Мыс Доброй Надежды
Шрифт:
Взбешенный «шпион» не оборачивался. Он и профессор быстро собрались и покинули зону отдыха. Уваров был доволен собой — противник выведен из равновесия. Еще немного, и из него можно будет вить веревки...
Долго плескаться Уваров не стал —боялся, что может простудить поясницу. В холодильнике нгубиевского «люкса» опера ожидало холодное пиво...
А Войцеховского в номере ждал совсем другой сюрприз.
— Михаил Александрович, вам придется уехать,— жестко заявил Рыбаков.— Ваше пребывание здесь становится небезопасным...
— Куда же я поеду? Домой в Кейптаун?
— Нет. Там тоже засада.— Андрей Борисович провел ладонью по своей лысой голове так, словно разглаживал волосы.— Поживете у моих друзей в Йоханнесбурге. Ночью вас отвезут.
— А вы?
— Я останусь.— Рыбаков сел в кресло.— Надо мне уравнение с одним известным решить.-
— Это связано с тем письмом? — стал строить догадки профессор.
— Да.
— Может быть, я останусь и помогу вам?
— Нет, вы должны уехать.— Рыбаков пристально посмотрел на профессора.— Думаю, я справлюсь сам...
Утром следующего дня Уваров, с гудящей от вчерашнего вечернего пива головой, спустился к завтраку в ресторан отеля, надеясь снова встретить там «сладкую парочку» своих подопечных. Разжевывая омлет с мясом страуса, нравственный полицейский оглядывался по сторонам, пытаясь загнать похмельные ощущения в глубь организма. Получалось у него не очень хорошо. Не хватало допинга. Очень хотелось пива, но Никита всеми силами сдерживал себя. Он все-таки был на службе.
Рыбаков появился позднее обычного. Он набрал со шведского стола тарелку снеди и уселся на свое место, окидывая зал проницательным взглядом. Заметив Уварова, зло поморщился и повернулся к нему спиной.
Никита довольно усмехнулся. Но его ликование длилось недолго — профессор Войцеховский все не появлялся, и Уваров заволновался.
Тем же утром в деревне баквена бурно отпраздновавший вчерашнюю победу вождь Питер Нгуби отдал шаману распоряжение о подготовке к обряду посвящения в воины.
Шаман почтительно выслушал вождя, что-то коротко ответил и покинул царское бунгало, где принимал его Петр Первый. Нгубиев взял со стола стакан свежевыжатого сока, выпил его залпом и, отдышавшись, повернулся к операм:
— Короче, мужики. У меня к вам еще одно дело есть...
— Какое? — насторожился Вася.
— Сегодня обряд будет. Посвящение в воины баквена. Ну, там, шуры-муры, костер, танцы и все такое...
— Понятно,— оборвал вождя Плахов.— От нас-то что требуется?
— Ну, короче, в воины вас надо посвятить. Так надо.
— Зачем?
— Чтобы Шакил, падла, не подумал свое решение изменять. Если среди моих баквена будут русские «мафиози», то он не пикнет больше, железно.
— Да ты с ума сошел! — воскликнул Вася.— Ну, ты, Петя, даешь... А в невесты нас не надо посвящать?
— Да вы что, мужики, это реальная процедура, все очень просто! Грудину вам разрисуют, потом воинское зелье выпьете, потанцуете малька — и все дела.
— Что за зелье?
— Лечебное,— вскочил Петруха.— Полезное, на травках местных. Болеть не будете, силы прибавит и все такое...
— Поди, наркота какая-нибудь,— усомнился Рогов в словах вождя.
— Ну конечно, малька оно торкает,— согласился Петр,— но только самый децл, как пива попить. Соглашайтесь, мужики! Представьте, какая экзотика... Все в России от зависти умрут.
— Лишь бы здесь самим не умереть.
— Не умрете.
— Ладно, Петр, кончай агитировать,— согласился Плахов, подумав.— Мы не против.
— А почему бы и нет? — Рогов широко улыбнулся.— Вот расскажу тестю, он не поверит!
— Ну и ладушки, мужики,— обрадовался Нгубиев.— Пусть Шакил знает, что у нас все реально.
В этот момент у Петрухи зазвонил телефон.
— А, Никита Андреич, здрасте... Сейчас передаю...
Плахов взял трубку и услышал в ней взволнованный голос Уварова:
— Игорек, ты?
— Да. Привет.
— Слушай, здесь такая ерунда,— издалека начал Никита.— Короче, профессор пропал.
— Как пропал?
— На завтрак сегодня Рыбаков один приперся. Я сразу в регистратуру, а мне там говорят — съехал Войцеховский. Может, он домой?..
— Доигрался,— раздраженно бросил Игорь.— А Рыбаков остался?
— Этот на месте,— вздохнул Уваров.
— Короче, заканчивай, Никита! Все, хватит, сворачивай лавочку.
— Что-то тебя слышно плохо! — заорал в трубку Уваров.— До завтра ждите, я перезвоню!
Трубка разразилась короткими гудками.
— Что, профессор свалил? — спросил Рогов.
— Да,— зло подтвердил Плахов.
— Наверняка спугнул он их. Говорил я, не надо было его посылать.
— Так, может, свинтим этого шпиона, притащим в племя да потолкуем с ним здесь? — предложил Нгубиев.— Я обслуге скомандую, они махом сделают...
— Погоди немного,— успокоил его Игорь,— Подождем до завтра. Если профессор не объявится, так и сделаем.
За стенами бунгало раздалась мерная барабанная дробь, и стройный хор мощных мужских голосов затянул ритмичную песню.
— Скоро церемония начнется,— вспомнил Нгубиев.— Так что готовьтесь, мужики. А я сейчас позвоню своим людям в Сан-Сити и попрошу, чтобы они за Никитой Андреичем присмотрели. Ничего с ним не случится.
— Боюсь, не поможет...
Плахов сидел понурив голову. Никаких новых данных о пропавшем Данилове собрать не удалось. Игоря уже не раз посещала мысль, что поиски напрасны, и им давно уже пора вернуться в Питер и предложить Ждановичу подыскивать себе нового компаньона. Однако он твердо решил, что вернется домой либо с Даниловым, либо с проверенной информацией о том, что в действительности произошло с русским бизнесменом в парке Крюгера. Пока это дело очень смахивало на стопудовый «глухарь», но в любой момент ситуация могла измениться кардинально. Оставалось только ждать, когда это произойдет.