Мятеж
Шрифт:
«Потому что он псих, и мне не хотелось с ним якшаться».
Я раздосадованно вздохнула. Тоже мне оправдание.
Проведя ладонью по лицу, я снова взглянула на Адди. Кто ее знает, сколько она пробудет без чувств, я не могла просто сидеть рядом и ждать. В КРВЧ могли отслеживать фургон.
Уже в который раз я начала осматриваться вокруг, пытаясь найти хотя бы малейшую зацепку, чтобы понять, где мы находимся. На здании, куда врезался фургон, виднелась большая белая покосившаяся вывеска с единственными сохранившимися буквами «С» и «В». В верхней
На другой стороне улицы высилось броское трехэтажное здание с большими окнами и колоннами — красивее всех, что я видела в трущобах. Следующее было меньше, но все дома стояли впритык, словно люди старались использовать каждый клочок земли.
Еще на одном из домов мне удалось разглядеть черную вывеску с белыми буквами: «„Силуэт“: ресторан и бар».
Да, толку от этого было мало.
Я повернулась лицом на север, и у меня расширились глаза. А вот это уже кое-что!
Передо мной возвышался остинский Капитолий. Самый настоящий.
Глава 19
Каллум
«Прочь с дороги, и не смей мне мешать», — сказал я.
На секунду мои слова повисли в воздухе, но уже через мгновение Кайл шагнул вперед и навел мне в грудь пистолет.
— А если посмею?
Я бросился на него. Мы выстрелили одновременно, и мой левый бок пронзила боль. Рибуты с криками устремились в атаку, и сто двадцатые, охранявшие палатки, ответили им пальбой.
— Назад! — завопил кто-то. — Не заставляйте нас стрелять!
Кулак Кайла врезался мне в челюсть, и я упал. В воздухе снова засвистели пули, когда рибуты, наплевав на предостережения, ринулись вперед. Чувствуя, как в душе нарастает страх, я по-прежнему лежал на земле и вдруг поймал себя на мысли, что ищу глазами Рен, в надежде, что она поможет мне.
Я попытался встать, но Кайл с силой пнул меня в ребра, и я сдавленно застонал.
«Поднимайся и становись в стойку. Блокируй следующий удар», — прозвучал в голове голос Рен. И когда Кайл уже занес ногу для нового удара, я откатился от носка его башмака и вскочил на ноги.
Он прицелился в меня, и я вдруг сообразил, что в падении выронил свой пистолет. Пуля попала мне в плечо, но я все равно ему врезал, не обращая внимания на пронзившую меня острую боль.
«Обескуражь меня. Удиви».
Когда Кайл снова нажал на курок, я схватился за ствол его пистолета. Глядя, с какой силой я тяну оружие раненой рукой, он не смог скрыть удивления. Новая пуля вошла в еще не затянувшуюся рану, я скривился и рванул оружие с такой силой, что Кайл пошатнулся. Мне удалось отобрать пистолет, и я попытался врезать рукояткой по его лицу, но Кайл проворно увернулся.
«Чему я тебя учила? Быстрее».
Кайл потянулся за оружием, но я так внезапно ударил его лбом, что он ахнул, попятился, а я схватил его за ворот, смаргивая посыпавшиеся из глаз
Я поймал его за ногу, потянул назад и оглянулся на голос. Это был Рили. Он швырнул мне наручники, они упали рядом в пыль. Я подобрал их и замкнул на запястьях Кайла. Тот сел и яростно взбрыкнул, но я толкнул его ногой в грудь, и он снова повалился.
Чей-то крик заставил меня оглянуться, и я успел увидеть, как рушится палатка. Опоры сложились, и по лагерю разлетелся треск.
— Шевелись! — Рили сунул ствол какой-то девице в лицо, и та нехотя, тяжело дыша, подняла руки.
— Михей тебя убьет, — буркнул Кайл, яростно глядя на меня с земли.
Я вскинул брови, оценивая зрелище. Сто двадцатые лежали ничком, большей частью в наручниках, а остинские рибуты держали их на мушке. Все говорило за то, что Михей по возвращении окажется в серьезном меньшинстве. Я сомневался, что у него будет возможность убить кого бы то ни было.
В лицо мне ударил резкий порыв ветра, и я снова невольно оглянулся в поисках Рен, словно ожидая инструкций и желая убедиться в ее целости и сохранности. Прерывисто втянув в себя воздух, я опустил взгляд на Кайла:
— Нет, если я убью его первый.
Челнок приземлился за воротами на закате.
Я крепче сжал пистолет и окинул взглядом окружавших меня рибутов. Были и потери, и я с тревогой смотрел, как Бет пересчитывает остинцев.
Кайл и все самые упертые сидели в нескольких футах от нас, закованные в наручники. Всего их было около двадцати — мы нарочно усадили их так, чтобы увидел Михей.
Остальные жители резервации раскололись на две группы: кто-то попрятался в палатки, кто-то спешно собирал вещи, стремясь убраться подальше от заварухи. Им не хотелось отправляться в города ни со мной, ни с Михеем. Часть перешла на нашу сторону.
— Двое погибших, — негромко сообщила Бет, теребя локон. Она встала рядом со мной и неотрывно смотрела на садившийся челнок.
Я поморщился и быстро огляделся. Вряд ли я знал их лично, но все равно чувствовал себя виноватым.
— Это лучше, чем я ожидал, — заметил Рили, тоже становясь рядом с другой стороны.
Дверь челнока распахнулась, и сердце мое забилось сильнее. Я все еще надеялся увидеть Рен. Она могла одолеть Михея, — а может быть, он сам передумал.
Вышел Михей, за ним — Джулс.
И больше никого.
Все во мне оборвалось.
Я медленно выдохнул. Только без паники. Разве выстоят против Рен несколько охотников за головами? Она небось уже вырубила всех и сейчас на полпути к Остину.
Отделившись от группы, я направился к Михею. Самодовольство на его лице проступило еще явственнее, когда наши взгляды встретились, но все же я уловил тень сомнения после того, как он оценил толпу рибутов и своих обездвиженных сообщников.
Я остановился перед ним:
— Где Рен? И Адди?