и древние короли с героями, упорно выяснявшие, кто из них круче, и делившие между собой захваченные территории, поэтому утром я чувствовала себя немного странно. Но так было даже лучше. По крайней мере этой ночью мне не грезился Петька, не жаловался, как ему без меня плохо и одиноко, не звал к себе, и я не просыпалась в чужой темной комнате от того, что плачу.
После завтрака в моем расписании значилось посещение Трэя, но, честно говоря, мне уже порядком надоело бессмысленно сидеть у кровати несчастного графа, до рези в глазах вглядываться в изможденное лицо и невольно вспоминать брата, по которому отчаянно тосковала. Поэтому я поддалась внезапному порыву, захватив с собой «Историю Намарры» — все веселее. Действительно, часы за чтением промелькнули очень быстро — я и не заметила, как настала пора уходить. И время с пользой провела, и «супружеский долг» выполнила. На следующий день я снова принесла книгу.
Так и повелось. Завтрак — чтение у постели Трэя — обед — чтение в своей комнате — короткая прогулка — сон.
Я быстро закончила первую «Историю» и, предварительно выяснив у Доры, когда герцога не будет дома, совершила еще один набег на хозяйскую библиотеку. За новым учебником. В конце концов, Саллер не посмотрел тогда, что я беру, значит, ему совершенно все равно, какими плюшками, то есть картинками в данный момент балуется его гостья.
За книгами о королевстве Намарра последовали «Жизнь и деяния Ильмиара Великого», затем «Рассказы о природе и истории Риоса». Учебники чередовались, неизменным оставалось одно — каждый вечер перед сном я доставала «Легенды и сказания» Халлгерда. Вновь чувствовала тепло чужой руки, сжимающей мою ладонь, вспоминала негромкий голос, уверенно чеканивший заклинание, и мне казалось, что еще чуть-чуть, и иллюстрации оживут даже без магии мэссера.
Однажды во время визита к Трэю я встретила Дильфора. Мастер посетовал, что граф выздоравливает медленнее, чем хотелось бы, попросил иногда заглядывать к его сиятельству после обеда и посоветовал… с ним разговаривать. Вид у мужчины был озабоченный и мрачный. Мне показалось, он боялся, что я сочту его предложение глупым и с негодованием откажусь. Но я прекрасно помнила, что пациенты, находящиеся в коме, лучше поправляются, если с ними общаются родные и близкие, поэтому восприняла слова лекаря совершенно нормально.
Сначала просто сообщала графу, как прошел предыдущий день. Но рассказ быстро подходил к концу, общие воспоминания нас не связывали, трепетных чувств, в которых можно признаться, Ольес у меня не вызывал, и я начала читать вслух.
Мне нравился мой безмолвный собеседник. С Трэем я не испытывала постоянного напряжения и не следила за каждым вздохом, как с Саллером. Он не язвил, не иронизировал, не злился, а мои риторические вопросы: «Интересно, правда?» — «Как считаешь, это реальный факт?» — «А ты знал, что?..» воспринимал с явным одобрением. Я замечала тень улыбки на его губах в эти минуты.