Мы спасаем попаданцев
Шрифт:
– Хорошо, – девушка кивнула, постояла еще секунду, хлопая глазками и удалилась.
Игорек принялся заботливо убирать Гризлика обратно в шар.
– Дискриминация какая-то, – ворчал «богатырь». – Это же притеснение хомячьих прав, никакой толерантности в этой стране к грызунам нет. Подумать только…
– Ты лучше вот что скажи, дорогой мой любитель пушистых мышек, – оборвал монолог Игорька о хомячьих правах Денис. – Я к Юле и так и эдак подкатываю, а она меня и на пушечный выстрел не подпускает, хотя я ведь вижу, как она на меня иногда смотрит, как ведет себя со мной, понимаю же, что ей тоже хочется, хочется, но колется что-то.
– И что ты от меня-то хочешь? – изумился Игорек. – Я чай не сваха, это тебе к Кате надо, да и она тут вряд ли поможет.
– Вот я и хочу знать, что так ее сердечко колет, что она меня к себе не подпускает. – Денис придвинулся к Игорьку и заговорщицки зашептал. – Я ведь знаю, что у нее кто-то был, кого она потеряла, и чувствую, что причина именно в этом. Но ведь не может сердце после этого навечно на замок захлопнуться?!
– Не знаю каким таким образом ты об этом проведал, – удивился Игорек, – но, в сущности, ты прав.
– И кто он был? Ты его знал?
«Богатырь» покрутил ладонью в воздухе, что могло означать легкую неопределенность, колеблющуюся в сторону утверждения.
– Колись, Игорек!
– Денис, это может быть чревато, ты же ее знаешь, она Гризлика в унитаз спустит и бровью не поведет.
– А я ей ничего не скажу, обещаю.
– Эх, – «богатырь» вздохнул, готовый вот-вот расколоться.
– Игорек, ну пожалуйста.
– Ладно, – здоровяк махнул рукой, мол, была не была. – Я ведь Юльку уже года три знаю, кажись совсем недавно еще соплячкой была. Она ведь этот, как его? Вундеркинд от природы, вроде как, к двадцати годам уже докторскую по квантовой физике защитила, плюс в театре играла, в нескольких сериалах молодежных снялась, слышал, что за ней режиссеры толпами бегали, даже в Голливуд звали. Но влюбилась она не в того, и он, как водится, изменил всю ее жизнь…
– Без лишнего драматизма, Игорюша, тебе это не идет, – пробурчал Денис, опасаясь, что Юля с Катей вот-вот вернутся из туалета. – Кто такой?
Здоровяк ничуть не обиделся и продолжил:
– Леха Зайцев – из наших. Я, Громов, Казак, которую ты как Монику знаешь и он – мы были первой оперативной четверкой. Хотя Леха тоже к нам не сразу попал, сначала мы тройкой были. Хм-м, – Игорек вдруг задумался, – странно, что-то я даже и не помню, как он к нам попал. В общем, не важно. Короче, как-то сразу так повелось: Громов мозг, Моника для отвлечения, за ними всегда ключевые роли, Леха на подхвате, а я для поддержки, как сила и мощь.
– Ближе к делу, – поторопил Денис.
– Да я и рассказываю, – отмахнулся Игорек. – В общем, когда Казак нас предала, и наша четверка сделалась тройкой, в наших операциях стали происходить небольшие сбои, поскольку иногда без женского отвлекающего фактора ну никак. Мы даже как-то Леху в бабу нарядили и в гарем к турецкому султану заслали. – «Богатырь» усмехнулся, но, взглянув в лицо Дениса, тут же хмыкнул. – Ладно, ладно, рассказываю. Ну, в общем, Леха и предложил взять к нам его девушку – Юлю. Конечно, нужно было найти настоящего оперативного агента с подходящими умениями и навыками, но тогда расклад шел на часы и минуты, и он каким-то образом уговорил Громова на эту нелепицу. Да и соплячка оказалась не промах, хотя тоже лажала по началу, но в целом шеф оказался ею доволен, и она примкнула к оперативной группе.
– Спасибо за справку о том, как Юля попала к нам в бюро, но я не это хотел услышать.
– Да что ты такой нетерпеливый, – хмыкнул Игорек и налил рюмку водки. – Ну, любовь-морковь у них была, в общем, самая что ни на есть настоящая, души друг в дружке не чаяли. А потом история до простоты банальная, суровое задание и полный провал. Хотя Леха сам виноват, ну на фига он на этого японца с катаной полез, тот ведь самурай самый что ни на есть настоящий, всю жизнь за сегуна своего воевал, а ты так любитель Кэндзюцу*. Ну, зачем же выпендриваться то понадобилось. Эх, Леха, Леха. – И «богатырь», не чокаясь, опрокинул рюмку водки, видимо, отдавая дань памяти павшего товарища.
*Кэндзюцу – искусство владения самурайским катана.
– И с тех пор она никого к себе не подпускает, – сделал вывод Денис. – А давно этот Леха погиб?
– Уж два года как минуло, – сказал Игорек и налил себе очередную рюмку, намереваясь повторно помянуть почившего друга.
– Два года с чего? – За спиной неожиданно возникла Юля.
Игорек аж водкой подавился, глазки виновато забегали.
– И о чем это вы тут, мальчишки, секретничаете? – улыбнулась Катя и, бухнувшись своему ненаглядному на коленки, обняла его.
– Да о футболе, – нашелся Денис. – Значимый финал Лиги Чемпионов вспоминали.
– О футболе значит, – «ежик» явно почувствовала тонкий аромат лжи в этих словах.
– Да. – Денис настоял на своем и резко перевел тему. – А вы что так долго? Тоже, наверняка, секретничали?
– Мы? – Катя немного опешила.
– О! А вот и ваши напитки! – воскликнул Игорек и отвлек внимание всех на миловидную темноволосую официантку с покачивающимся подносом.
Игорек и Катя уехали на такси. Денис с Юлей лишь минуту назад распрощались с ними и теперь стояли на улице Соляного переулка. Уже давно стемнело. Зажглись фонари. Из бара еще доносилась музыка, и немногочисленные ночные туристы прогуливались вдоль улочки. Воздух был по-питерски прохладен, но свеж – как раз самое то, что необходимо для прочистки мозгов после полулитра виски.
Денис, будто невзначай, опустил руку на Юлино плечо, укутанное бархатом вечернего платья. Девушка не одернула его.
– Ну что, к тебе или ко мне? – глупо пошутил Фадеев, за что тут же укорил себя.
Ладошка «ежика» сильно сжала его пальцы.
«Сейчас точно сломает мне руку, – с опаской подумал парень. – А потом фыркнет по своему обыкновению и скажет что-нибудь едкое и меткое».
Но он ошибся. Юля просто убрала его ладонь со своего плеча и, не сразу выпустив ее, тихо сказала:
– Какая прекрасная сегодня ночь. Люблю такие спокойные, тихие, питерские ночи. Город в эти ночи становится будто сказочный. – Она взглянула на Дениса, легонько улыбнулась и добавила: – Давай лучше пройдемся.
Глава 10
С бумажкой от Уралсовета с подписью лично главы ЦК РКП(б) А.Г. Белобородова группа Громова легко проникла в дом Ипатьева города Екатеринбурга. Временной промежуток представлял собой ночь 17-го июля 1918 года. До кровавых событий, поставивших ужасную точку в судьбе Российской монархии, оставалось около часа. Группа прибыла как раз вовремя, но не для того, чтобы спасти царскую семью, а, напротив, чтобы этот омерзительный исторический поступок повторился вновь.