Мы даже смерти выше...
Шрифт:
сверстники переписывали, оформляли в виде небольших
красочных брошюр, и они ходили по рукам из класса в класс.
Оформлял их (стихи «Ваятель», «В Михайловском», «Пушкин»)
одноклассник, лучший художник школы Николай Шеберстов,
ставший закадычным другом Майорова. Это ему посвящено
стихотворение Майорова «Художник» (1937). Это ему мы
обязаны первым портретом поэта, который, как отмечали
многие, выражает характер Майорова, передает сходство
точнее фотографий.
В тетрадях Майорова, сохраненных В. Медведевой, было
несколько стихотворений. Три из них – «После ливня», «На
реке», «Песня» – через четверть века после их написания были
опубликованы в областной молодежной газете к первой встрече
памяти поэта (1961). А еще в 1940 году стихотворение «На
реке» появилось в московском сборнике «Парад молодости»,
рядом с произведениями Маяковского, Асеева, Лебедева-
Кумача… Через четверть века строки Майорова войдут в
отдельное издание поэта, их напечатают в антологиях,
сборниках, альманахах…
По окончании школы Майоров и Шеберстов решили вместе
ехать в Москву, поступать в вузы. Поступили: Майоров – на
истфак университета, его друг – в художественный институт. На
каникулы оба приезжали домой.
Сосед Майорова по школьной парте, Константин Титов,
стал профессиональным актером. Играл в Рижском театре
русской драмы, был удостоен звания заслуженного артиста
Латвии. Ивановец Владимир Жуков стал поэтом, лауреатом
Государственной премии имени Горького (1977).
Майоров, приезжая в Иваново на университетские
каникулы, всегда появлялся в родной школе, общался с
учениками и учителями, делился московскими впечатлениями,
читал новые стихи, рассказывал о встречах с известными
поэтами. В школьной стенгазете продолжали помещать его
стихи.
«На традиционные вечера встреч с бывшими
воспитанниками школы, которая сменила свой 33-й номер на
178
теперешний 26-й, в дни зимних и летних каникул Майоров
приезжал буквально набитый стихами, – вспоминал В. Жуков. –
С 1939 г. Николай, параллельно с историческим факультетом
МГУ, посещал семинарские занятия в Литературном институте.
У него были две зачетные книжки: и тут и там он шел отлично.
С любовью и не без юмора рассказывал Коля о студенческой
жизни.Без похвальбы, смущаясь как бы не показаться
выше других, иногда доставал вырезки своих стихов из
«Университетского листка» (в те годы руководителем литотдела
и ответственным секретарем многотиражной газеты МГУ был
Виктор
журнала «Наука и жизнь». Он первым пригласил Майорова дать
стихи в многотиражку, первым подписал их в печать и до конца
своей жизни ценил этот факт. – В. Т.). Желание остаться
незамеченным, заслонить свои удачи успехами товарища – было
одной из отличительных черт характера Коли Майорова.
«Писал он взахлеб. И все-таки поэтом себя не считал, поскольку
был убежден самой классикой, что профессиональным
писателем может быть только по-настоящему одаренный
природой человек такого рода, к какому себя не причислял. А
ведь он и тогда был уже поэт!»
2. «Незнакомка» с улицы Московской
«Незнакомкой» для нас она могла остаться навсегда.
Переписку уничтожил ревнивый муж
«Незнакомкой» для нас она могла остаться навсегда. Ни ее
имя, ни адрес, ни сведения о семье, в которой она выросла, а
позднее и о ее собственной, в печати не сообщались, хотя в
школе о ее дружбе с поэтом знали все. Это было известно и
родителям молодых людей. У Николая Майорова есть
стихотворение о Московской улице в Иванове (она так
называется и ныне):
Ту улицу Московской называли.
Она была, пожалуй, не пряма,
но как-то по-особому стояли
ее простые крепкие дома.
179
И был там дом с узорчатым карнизом,
купалась в стеклах окон бирюза.
Он был насквозь распахнут и пронизан
лучами солнца, бьющего в глаза.
(1937. Апрель)
С этим домом с «узорчатым карнизом» были связаны
волнующие чувства юного поэта: здесь жила его первая любовь.
Из стихов Майорова узнам, что у его одноклассницы были
ладный стан, миловидное лицо, бархатные ресницы. Тяжелая
русая коса подчеркивала пленительность облика. Девушка
хорошо училась, с седьмого класса неизменно входила в
редколлегию школьной литературной стенгазеты.
Она, несомненно, выделялась среди других девчат, как и
Николай, который, несмотря на неброский облик, был
мальчишеским лидером. Ни в одном из воспоминаний о
Николае Майорове мы не найдем имени этой девушки. О ней
было известно составителям сборников его стихов Владимиру
Жукову и Виктору Болховитинову. Только от нее могло попасть
в сборник приведенное выше стихотворение (и ряд других,
адресованных поэтом ей лично). Он нигде с ними не выступал и