Мяч, оставшийся в небе. Автобиографическая проза. Стихи

Матвеева Новелла

И я приёмник выклю шаю, Штоб вы шказаться напрямик: «В полно шный шас по моло шаю Не шастай, шокнутый штарик!» Когда бы вся Периферия Заговорила через Центр, Кто не вскричал бы: «Вот Россия!» Но и один людской процент На том наречье не гуторит, Которому Столица вторит! 13

января 1995

Покажись! или «Нечто» и «нешто»

Ну, д ожили! Включив беспечно Себя в языковые дожи, Пойми, арбитрушко, что «не что» И «не што» — не одно и то же! Как ты ни стой на безобразье, Как ни алкай переворота, А «не что» — это значит «что-то», А «не што» — это значит «разве»! Бог весть кому актёр, художник В испуге вторят, холодея: «То шь-в-то шь», «достато шно», «моло шник»… Кто ты, тиран, который нами (В стране, свободной по идее) Заочно вертишь, как рабами?! Июль 1995

Вечер с бузиной

У ягод бузины не вкус, а кислый чад. У лиственных глубин — лазоревость угара, Как будто, истопив прохладами очаг Июня, истопник закрыл заслонку рано! В тех зверских кисточках — томатный зной коралла И едкость перца есть! И — в сизых ободках Тумана — все они краснеют, как в очках Совиных (к сумеркам), — и огненно, и вяло. Пресытясь красками, слабеет летний день. И детство, крадучись, опять приходит к нам. Ну как же! Красота всегда вмещает пытку! Ведь там, куда сейчас оглядываться лень, Не только яркость; был на кой-то нужен нам И жёлчный привкус «бус», наколотых на нитку! 18 мая 1995

Сибирь

Ивану Киуру

Красно-рыжую с бурым тайгу Взял мороз, но отпустит потом: Л еса бронзовый лис Убирает хвостом Голубые следы на снегу. Осень леса рванётся к садам, Краскам родственным в далях — мигнёт, Да по снежным по тем васильковым следам Опахалом сырым полыхнёт… Но к чему эта ростепель вновь Рушит заморозка филигрань? Жаль мне красных лисиц! Васильковых снегов! Жаль святую рассветную рань! Заповедную жаль глухомань… Там Еловка — деревня твоя, С материнскою прялкой в избе. Или избы вдали Аж под корень снесли, Чтоб никто не узнал о тебе? Там недетские думы копил, С тайным ужасом слушал псалмы Под соломой, слетающей с чёрных стропил… Или все свои льды океан растопил, Чтоб не стало сибирской зимы? Или зря о заре серебрил Высоченные кроны мороз?.. — Всё в Сибири офомно! На то и Сибирь,— Помню, с важностью ты произнёс. Ноябрь, декабрь 1996

Рисунки для чайного сервиза, или Обиженный пастушок

Мы вроде вчера сговорились Плясать до утра с Амариллис На нашем Овечьем лугу? Так что же нейдёт Амариллис Плясать, как вчера сговорились? Я долее ждать не могу. Я был бы, конечно, скотиной, Когда бы с пастушкой Беттиной С досады пустился плясать! Но… был бы я также — скотиной, Когда б не сдружился с Беттиной: Зачем же ей вызов бросать? Двух песен с Беттиной не спели, Два круга пройти не успели — Уже Амариллис пришла! И, видя, что я ей не верен, Свой сельскохозяйственный веер Леандру всердцах отдала! А он подарил ей гитару, Перчаток пастушеских пару И розовый зонтик при том. (Гитара — для драк, для огрева, Перчатки из кружев — для хлева, А зонтик — ходить за скотом.) Весь в розах, в пастушеских бантах, Побрёл я в сарай на пуантах И, — пару хозяйственных цитр Хватив о бордюр балюстрады, Амврозии выдул с досады Я чисто пастушеский литр. И вспыхнул в моих подсознаньях, Под шляпою в перьях фазаньих Типично пастушеский план: Леандр! Легкомысленный скотник, До женского пола охотник, Ответишь ты мне за обман! Вблизи мелового карьера В долину спускалась портьера: Я спрятался в складках ея И, маску достав из крапивы, Сел ждать, чтобы вместе пришли вы, Леандр и плутовка моя! Ну, что ж вы? Смелее — на сцену! А я вас не песнями встрену… Мне трудно читать вам стихи; Рывок, да перчатки, да маска, Да вострая сталь из Дамаска, — Вот то, чем берут пастухи! Зачем ты не шла, Амариллис, На пляску, как мы сговорились? Почто объявилась не в срок? А я-то! — я чтил её свято. Свидетели — овцы, ягнята И розы, И горы, И дрок! 1996

Сонет в защиту Марианны

«О вкусах не спорят» и глотки зазря не дерут, А сразу дубину (не то кирпичину) берут. И спорщик при виде дубины (не то кирпичины) Действительно — больше не видит для споров причины. Эпиграммы

Сегодня сериалы в моде: Мы сразу к ним попали в тон. Тем человеку легче вроде, Чем больше серий видит он. Но раздражительный пижон Готов напасть — путём пародий — Уж и на зрелища в народе, Который хлебушка лишён. «Ах! Марианна примитивна!» — Бунтуют снобы. Им противно. Что здесь без грязи обошлось. А залепи в них неучтиво Сплошной похабщиной — небось В ней не увидят примитива!.. 1996