Мышь, которая зарычала. Антология
Шрифт:
А Талли смотрел на светлые волосы герцогини, на ее гордый подбородок и решительные глаза и чувствовал, как гулко бьется его сердце.
— Расскажите мне еще раз историю вашего путешествия, — попросила Глориана. — Особенно хочется услышать все подробности о бомбе.
Талли, опуская мелкие детали, рассказал ей о высадке в Нью-Йорке и подробно объяснил, что такое квадиум-бомба, так как во время обратного путешествия доктор Кокнитц только об этом с ним и разговаривал.
— Что же нам теперь с этим делать? — спросила Глориана.
— Во-первых, день и ночь охранять наши границы. Американцы будут пытаться заполучить бомбу обратно. И кое-кто другой захочет ее украсть. И те, и другие будут
— Все это меня очень беспокоит, — сказала Глориана. — По вашим словам выходит, что мы теперь являемся самой могущественной державой в мире, но, начиная войну, мы стремились вовсе не к этому. Ведь нам надо было всего лишь честным путем достать денег. А вместо этого мы сейчас оказались на острие ножа, с патрулями на границе, с подозрительными оглядываниями по сторонам и постоянным опасением, что эта бомба может взорваться в любой момент.
— Иногда победа приносит больше обязанностей, чем выгоды. На время ведения войны совесть откладывается в сторону. Сначала мы стараемся уничтожить своего врага, а потом, по окончании войны, снова вернувшись от варварства к гуманизму, кидаемся исправлять свои ошибки. Если бы можно было придумать такую войну, где каждая сторона могла бы наполовину выиграть, наполовину проиграть, тогда все в мире было бы по-другому…
Глориана совершенно запуталась. Ей была ближе практическая сторона жизни, чем теоретические рассуждения, и речь Талли об обязанностях победителей ее взволновала.
— Надеюсь, вы не хотите сказать, что мы должны восстанавливать Соединенные Штаты, иначе нам пришлось бы для этого занять у них немного денег.
Талли рассмеялся.
— Конечно, нет. Мы добились невероятного. Победив, мы не потратим ни пенни на побежденных. Однако, начиная войну, мы думали об обязанностях только перед нашим народом. Теперь же мы несем ответственность перед всем миром. Понятно, что за такое короткое время осознать себя властителем мира нелегко. Многие предпочли бы вернуться к тому состоянию, в котором мы прожили всю свою жизнь, но теперь это невозможно.
— А что, если американцы предложат нам миллионы и миллионы долларов за бомбу? Вы думаете, мы должны ее вернуть? — спросила Глориана.
Талли встал, развернул плечи и положил руку на эфес меча. Глориана снова подумала об удивительном сходстве мистера Баскомба с сэром Роджером Фенвиком.
— Мы избраны, — сказал он торжественно, — вернуть мир к разуму и здравомыслию. Вы, ваша светлость, теперь не только правитель герцогства Великий Фенвик. Вы — самая могущественная женщина в мире. От вашего слова зависят жизни миллионов людей. Ваши предки никогда не изменяли своей стране. А вы не должны предать все человечество.
— Но ведь и другие со временем сделают такую же бомбу, — возразила Глориана.
— Верно, — согласился Талли. — И мы должны это предотвратить. Предлагаю вам созвать Тайный совет, чтобы обсудить все аспекты этой проблемы.
15
Заседание Тайного совета Великого Фенвика совпало с заседаниями кабинета министров в Соединенных Штатах и Президиума Верховного совета в Кремле. Главной темой всех трех совещаний была квадиум-бомба.
В зале заседаний Кремля во главе длинного стола красного дерева сидел человек с тяжелыми челюстями, в военной форме, увешанный орденами. За столом сидели министры в настолько одинаковых костюмах, что казались отражением друг друга. В их глазах читалось, что они никогда не выдадут никакого секрета, даже под пытками. Их рты были сжаты, а руки одинаково ровно лежали на столе, словно они предварительно тренировались, чтобы абсолютно походить друг на друга.
Человек, сидевший во главе стола, оглядел присутствующих и, не найдя ни в ком ничего особенного, ничего выдающегося или отличного от других, например, платочка или самописки в нагрудном кармане пиджака, приступил к чтению бумаги, лежавшей перед ним.
— Пролетариат суверенного государства, называемого герцогством Великий Фенвик, страдающий из-за невыносимой экономической зависимости от империалистических капиталистов, соединившись с рабочими других стран, восстал против ига. Пролетарии объявили войну Соединенным Штатам Америки. Находясь в авангарде революции, рабочие в количестве двадцати пяти человек вторглись в город Нью-Йорк. Они захватили квадиум-бомбу, при помощи которой варвары-капиталисты хотели уничтожить весь мир. Народы Советского Союза обязаны, объединившись с пролетариатом Великого Фенвика, защитить мир от происков капиталистических империалистов и не допустить, чтобы бомба попала в руки врагов мира. Министр иностранных дел Советского Союза должен нанести визит вождю пролетариата Великого Фенвика по имени Глориана и предложить ей ввести на территорию ее страны десять дивизий Советской Армии. Он также должен предложить перевезти квадиум-бомбу в Москву, где она будет в полной безопасности. Прошу голосовать.
Поднялось двенадцать рук. Человек с тяжелыми челюстями собрал бумаги со стола, и все покинули зал заседаний.
Заседание кабинета министров Соединенных Штатов было столь же серьезным, но не таким официальным.
Президент по причине жаркой погоды был одет в легкий пиджак из новой синтетической ткани. Министр обороны был более официален. Он надел галстук в горошек. Госсекретарь разрешил себе серый оксфордский костюм и галстук в черную и белую полоску.
Лицо сенатора Гриффина, по обыкновению одетого в светло-серую униформу с маленькой розочкой на лацкане пиджака, выдавало его сильное волнение.
На заседание также были приглашены адмирал, генерал армии и генерал военно-воздушных сил.
— Полагаю, что все вы это уже видели, — сказал президент, подняв «Нью-Йорк Дейли Ньюс», где на первой полосе можно было прочесть броский заголовок: «ВТОРЖЕНИЕ В НЬЮ-ЙОРК. КВАДИУМ-БОМБА ЗАХВАЧЕНА ВРАГОМ. ИСЧЕЗ УЧЕНЫЙ».
— Я это видел, но не обратил внимания. У них уже была статья о вторжении марсиан. Мыльный пузырь.
— К несчастью, — сказал президент, — вы ошибаетесь. Во время учебной тревоги Нью-Йорк был захвачен группой из двадцати человек, то есть армией герцогства Великий Фенвик. Они захватили квадиум-бомбу, а также взяли в плен доктора Кокнитца, единственного физика, который знает, как сделать эту бомбу. Герцогство Великий Фенвик может теперь уничтожить всю Европу или Соединенные Штаты. Ответьте мне, джентльмены, что нам со всем этим делать?
Члены кабинета смотрели друг на друга, как школьники, услышавшие простейший вопрос, на который у них не было ответа. Долгое молчание стало невыносимым. Министр обороны, как всегда, прижал пальцы к губам. Сенатор Гриффин уперся взглядом в пол. Госсекретарь, скрестив ноги, постукивал пальцами по папке, лежавшей у него на коленях.
Нарушил молчание армейский генерал.
— Это все какая-то дьявольщина, господин президент. Не знаю, что за этим кроется, но дайте мне сорок парашютистов, самолет — мы долетим до этой странишки и возьмем и бомбу, и этого Кокнитца.