Мы искали друг друга
Шрифт:
Зулька завыла в голос. Саша обняла подругу и… тоже разревелась.
Так и рыдали они. Каждая о своем.
Бочкин в город не торопился. Не натешился еще, верно.
У Макса об их нежданной гостье сложилось вполне определенное, и не самое благоприятное мнение. Он, похоже, понял, что собственно привлекло эту странную особу в здешние места. Не только горные красоты и стремление бежать от цивилизации. Он обратил внимание, что девица курит не сигареты, а папиросы «Беломорканал». Сам по себе, этот факт ничего особенного не значил. Ну, курит, и курит. Дело
— В Душанбе купила, — объяснила Алику с Максом любительница «травки».
Вайва и приятелям предложила «курнуть», но и Макс и Алик отказались. А она рассказала, как три года назад провела незабываемое время вместе со своим другом на Азорчашме (самом верхнем из озер на реке Шинг). Они сменяли тогда у местных пацанов старый кассетный магнитофон на «вот такой» (показала руками) пакет анаши.
— А друг твой сейчас где? — поинтересовался Макс.
— Он умер, — спокойно ответила Вайва, — в прошлом году.
Еще во времена Союза в Среднюю Азию, как мухи на известную субстанцию (не обязательно мед), слетались «плановые». Их привлекала относительная дешевизна и доступность здешнего «плана» (анаши, марихуаны, гашиша — назови, как хочешь). Не заросла, видать, народная тропа к славной реке Шинг — «золотому треугольнику» местного масштаба, где с незапамятных времен тайно выращивалась «злая» индийская конопля.
«И эта туда же», — неприязненно подумал Макс об их гостье, выслушав рассказ про «чудесно проведенное время», в компании друга-наркомана, с «вот таким» пакетом зелья.
Что по этому поводу думал Бочкин, не известно. Возможно, осуждал мысленно непутевую девицу, а может, жалел, кто знает. Во всяком случае, он не стал уговаривать ее ехать с ними в Душанбе. Бочкин подарил Вайве свой пуховый спальный мешок и надувной матрац, хотя та отнекивалась, утверждая, что прекрасно обходится без спальных принадлежностей. Остатки продуктов тоже передали гостье.
— Спасибо, что приютили, — сказала на прощание Вайва. — Счастливо вам доехать.
На том и расстались. Никаких «может, еще свидимся», или «будете у нас, заходите». Все предельно честно: как встретились случайно, так и разошлись, без лишних эмоций.
Дома Макса встретили тоже довольно сдержано.
— Тебе Саша какая-то звонила, — сообщила мама. — Приехала, мол, на неделю. Сказала, что обратный билет у нее на восемнадцатое число.
— А сегодня какое!? — вскричал Макс.
— Двадцатое уже…
В Петербурге закончился сезон белых ночей — символа Северной столицы. Город жил свой обычной суматошной жизнью. Бандиты делили сферы влияния, устраивали разборки. Как обычно, больше всего доставалось простым мирным гражданам. Журналисты охотились за сенсациями, смаковали кровавые подробности заказных убийств. Цены продолжали галопировать. Рабочие места сокращались. Богатые богатели, бедные приспосабливались. Слабые оставались на обочине жизни, сильные шли вперед.
Приехав с аэропорта, Саша пила с бабульками на кухне чай. Делилась впечатлениями от поездки, интересовалась, не спрашивал ли кто ее.
— Ваш жених приходил, — сказала одна из старушек. — Только знаете, Саша, мне показалось, что он был сильно пьян.
Саша тяжело вздохнула: мало ей своих забот, так еще горе-компаньона придется вытаскивать из запоя.
В тот же день она отправилась к Артуру домой, с твердым намерением заставить его обратиться к врачам, раз сам не способен справиться с проблемой. Но, как оказалось, опоздала.
Входная дверь в квартиру компаньона была опечатана. Саша не на шутку перепугалась, позвонила в соседнюю квартиру.
— В психушку его забрали, дружка вашего, — объяснила соседка. — Допился до белой горячки. Чуть пожар не устроил. Хорошо я вовремя заметила дым, вызвала пожарных, а то и сам бы сгорел, и мы бы пострадали…
«Я во всем виновата, — ругала себя Саша. — Нельзя было оставлять Артура в таком состоянии. Что теперь с ним будет?». Вспомнила их радиста Михалыча. Тот уверял: «белочка» не так страшна, как про нее говорят. Михалычу, конечно, виднее — на себе испытал, и тем не менее… Где-то слышала Саша, или читала, что при «делириум тременс» вполне возможен летальный исход. Жалко было ей Артура до слез. Успокаивала себя: «Поправится. Молодой, организм крепкий. Должен выкарабкаться. А потом опять „подошьют“, и будет в порядке». Помочь ему она все равно ничем не могла, разве что, навестить в дурдоме…
На работе Сашу ждал еще один «сюрприз». Она подпала под сокращение. Этого следовало ожидать, и все-таки известие об увольнении застало молодую женщину врасплох.
«На что жить теперь?». Их совместный с Артуром бизнес накрылся, похоже, медным тазом. Работы нет, и вряд ли будет в ближайшей перспективе. Чем заняться? Сидеть на шее у родителей?
— Саша, тебе через две недели надо будет в бухгалтерию сходить, за расчетом, — сказала ей начальница (теперь уже бывшая). — Тогда же и в отдел кадров зайдешь, за документами.
— В Москву!
— Нет, в Питер.
— В Москву, только в Москву!
Бочкин и Макс стояли каждый на своем.
— Да пойми ты, в Питере сейчас нечего ловить, — утверждал Алик. — Там бандиты все контролируют. Криминальная столица.
— А в Москве что, не бандиты? — не сдавался Макс.
— Там хоть какой-то порядок. И потом, все бабло в Москве крутится. Ловкие ребята из ничего, из воздуха бабки делают.
— Вроде Мавроди, да? И ты собрался с этими ловкачами конкурировать? — спросил Макс ехидно.
— Упаси бог, — отмахнулся Бочкин. — Мы свою нишу займем, свободную. Ну, или почти свободную. Главное — начальный капитал. Плюс связи. В Москве у меня неплохие завязки имеются.
— Ты говорил, что в Питере у тебя тоже есть знакомые.
— Говорил, говорил… Что ты пристал с этим Питером!
— Мне надо туда, — сказал, как отрезал, Макс. — А ты в Москву езжай, если хочешь.
— Макс, пойми, не лежит у меня душа в Петербург ехать. Давай в белокаменную, а? Вдвоем легче.