Мы из подводного космоса
Шрифт:
Впереди последняя проверка – «Звездный налет», когда несколько десятков самолетов одновременно «нападут» на корабль. Задача корабля обнаружить все цели и условно «уничтожить» их ракетным комплексом «М-22». Командующий флотом утвердил все документы. Назначена дата. Авиация Черноморского флота доложила о готовности. Вся комиссия на борту. «Проворный» в ночь вышел в море из Севастопольской бухты. Отошли километров на сто южнее Севастополя. Андрей Николаевич, как всегда, за пультом радиолокационной станции «Фрегат-М». Проверил максимальную мощность станции. Убедился, что сегодня очень сильная засветка экрана, несмотря на приличное удаление от берега. Мелкие цели теряются на фоне отражений. Пришлось убавить мощность. Наконец, руководитель учения доложил, что авиация вылетела. На корабле объявлена готовность № 1. Все замерли. Сейчас начнется «ад». Действительно,
последующие полчаса на корабле творилось нечто невообразимое. Андрей обнаружил 24 цели,
При разборе выяснилось, что ракетчики не уничтожили 20 процентов целей. Куда они делись? Почему на них не поступили данные в ракетный комплекс? Или поступили, но потерялись! Что ещё хуже. Начались скандальные разборки. Обстановка на корабле обострилась. Кто виноват?! Ночью, все еще переживая «Звездный налет», Андрей Николаевич не переставал задавать себе вопросы: «Я обнаружил 24 самолета, думал, что это всё. Оказывается, их было тридцать. Высотные скоростные цели, летящие на эшелоне десять тысяч метров, я не видел. Почему?» В полудреме под утро он очнулся в холодном поту. «Я сам убавил мощность станции, поэтому эти цели оказались необнаруженными. Только эти, летящие на огромной высоте. Не хватило мощности. Я виноват. Позор!» Как всегда, первое подленькое человеческое действие – обезопасить себя. «Ведь только я знаю об этом. Больше никто. Надо молчать!»
Пункт управления корабельным зенитным комплексом М-22 «Ураган»
Утром на корабле продолжились разборки. Андрей видел, что ракетчики глубоко переживают свою неудачу, но молчал. Пытался молчать, но «совесть – это тихий голос, напоминающий, что за тобой могут подсматривать», как говорили древние греки. Совесть терзала его. Наконец, благоразумие, здравый смысл, и элементарное понятие чести офицера («Жизнь – морю, честь – никому»), подтолкнули его на решительный поступок. Найдя главного конструктора, и видя, что Волгин Геннадий Никитович глубоко опечален какими-то скрытыми недостатками ракетной системы, еще пока неизвестными ему, он пригласил его в радиотехнический пост. Включив станцию на полную мощность, он показал экран Геннадию Никитовичу. Тот после внимательного изучения обстановки сказал: «Слишком мощная засветка от берега, я ничего не вижу». Андрей Николаевич преодолел себя и признался: «Во время налета была повышенная радиолокационная наблюдаемость, и я вынужден был убавить мощность, чтобы увидеть самолеты, летящие со стороны берега. Иначе, я бы вообще ничего не обнаружил». Ильин видел, как засверкали глаза главного конструктора. Тот сразу понял причину своих неудач с комплексом. Они, ракетчики, не виноваты. У них все хорошо! Но и валить вину на Ильина, на станцию обнаружения он не стал, он был умный и тактичный человек. Он спокойно рассудил: «Если бы мы были в океане, мы смогли бы использовать станцию „Фрегат-М“ на полную мощность. Но в пределах Черного моря, даже находясь почти на его середине, мы все равно ощущали влияние берега. Для этой станции Черное море мало. Отсюда, некоторые неприятности при выполнении „Звездного налета“. Так и укажем в отчете». Затем он внимательно посмотрел в глаза Ильина и сказал: «Я мало знаю таких людей, как вы». Это была для Андрея Николаевича Ильина самая высшая похвала. Он почувствовал, как с его сердца упал камень. Стало легко и радостно. А когда вечером, после трёхдневного отсутствия, моряк прибыл домой, он ахнул. Жена с праздничной прической, в вечернем платье встречала его. (Она, видимо, в силу своей житейской мудрости поняла, что за счастливую семейную жизнь надо бороться. Надо совершать «абалденные» поступки). Столик на двоих уже накрыт: хрусталь, шампанское, мельхиоровые приборы, легкая закуска. Дочки, вымытые и вычищенные, спят на белоснежных простынях в соседней комнате. На плите томится его любимое жаркое с черносливом. Очаровательный запах домашнего тепла и уюта. «Какой бы ты ни был незаменимый на работе, по-настоящему ты нужен только дома. Только дома тебя любят. Только дома о тебе переживают и заботятся. Морской бродяга Андрюха, люби и цени свой дом, свою семью», – пронеслось в одну секунду в голове Андрея Николаевича. Потому что в следующую секунду жена бросилась ему на шею и зацеловала «допьяна». Оказывается, сегодня очередная годовщина их знакомства.
Этот
Море, какое бы оно ни было красивым, оно опасно. Особенно после того, как я узнала, что до сих пор каждый день на Земном шаре гибнет, как минимум, один корабль. В любой момент этим кораблем может оказаться твой. Я боюсь, и ничего не могу с собой поделать! Я спокойна только тогда, когда ты рядом. Вот послушай», – и она начала читать стихи:
«Вновь тебя со мною рядом нету, но законы физики храня,Биотоки носятся по свету, точно информируя меня.Снова ночь. Ах, я уже не рада! Падаю в холодную кровать,Милый, пожалей меня, не надо обо мне так сильно тосковать!»У Андрея Николаевича глаза вылезли из орбит от удивления, он был поражен: «Откуда она узнала, что я тоскую о ней в море? Откуда эти «радиоэлектронные» стихи, полностью соответствующие нашим отношениям? Неужели сама написала? Но, во всех случаях, какая молодец! Как не любить такую женщину?!» И второй раз за последние дни он испытал огромную радость. «Любовь женщины – это такой дар природы, который выпадает не каждому. А если уж тебе повезло, то бережно и осторожно неси эту любовь. Как говорят моряки: «Право – лево не ходить! Так держать!» Есть, так держать!»
Ракетный комплекс «М-22» вскоре был принят на вооружение и установлен в дальнейшем на многих кораблях Военно-морского Флота. Геннадий Никитович Волгин был назначен в Москве директором крупного завода, входящего в систему военно-промышленного комплекса. В командировки на флот он, наконец, перестал ездить. Благодарный Военно-морской флот должен поклониться ему и сказать огромное спасибо. Капитан 2 ранга Андрей Николаевич Ильин, блестяще показавший себя как прекрасный организатор сложных морских испытаний, был назначен заместителем начальника радиотехнического полигона. Как шутливо говорят у нас, подводников, большому кораблю – большую торпеду!
48. «Как хороши, как свежи были розы. .»
Первые дни пребывания в должности заместителя начальника радиотехнического полигона запомнились капитану 2 ранга Ильину Андрею Николаевичу как обрушившаяся лавина кошмаров. Десятки самых различных вопросов нужно было решать мгновенно, наряду с самым главным – проведением испытаний. И всё-таки, важнейшим в его деятельности стал, как он сам себе обозначил, человеческий фактор.
Работа с людьми. Испытательный полигон – воинская часть – была сложной по составу. Костяк составляли старшие офицеры, в звании капитан 3 ранга и выше, и мичманы, несколько десятков человек. Большое количество гражданских инженеров были представлены ветеранами Вооруженных сил, в том числе и участниками Великой Отечественной войны. Это были люди с большим жизненным опытом, прошедшие в прямом смысле огонь и воду. Этим, как говорится, палец в рот не клади. Каждый твой промах они будут рассматривать «под микроскопом». Примерно половина гражданских служащих составляли женщины: инженеры, лаборанты, операторы по обработке измерений. Это был еще более сложный контингент со своими «подпольными» интересами. Все тонкости и деликатности работы с ними Андрей Николаевич еще не знал. Поэтому он повел себя со всеми ровно и одинаково уважительно. Всех в части называл по имени и отчеству. Женщинам-сотрудникам при встрече доброжелательно улыбался и говорил приятные слова, связанные с добросовестной работой каждой из них. Женский персонал оценил это качество Андрея Николаевича, и сразу же начал относиться к нему с большой симпатией.
Он еще не проработал и неделю в новой должности, как ему доложили, что сотрудница испытательного отдела Клавдия Ивановна заболела, сегодня не вышла на работу. Болезнь всегда приходит внезапно и всегда не вовремя. Муж сообщил по телефону, что её положили в онкологическую больницу. «Это опасно и очень тревожно», – подумал Андрей Николаевич. Он отбросил все дела, и позвонил главному врачу городской больницы. Опытный хирург, имеющий большой авторитет в городе, не нарушив клятвы Гиппократа, не назвал ему предварительный диагноз, но сказал, что навещать больную сейчас не следует, она находится в тяжелом психологическом трансе. Никого не хочет видеть, ничего не ест. Одним словом, страдает.