Мыс Доброй Надежды
Шрифт:
— Это почему? — насторожился Вася.
— Ну, не знаю,— уклончиво ответил Петруха.— Батя мне говорил, что это память предков, типа, они стращают вождей баквена, чтобы те не косячили против своего народа.
— Что за предки такие, мертвецы, что ли? — Плахов наконец снял рубашку и аккуратно повесил на плетеное кресло.
— Крокодилы,— нервно усмехнулся Нгубиев, водружая на голову ритуальную шапку.— Готовы? Тогда пошли.
Вождь накинул на плечи мохнатую шкуру неведомого зверя и покинул бунгало первым. Опера последовали за ним. Вокруг стояла удручающая
— Смотри, Игорек,— прошептал Вася.— А звезды-то здесь совсем другие, я только сейчас увидел...
— Я тоже,— тихо ответил Игорь.— Здесь неба больше, чем земли.
Племя баквена замерло в ожидании. В центре главной деревенской площади полыхал огромный костер, вокруг которого выстроились похожие на изваяния воины. Отблески пламени играли на неподвижных, словно выточенных из эбонита лицах.
Разноцветные набедренные повязки, длинные копья и причудливые шапки, увенчанные зубастыми мордами крокодилов, наводили на мысль о путешествии в прошлое или витиеватом кошмаре, посетившем невоздержанного страдальца после бурной вечеринки. Отблески огня играли на наконечниках копий, придавая крокодильей коже зловещий оранжевый оттенок. Завидев вождя, воины ожили и синхронно склонили головы, отчего пасти сушеных рептилий нацелились на Петруху со товарищи.
— Ни хрена себе цирк,— прошептал Вася.— А чего так тихо?
— Я и сам не знаю,— сквозь зубы процедил Петруха.— Спрашивать как-то неудобняк было. Но это ненадолго. Щас начнется.
За спинами воинов застыли женщины, укутанные в пестрые накидки. Длинные волосы украшали гирлянды блестящих бус.
Нгубиев взгромоздился на трон, друзья, как преданные телохранители, пристроились за ним, прикрывая тыл — а вернее, прикрываясь Петрухой. И тут тишину взорвал низкий заунывный вой, постепенно набирающий обороты,— добросовестные баквенки начали ритуальные песнопения. Когда завывания достигли высшей точки, их поддержал барабан.
— Эта бодяга еще минут сорок продлится,— прокомментировал Нгубиев.— Потом выведут пацанов, которых в воины надо посвящать. Затем сам ритуал. Я его упростил.
— Как это? — Изнемогая от баквенских воплей, Плахов с трудом подавил желание заткнуть уши — вдруг аборигены обидятся...
— Ну, раньше новых воинов в джунгли на двое суток отправляли. Без харчей. Кто выживет, тот и воин. Я это дело отменил — чего пацанам умирать зазря?
— Гуманно,— похвалил Игорь.
— А предки твои что на это сказали? — прошептал Вася.
— Пока молчат,— неуверенно произнес Петруха.
— А второй акт долго продлится? В смысле, пацанов в воины посвящать? — Плахов щелчком пальцев сбросил со своей груди какого-то паразита.
— Часа два как минимум,— вздохнул Нгубиев.— Это как народ решит. Бывает, начнут плясать, так и не остановишь... Сами увидите.
Языки пламени выстреливали в синее небо снопы ярких искр, зубастые крокодильи рыла и мощные копья мускулистых воинов нагоняли на детективов смутную тоску и ностальгию.
В огромном зале игровых автоматов казино «Сан-Сити» Уваров терзал однорукого бандита. Бандит не поддавался, но Никита не отступал, упорно высиживая свою удачу. В напряженный поединок внезапно вклинился третий лишний, появившийся за уваровской спиной. Шкурой ощутив присутствие врага, Никита надавил кнопку автомата, резко обернулся и встретился взглядом с мистером Фишером.
— Привет,— оскалился Рыбаков.— С судьбой играешь?
За Никиту ответил автомат, разразившись радостным звяканьем выигрышных жетонов. Уваров оторвался от созерцания стальных глаз неприятеля и стал выгребать жетоны из лотка.
— Наконец-то по-русски заговорил! — Сияющий Никита наполнил карманы и повернулся к соотечественнику.— А то, думаю, совсем парень от родины оторвался, даже родную речь забыл.
— Ну, рассказывай, — прошипел тот, сверля любимца фортуны немигающими глазами.
— Сначала отзыв скажи,— нагло заявил Уваров, расправив плечи и выпятив грудь, обтянутую серой футболкой с надписью «BOSS».
— Ты кто такой? — Рыбаков схватил Уварова за плечо.
— Спокойно,— ответил Уваров, поводя плечом.— Клешню убери...
Рыбаков просьбу проигнорировал, и Никита, дернув плечом, сбросил руку оппонента.
— Не нервничай. Я из Центра...
— Из какого, на хрен, Центра?! — Рыбаков покраснел от злости.
— Ну хватит, капитан,— заговорщическим тоном произнес Никита. — У нас один Центр... Кожаной моды.
— Чего ты мелешь? — взорвался Рыбаков.— Какой моды?
Из глубины зала возник мощный чернолицый охранник, занял позицию в проходе между автоматами. В петлице пиджака бодигарда Уваров разглядел маленький значок в виде золотого крокодильчика. Никита незаметно подмигнул баквена, и тот кивнул ему в ответ.
— Тихо, тихо,— тоном терпеливого психиатра убеждал опер.— Нельзя здесь шуметь. Давай лучше возьмем по пузырю и все обсудим. А ты пока отзыв вспомнишь.
— Где? — У Рыбакова начал подергиваться уголок рта.
— У меня в номере. Часика через полтора.
— Нет... Лучше у меня.
— Лады,— согласился Уваров.— Ты водку пьешь или на виски перешел?
— Не твое дело!— огрызнулся разведчик.
— Тогда до встречи. Ты только закуси какой-нибудь приготовь. А то мы на ужин, наверное, опоздаем,— Потеряв интерес к собеседнику, Уваров повернулся к игровому автомату.
«Будет тебе закусь,— злорадствовал Рыбаков, поднимаясь в номер.— Только не подавись...»
Он так и не смог понять, что за птица этот BOSS. В списках обитателей гостиницы он не значился. С какого рожна русский «клеится» к нему, он так и не въехал. В голове у него роились смутные подозрения, что появление «босса», равно как и визит странной парочки из «Эрмитажа»,— звенья одной цепи. И наверняка они связаны с Даниловым.
«Ну что ж,— решил Рыбаков,— пускай поищут... На дне озера. Крокодилы — известные гурманы...»