Мы взлетали, как утки...

Найтов Комбат

– Ну, помню.

– Знаете, что он мне сказал?

– Нет, конечно.

– Он напомнил мне, что командующий ВВС округа застрелился в 18.00 22-го июня. Я думаю, что Птухин сделает тоже самое. И Ионов, тоже бы застрелился, если бы не действия моей группы, но, немцы уже под Либавой. В общем, вот здесь у меня лежит 'последыш', и мне терять особо нечего. Мы это сделаем, лишь бы снабжение не подвело, но это уже больше по Вашей части.

– Ладно, полковник, настроение мне твое понятно, вот только сил у тебя маловато. И там ничего не попросил.

– А там ничего и нет, мне ЛаГГи нужны, а их на Дальний Восток отправляют.

– Вот это - решаемо. Обещал же он два полка.

–

Обещал, только где их взять. Ладно, Вы, все-таки, переберитесь отсюда. Слишком заметное сверху здание. А я пойду посмотрю сколько машин собрано. Разрешите идти?

– Не держу.

Я вышел из зала связи, увидел Степана Наумович.

– Степан Наумович, разрешите?

– Слушаю Вас.

– Может быть, прогуляемся до ПАРМа?

Он пожал плечами. Не думаю, что такая перемена позиций его устроила, но, деваться некуда, 61-й полк, 7-я и 8-я САД переданы в Особую группу. Приказ об этом уже получен. Не было указано, кто группой командует, но упомянут личный Представитель Ставки. То, что им оказался бывший младший лейтенант 61-го полка вызывало определенные 'но'.

– В группе должен быть толковый замкомандующего, который возьмет на себя все тыловое обеспечение, связь тому подобное. Группе поставлена задача обеспечить воздушную поддержку прорыва из окружения двух армий, находящихся на белостокском выступе. В кольце немецких войск. От Ковно до Августова - 134 километра. Сил у нас немного, примерно полнокровная дивизия, может чуть побольше. Основной ударной силой будет наш полк наших 17 машин, плюс 40, которые собираем, и из Москвы завтра должны прилететь еще 12.

– У нас 16 машин, Грушин погиб. Над целью засбоил мотор, Михалыч приказал выходить и четверке его прикрыть. Двое из 'ястребков' выйти из боя не смогли. Тройку перехватили 'охотники' и всех сбили.

– Вечная память. Первым в полку.

– Не первым, шестым, это в твоей группе первый. Так ты говоришь, замом? Ну, деваться некуда. Как там, в Москве?

– Долго рассказывать. Устал. Нервная там обстановка. Арестован Жигарев, снят и арестован Яковлев. Приказано доводить ЦКБ-55 до ума, и дальше будем получать двухместные машины в 'старом' корпусе. Но, когда это будет, неизвестно. 12 машин идут собранные в старых бронекорпусах.

– Ну вот, собираем. Тридцать два - готовы. К вечеру закончим остальные. Из Зибулей прислали восемь человек, они облетывают. 12 человек пересадили, зачеты сданы. Сегодня должны и остальных пересадить, вот только количество истребитель уменьшается. Тришкин кафтан какой-то. ноги укрыл - плечи мерзнут.

– Вон Ионов летит, за счет других полков будем затыкать дыры. Всех безлошадных сюда сгоним. Пойдемте встречать, Степан Наумович?

– Ну, да. Начальства развелось, плюнуть некуда!

С Ионовым ссориться не пришлось, он прочел удостоверение и приказ Ставки, понял, что судьбу генерала Копеца он не повторит, поэтому согласился срочно перебросить сюда зенитную артиллерию и транспортники, и передать всех безлошадных в Особую группу. К 16.00 Жуков обещал перебросить дизельное топливо и бензин для танков, тару и людей для организации воздушного моста в Белосток.

Тут прилетел Николай, сданными по треугольнику: все три моста в Алитусе целы, в городе немцы, танки на правом берегу Немана. Колонна танков движется к Ковно по грунтовой рокадной дороге. Кампфгруппу он засек. Я показал большой палец, и созвонился с Зибулями. Через тридцать минут взлетаем.

Мою машину переснарядили кассетами и подвесили все 16 ракет РС-82. Гришин и Петров уже находились здесь. У Петрова только 35 'Ишачков', которые тоже пойдут под Алитус, у Гришина полк Бобрика и полк Путивко: 'Ишаки' и 'МиГи'. К вылету готовы. Группа собралась у Ионавы. Построение - этажеркой. 'Илы' и 'Чайки' внизу, сверху 36 'Ишаков' и еще выше 28 'Мигов'. РЛС видит несколько машин в районе Преная, дальше не достает, нужно сменить место, но не сейчас. Я нашел дорогу, и мы идем над ней. Коля летал на 'немецком' 'шторьхе', так что нас не сильно ждут. Другая авиация там не летала. Колонну прикрывало 12 мессеров, но их сумели утащить на виражи 'Ишаки', а мы поймали колонну у входа в Визионскую рощу. Колонна жутко пылила, поэтому не смогла нас обнаружить. Южный ветерок помог. 16 машин прошлись над ней, сбрасывая кассетные бомбы, как противотанковые, так и осколочные. Затем тремя заходами отработали эРэСами. Вторая волна штурмовиков, где летели почти сплошные 'перворазники', отработала 50-тикилограммовками по второй колонне, где в основном была пехота. Три штурмовика получили повреждения и ушли домой, но под прикрытием. Было немного странным для остальных летчиков, что немецкие истребители от боя уклонялись. Ждали отставших и поврежденных. Возле них они проявляли активность, но, если прикрытие не ошибалось, то все заканчивалось благополучно. На возврате один из илов сел на вынужденную, и был сожжен мессерами до того, как приехала техпомощь. Во второй вылет с нами пошло три 'девятки' 'СБ' и 'АР-2' 46-го полка фронтовой авиации, которые смогли разбомбить один из трех мостов, потеряв шесть машин над Алитусом. Мосты хорошо прикрыты зенитной артиллерией. Там ее много.

Но, день оказался полон неожиданностей! Ближе к вечеру я уже еле ноги переставлял после двух бессонных ночей и трех вылетов подряд, забрался в комнате на кровать и уснул. Честно и откровенно послав все подальше. Ночью опять предстояло лететь к этим дурацким мостам. Два из них продолжали функционировать. Поспать дали чуть более часа. На аэродром приземлилось шесть ПС-84, которые привезли дивинженера Сакриера, и опытную партию тех изделий, которые испытывались до апреля 41-го на полигонах Управления снабжения и вооружения ВВС. Ну, внешне Сакриер выглядел не самым лучшим образом. Он сидел возле колеса ПС-84. Но, на нем была форма. Мне были переданы грузовые документы на содержимое самолетов. Отряд машин прибыл в наше распоряжение из Москвы. Требовалось их разгрузить и использовать для переброски топлива и других грузов. Он не стал здороваться, отдал честь, первым, и спросил:

– Машины есть? Подавайте машины и людей на выгрузку.

– Что здесь?

– Взрыватели АТ-4, на двух бортах. Контейнеры на одном борту, остальные идут литерным. И ракеты РС-82рк с направляющими для 'Ил-2'. По 48 на машину. И необходимые приспособления для пуска этой модификации с крыльевых установок. До 48 ракет.

– Сколько установок?

– Двадцать четыре, на 12 машин. Обещали срочно изготовить партию на 64 машины. Почему столько, мне не известно. Вчера ночью чертежи ушли на завод. Сюда я, собственно, для того, чтобы обучить вооруженцев обращаться с взрывателями и снаряжать кассеты, показать, как устанавливать пусковые установки и подвешивать на них ракеты. Потом в обратно в Москву.

– Так Вас освободили?

– Не совсем, но к исполнению обязанностей я приступил, так же, как и Таубин. Соберите людей, времени, говорят, у нас совсем мало. Когда успел?
– он пальцем показал на звезду.

– 22-го - 23-го.

– Неплохо для начала.

Я показал в направлении классов для занятий, и он попросил меня помочь донести ящики. Одна рука у него не работала. Чекист пошел за нами, помогать он не стал. Благо: не так далеко. Так что утром будем испытывать полностью ракетный 'Ил-2'.