Мужчина, женщина, ребенок
Шрифт:
– Почему бы нам не выкупаться?
– Сейчас?
– Не для упражнения. Это было бы слишком по-американски, – сказала она. – Просто походить по воде.
Он не мог сказать «да». Он не хотел сказать «нет». Он просто позволил ей съехать на узкую грязную дорогу вдоль длинного молчаливого пляжа. Они вышли из машины и молча дошли до воды. Женщина остановилась.
– Не бойтесь, – прошептала она, наконец, – вода теплая.
И Николь без стеснения скинула с себя одежду, упавшую маленькой кучкой у ее ног.
Мужчина
– Иди же, Боб, – тихо сказала она.
И мжчина вдруг ощутил странную неловкость, стоя здесь таким… одетым.
Николь стояла неподвижно, залитая лунным светом. Он начал снимать рубашку, туфли, носки, брюки. Все.
– Пошли, – позвала женщина. Боб последовал за ней, позволяя ласковым волнам окатывать его.
В воде, особенно когда Николь игриво обрызгала его, он думал, что же произойдет дальше, но уже знал. Теперь это было неизбежно. Боб плавал под звездным небом в тысячах миль от всех своих ценностей. Он очень хорошо знал, что случится, и этого хотел.
Когда Николь выходила из воды, она взяла его за руку. Оба остановились. Океан омывал их ноги. Женщина приблизила лицо к его лицу, и они поцеловались.
– Возвращайся со мной в Ситэ, Боб, – прошептала женщина. – Без всяких условий. Просто сегодня мы оба хотим быть вместе.
И Боб ответил:
– Да.
30
Боб услышал приближавшиеся шаги, поднял взгляд и увидел, что это был доктор Шелтон, все еще в зеленом операционном халате.
– Мистер Беквит…
Боб встал, сердце у него сильно забилось.
– Да?
– Я думаю, мы успели вовремя, – сказал Шелтон. – Мы узнаем точно через полсуток, но я настроен оптимистично. Предлагаю вам вернуться домой и немного отдохнуть.
– Могу я его видеть?
– Я не уверен, что мальчик уже проснулся.
– Неважно. Я просто хочу увидеть, что он дышит.
– Ну, идите тогда, но не расстраивайтесь. Он выглядит хуже, чем себя чувствует. Мальчик в палате 400.
Боб побежал.
К двери палаты он приблизился, задыхаясь. Мужчина открыл дверь очень осторожно. Мальчик лежал на кровати, одна трубка была у него в ноздре, другая – в руке. Глаза были полуоткрыты.
– Жан-Клод, – прошептал Боб. Мальчик повернул голову.
– Боб, – сказал он хрипло, – мне больно говорить.
– Я буду говорить, а ты только кивай головой.
Боб медленно подошел к кровати.
– Ты поправишься, – сказал он. – У тебя прорвался аппендикс. Тебя пришлось оперировать, но все будет хорошо. Мне сказал доктор.
С минуту мальчик на него смотрел. Потом, несмотря на боль, Жан-Клод сказал:
– Мне жаль, Боб, что я доставил тебе столько неприятностей.
– Шш-ш, не говори глупостей. – Он погладил ребенка по голове, чтобы его разуверить. – И молчи. Только кивай.
Мальчик кивнул.
– Хорошо. А теперь спи. Я увижу тебя через несколько часов. – Боб стиснул мальчику руку.
Жан-Клод посмотрел на него и попытался улыбнуться.
– Не беспокойся. Я больниц не боюсь.
На обратном пути Боб развернул кондиционер, направив воздушную струю себе в лицо, чтобы не заснуть. Буря прошла, но повсюду стояли лужи. Подъехав к дому, он почувствовал приближение жаркого, влажного дня.
Услышав шум машины, Шила вышла на крыльцо, и оба заговорили почти одновременно.
– Как он? – спросила она.
– Как девочки? – спросил он.
– Ты говори сначала, – попросила Шила.
– Похоже, что неплохо.
– Слава богу. Мы все так волновались.
Боб смотрел на жену. Ему страстно хотелось сказать ей миллион вещей.
– Я люблю тебя, Шила, – прошептал Боб. – Ты мне все еще веришь?
– Да, – отвечала женщина почти робко. Она обняла мужа, и так они вошли в дом.
Девочки в пижамах сидели на лестнице.
– Как он? – спросила Пола.
– С ним все будет в порядке, – ответил Боб, устало опускаясь в кресло.
– Это все я виновата, – сказала Джессика. – Когда ты уехал, я боялась как никогда в жизни.
– Я тоже, – сказала Пола.
– Нет, девочки, – сказал Боб. – Виноват один только я. – Он крепко обнял дочерей, ощущая их страх и смятение. – Мы будем вместе. Всегда. Ничто этого никогда не изменит.
Мужчина почувствовал на шее легкое прикосновение.
– Ты измучился, дорогой, – прошептала Шила. – Тебе нужно заснуть.
Да. Он почти утратил способность что-либо ощущать, кроме излучаемой ими любви.
– Иди, папа, – сказала Джессика. – Мама права.
Боб кивнул, поцеловал их обеих и поднялся по лестнице. Шила шла за ним следом.
Жена помогла ему раздеться и надеть теплую пижаму. Едва поблагодарив ее, он забрался под одеяло и закрыл глаза.
Шила наклонилась и поцеловала мужа в щеку.
– Я скучала по тебе, – прошептала она, думая, что он уже заснул. Но Боб услышал и с закрытыми глазами протянул руку в поисках ее руки. Шила сжала протянутую руку. Мужчина поднес их сплетенные пальцы к губам, думая: «Прошу тебя, Шила, не отпускай руку. Никогда, никогда, никогда».
Спустя шесть часов он проснулся и увидел, что она сидит на краю кровати с чашкой горячего кофе.
– Я должен позвонить в больницу, – произнес Боб.
– Все в порядке, – отвечала Шила. – Пока ты спал, звонил доктор Шелтон. Он говорит, что положительная динамика налицо. Пульс у мальчика ровнее и температура ниже. Жан-Клод звал тебя, – прибавила жена.