Мужчины и вино. Часть 2. В Бордо
Шрифт:
– Полина? Ты где?
Я, напоследок улыбнувшись в камеру, произнесла:
– Что ж дорогие друзья, меня ждут уже на другом телешоу! До новых встреч! – Затем поправила декольте, которое периодически сползало куда-то вниз, и вышла из зала.
Вернувшись в гостиную, мы еще минут пять о чем-то болтали с дедулей, а затем в комнату вошла пышногрудая дама – супруга месье Лежера, Софи, одетая в длинное бирюзовое платье.
– Дорогой, некрасиво гостей заставлять так долго ждать! Все уже собрались в саду! – произнесла она, окинув меня недовольным взглядом – видимо, до сих пор не может простить тот случай на свадьбе Люка и Камиллы, когда я представилась дальней родственницей жениха с Аляски, а потом весь вечер танцевала с ее мужем.
Когда
– Дорогие гости, наконец-то наш именинник присоединился к торжеству, – произнесла пышногрудая Софи, и гости подняли бокалы, кто-то крикнул пару остроумных шуток в адрес месье Лежера, и все тут же рассмеялись.
– Я, на правах любимой супруги, хотела бы немного поруководить данным мероприятием, – взволнованно продолжила она, – поэтому прошу всех пройти в соседний шатер! Вместе с близкими друзьями моего горячо любимого мужа мы подготовили для нашего именинника небольшой сюрприз!
Гости проследовали за мадам Лежер в соседний просторный шатер, украшенный цветами. Внутри находилась сцена, микрофоны, большой белый экран и музыкальная аппаратура. Внизу около сцены были расставлены стулья для зрителей. Будучи почти самыми скромными из приглашенных, я вместе с Люка и Камиллой разместились в предпоследнем ряду. На сцену вышла Софи и, приблизившись к микрофону, прочитала стихотворение собственного сочинения, посвященное их долгой супружеской жизни. В отдельных местах прослеживалась даже рифма. Затем выступили близкие друзья дедули, спев песню Фрэнка Синатры «Мой путь!». Произведение, безусловно, замечательное, но после него стало немного грустно. Месье Лежер едва сдерживал слезы, а ведь он очень позитивный человек. Неужели нельзя было выбрать что-нибудь порадостнее? Гости зааплодировали в ожидании следующего номера, и Софи снова появилась возле микрофона.
– Шеф-повар доложил мне, что для нашего грандиозного банкета всё готово, – радостно сообщила она. – Но прежде еще одно маленькое поздравление от самых близких людей! – И Софи послала месье Лежеру воздушный поцелуй, затем кто-то приглушил свет, и на экране появилось видео.
Съемки проходили в большом белом зале, в котором я сегодня уже успела побывать, когда осматривала замок. Это видео оказалось немного повеселее предыдущих поздравлений, хотя периодически появлялись люди, вспоминавшие события тридцатилетней давности, и на лице месье Лежера снова проскальзывала печальная улыбка. Затем на экране остался лишь прекрасный белый зал и замелькали титры.
– Видимо, это все! – прошептала я Камилле. – Наконец-то можно пойти поесть!
– Надеюсь, а то эти слезливые поздравления немного затянулись.
Мадам Лежер в очередной раз поднялась на сцену и хотела снова что-то объявить, как вдруг на фоне белого зала неожиданно возникла чья-то фигура в красном вечернем платье. Гости, собиравшиеся пройти в банкетный зал, снова заняли места. Софи удивленно вытаращила глаза. У меня участился пульс, ибо мой взгляд был прикован к этому дурацкому видео, на котором я быстро подошла к камере и, улыбнувшись во весь рот, стала заглядывать в объектив. От такого приближения к аппаратуре мое лицо на экране расплылось и было похоже на огромный радостный блин.
– Это же мадемуазель Полин! – рассмеявшись, произнес дедуля. – Что она там делает?
Я немного сползла со стула, чтобы не привлекать внимание. А мой персонаж тем временем взял с маленького столика белую фарфоровую вазочку и микрофон и, сообразив, что необходимо встать хотя бы на расстоянии метра от аппаратуры, вдруг произнес: «Добрый вечер, дорогие друзья! С вами снова я, ваша любимая и непревзойденная Полина Андреева, и это передача "Кто хочет стать миллионером"! Хотя нет, – поразмыслив, сообщила я и добавила, глядя в камеру: – Миллионерами мы еще успеем стать, но чуть позже! – И, рассмеявшись, махнула рукой. – Прямо сейчас у нас проходит 93-я церемония вручения премии "Оскар"! Итак, за главную роль в фильме… – Я призадумалась, как бы мог называться этот фильм, но мне не приходило в голову ничего путного, и в конце концов произнесла: – В фильме "Бла-бла-бла" "Оскар" получает… – я сделала театральную паузу чтобы заинтриговать своих вымышленных зрителей, – получает "Оскар" секс-символ нашей эпохи – Полина Андреева! – И тут же поаплодировала сама себе, а затем, прослезившись, сказала: – Мне просто не верится! Это такое чудо! Такое чудо! Ди Каприо столько лет не мог получить его, а я взяла и получила!» – и тут же поцеловала вазочку, которая служила мне вымышленной статуэткой «Оскара». Гости в шатре покатывались со смеху, месье Лежер держался за живот, а Софи растерянно смотрела на экран.
«Я хотела бы поблагодарить всех, кто верил в меня, и в первую очередь моих родителей, а также моих близких друзей, на самом деле это не только моя заслуга, а всего нашего коллектива, без которого… – И мой персонаж в видео снова замолчал. – Ладно, хрен с этим коллективом, я бы и без него прекрасно справилась!» Затем на заднем плане раздался голос Камиллы, которая сбила мне весь торжественный момент получения Оскара-вазочки. Я подтянула спадающее декольте и, сообщив зрителям, что меня ждут уже на другом телешоу, засеменила в сторону выхода. После этого в нашем шатре раздались бурные аплодисменты, взгляды гостей устремились в мою сторону, а я была готова провалиться сквозь землю.
Конфуз, настоящий конфуз. Меня подбадривали Люка и Камилла, с их точки зрения, мое поздравление оказалось самым креативным, но все бесполезно. Почему эту камеру никто не выключил? А еще говорят, что французы – бережливый народ; в этом зале вся аппаратура была подключена к электричеству. Гости поздравляли меня с премьерой фильма, месье Лежер рыдал от смеха. Он сообщил, что обязательно подарит мне эту злосчастную вазочку. Хуже всех чувствовала себя только я, а возможно, еще пышногрудая Софи, которой я испортила весь сценарий праздника. Она не заставила себя долго ждать и во время банкета снова взяла инициативу в свои руки. Только вот эта инициатива уже касалась меня, а не дня рождения месье Лежера.
– Дорогие друзья, позвольте представить вам нашу новоиспеченную актрису, Полин! Эта молодая особа прибыла к нам из Москвы. Вообще-то она профессионально занимается винами, а не кино!
– Как интересно, – вдруг произнес мужчина, сидевший за соседним от меня столиком, кстати, он был хозяином небезызвестного шато, расположенного в коммуне Марго. – В России что-нибудь знают про бордоские вина?
– Полин приехала в Бордо на учебу, хотя утверждает, что является лучшим сомелье в Москве, – тут же выдала Софи, и я бросила на нее недоброжелательный взгляд, так как в жизни такого не говорила. Какая же она, оказывается, злопамятная!
– Мои амбиции гораздо скромнее, мадам Лежер, поэтому я так никогда не заявляла, – попыталась оправдаться я, – хотя и интересуюсь винами!
– А мы это сейчас проверим, – тут же ответила Софи. – Дорогой, где те самые вина, которыми ты хотел угостить нашу гостью из Москвы? – И она хитро улыбнулась мне.
Не успела я сообразить, что происходит, как месье Лежер уже протягивал мне бокал красного вина:
– Попробуйте! Как вам?
Я сделала глоток и почувствовала очень мягкие танины, но при этом вино не было лишено структуры и, несмотря на отчетливый черепичный оттенок, который в красных винах свидетельствует о внушительном возрасте, сохранило яркость.