Мужья на блюдечке
Шрифт:
Сейчас не до этого.
И не до реверансов с чужаками. Вдали, у самого горизонта показалась темная туча. Это спешат за своей женщиной домиторы, нагло называющие себя укротителями драконов.
Танум приземлился у пещеры, закрытой сейчас решетками. Внизу копошились, словно муравьи, чужаки, пропустив появление у их стен грозного соседа. Но в планы Солуса сейчас не входило обнаруживать свое присутствие.
— Здесь? — спросил он у дракона, показывая на темный зев пещеры, — Рви решетку.
Дракон широко раззявил пасть, прихватил острыми клыками прутья и легко вырвал их из камня.
— Веди, — скомандовал Солус и первым вступил в пещеру. Темный коридор лишь слабо освещался небольшими светильниками. Солус презрительно скривился — правы были его шпионы, докладывая, что упавшие с неба не умеют пользоваться дарами его планеты. В его дворцах комнаты ярко освещались источниками, питавшимися самой силой Ириды. Дракон тяжело ступал за мужчиной, мысленно указывая тому видимый только зверю след.
— Далеко еще? — беззвучно спросил Солус.
— Близссссско, — просипел змей.
Между тем, они уже приблизились к темному лазу в боковой стене, закрытому странной дверью. Солус с удивлением смотрел на неизвестный ему материал, из которого та была сделана.
— Хозяин, я тут не пройду, — послал мысль дракон, — ломать стену?
— Не нужно раньше времени привлекать внимание. Жди здесь, а мне покажи дорогу.
12,1
Едва придя в себя, Каприсуэль первым делом положила ладони на свой живот. Дети живы — и это главное. Со дня на день малыши должны зашевелиться в утробе, и этого момента она ждала с невероятным трепетом. Для Каприс, как и для ее мужей, до сих пор было загадкой — чьих же детей она носит под сердцем. Не то Дэниэла, не то Лиама. А может, один малыш — Дэниэла, а второй — Лиама. Такое чудо тоже может быть. Ее мужчины все еще недолюбливали друг друга и достаточно ревниво относились один к другому. Молодая женщина надеялась, что проблемы, с которыми они столкнулись на этой новой для них планете, сплотят мужчин и примирят между собой.
И так оно и получалось. То одна проблема, то другая неприятность. За заботами и хлопотами мужчины перестали смотреть друг на друга волком. И даже, скрипя зубами, согласились лечь в одну постель. Каприсуэль мило улыбнулась, вспомнив, какие представления с обмороками ей пришлось разыгрывать день за днем, чтобы добиться этого.
Еще раз погладив выпирающий животик, потянувшись, словно кошка, она вдруг замерла… Создатели! Она совершенно забыла о чудище, уничтожившем три летательных шлюпа и чуть не разорвавшего на части Суоми. Бедная девочка! Как она?
Каприсуэль вскочила на ноги, обулась и забежала в выделенную девушке спальню. Но там Суоми не оказалось. В груди что-то больно кольнуло, когда она вспомнила, что девушку нес на руках Дэниэл. Она не могла не замечать, каким скованным и напряженным он стал после того, как нашлась Суоми. Почему же? Что его так беспокоило? Стыд, совесть замучила, или… может…
— Нет, не может, — шлепнув ладонью себя по губам, вскрикнула Каприсуэль и выбежала из комнаты. — Моя ревность глупа и беспочвенна.
— Но,
Ведь именно для него и для его брата-близнеца этих девушек готовили в жены. Так сказать, с благородной целью — возродить человечество. Но одна смелая человеческая женщина-ученая, по до сих пор неизвестным Каприсуэль причинам, отказалась воплощать тот план в действие, попросту усыпив претенденток на роль спасительниц человечества в барокамерах-саркофагах. Не состоявшиеся женихи так и не поняли, кто виноват в том, что они потерпели фиаско. И только Каприсуэль, которая сейчас вполне могла бы находиться в одном из саркофагов, знала правду, иногда мучавшую ее, словно раскаленный прут. Ведь не так легко было утаивать правду от любимого…
Сколько раз она повторяла себе, что давно простила Дэниэла за его ошибки и проявленную жестокость. Но события не так давно прошедших дней все еще иногда мучали ее по ночам.
А вот эту историю я рассказываю в бесплатном романе "Каприсуэль. Во власти желания"
Вот и сейчас непрошенная ревность больно заворочалась в ее сердечке.
А что если… он не так уж и равнодушен к девушке, как это демонстрирует?
Единственное место, где логично было бы искать Суоми, кроме ее спальни, конечно, это — медотсек. Туда-то и пошла Каприсуэль, то и дело, срываясь бегом. Мягкий серебристый комбинезон аппетитно обтягивал ее ладную фигурку, упруго поддерживая подросший животик. Это именно Лиам, внутри которого жила звериная сущность, услышал однажды утром, что в ее утробе бьется не одно, а два крошечных сердечка. Срок был еще слишком мал, чтобы Нола смогла подтвердить или опровергнуть это чудо теми скудными медицинскими средствами, что остались целыми после крушения. Но Каприсуэль верила чутью своего второго возлюбленного и не сомневалась, что внутри нее растут двое крошечных сыновей. Вот была она в этом уверена, и все тут!
За этими тяжелыми думами она и не заметила, как оказалась у входа в медотсек. Толкнув дверь, она стремительно прошла через камеру, обдавшую ее дезинфицирующим воздухом-коктейлем, и вошла в зал, где в тишине стояли саркофаги. Она нервно оглянулась, и никого больше не заметив, прошла в следующую комнату. А вот там уже она застала весьма уважаемую компанию.
За узким столиком на передвижных стульях сидели Нола и Суоми. В руках у них были пробирки, а посреди стола стояло блюдо с корнишонами. Каприсуэль очень полюбила этот деликатес, выращиваемый в подаренном им оазисе.
Она и сама не отдала себе отчет, с каким облегчением застала этих двоих … и без Дэниэла.
— Привет, девочки, — она без приглашения придвинула к столу еще один стул, взобралась на него и потянулась к корнишону, — вы Дэниэла не видели?
Суоми тут же отрицательно покачала головой, а вот Нола фыркнула:
— Был тут твой ненаглядный, да сплыл.
Ее язык уже довольно серьезно заплетался, а пьяный взгляд умильно переползал с одной девушки на другую. Насколько она не любила Дэниэла, настолько же она обожала Каприсуэль.