Мяч, оставшийся в небе. Автобиографическая проза. Стихи

Матвеева Новелла

Мы знаем, что НЕ МЫ убийцы, НЕ МЫ — лжецы и кровопийцы; Хоть и грешны по мелочам, — Мы в этом смысле бьём баклуши. И жертв замученные души НЕ К НАМ приходят по ночам. Вот почему и в детективах Мы верим в сыщиков учтивых, В бесстрашных праведных суд ей, — В мир, где инспектор неподкупен, Преступник — ЗНАЕТ, что преступен, Злодей — НЕ РАД, что он злодей! Где

чёрное, промежду делом, Ещё не называют белым. Есть глупость. Но ещё нигде Не выдают на том этапе Фигуры «Без порток, а в шляпе» За «Обнажённых в канотье»! Мир, где прослоечное тесто Сидит в квашне и знает место. Где ни единый идиот Ни за какие «перестройки» Певичку и певца прослойки «Народными» — не назовёт! Где типов масляных и сальных Пока не числят — в колоссальных Героях Шпаги и Пера. А в плагиаторах нахальных — Не чтят колоссов эпохальных, Отлитых сплошь из серебра… Не перешло ещё в методу — Чтоб напроказившим — свободу, А жертву — накрепко связать! Для персонажей детектива Добропорядочность не диво. Но… что об Авторе сказать? Отстав от Диккенса во многом, Он тоже КЛАССИК перед Богом; Клеймит нечестье, Чтит Закон, Часы по классикам сверяет. И матюгов не повторяет За уголовниками он. А нынче — швабрам голос даден, По мненью коих… «кровожаден» Любой, кто требует Суда! Самих убийц— не числят злыми. Как будто кровь убитых ими Не кровь, а просто так… вода! Ты, отводящий тяжесть кары От рассыпающих удары, От исполнителей расправ, Не ты ли (что всего ужасней) И есть заказчик ЭТИХ казней? И потому — чем безнаказанней, Тем лучше для тебя? Ты прав! По-своему, по-людоедски. И в полном смысле — по-мудрецки. (Ведь, если человек — мудрец, То это, кажется, надолго?) Но ты мне гнусен, балаболка, «Свободолюбца» образец! С открытой казнью споря гласно, Ты притворяешься напрасно: Ты всё равно её творишь, — Но по секрету(в ночь и в темень!), Казнь тайную!Зато — над теми, Кого ты самприговоришь! …Люблю старинный детектив, Где, незадачлив, но правдив, Грустит в курилке сыщик младший (Поди — профессию освой!), Где нарушитель, — ангел падший, Позор оплакивает свой… Декабрь 2000, январь и февраль 2001

Просперо

Действие пьесы Шекспира «Буря» происходит в Южной Америке. Судьба это или случай, что два столетия спустя после кончины Шекспира — именно американец — (богатый спортсмен) первый усомнился в авторстве поэта над его произведениями? А ведь с тех пор и пошло…

Господи помилуй!

Не рыцарю, не старцу-джентльмену (Такого нет у нас ориентира), — Кому? Американскому яхтсмену Поверили, что «не было Шекспира»! Яхтсмен — он что? В улыбке рот ощерить Умеет. В бицепсах и в гонках дока. Но мы-то? Мы-то?! Глупо и жестоко Не верить в Бога, а в яхтсмена — верить! От горизонта и до горизонта Обшарить Шар — и… не найти умнее Себе историка! А он-то, он-то — И есть не кто иной (дублёна шея!), Как — тех пещер воспитанник блестящий, — Сам Калибан! Душе Просперо — мстящий. 19 января 1999

Происхождение басен

Как в эпосе — не знаю. А в сонете Не обороть проблему документов: Приписанных в большой дали столетий К семье Норфолков или к роду Кентов. А мы-то — что ж? Не путались в макетах Бумажной лжи? Не угождали в сети (В каком-нибудь там даже сельсовете) Поддельных справок? Или мы в навете Не вязли с негодующим бессильем? Так что ж и думать о старинныхплутах? Ведь знали же: Гильермо не Уильям, А Шакспер — не Шекспир!Но, справки спутав, Свидетелей ушли… И приступили (Столетье выждав), — к басням о Шекспире. 16 июля 1998

Путаники

Возможно, что имя ШЕкспира, ещё юным отбывшего в Лондон, давно изгладилось из памяти сменяющихся властей Стратфорда, тогда как торговец ШАкспер — был всегда у них на виду. Что и помогло более образованным путаникам, завистникам, наслышанным о лондонской славе ШЕкспира, — в их стратфордских плутнях.

Приходят к мэру, жалобно-суровы: — Поэт Шекспир скончался от недуга! — Скончался Шакспер? Господи! Да что вы?! Но разве он… поэт? Гонцы друг друга Тихонечко — давай толкать локтями… — Да, да! Наш Вилли был большим поэтом. — Гильерм — поэтом?! Что же я об этом Не слышал ничего? — Сэр, мы и сами Не вдруг узнали; тих был, скромен Шакспер. — Гм… Скромен? Тих? А говорят — кушак спёр… Но если скаред был силён в науке…