На берегах Ахерона. Смертельные сны о вечном
Шрифт:
Подвожу маму к окну, а там - там колышется ослепительное, бирюзовое, прозрачное море. Такая красота! Но мама не замечает этой красоты, ее будто окутало сумеречное облако. Вдруг начинаю наблюдать эту сцену со стороны: я ?1 в знакомой футболке, но без крыльев, пытаюсь удержать маму, а она заинтересованно смотрит не в окно, а на стену, где медленно проступает темное пятно, превращается в тоннель. Мать шагает в сторону тоннеля. На миг я ?2 ощутила ее отвращение к той жизни, которую она влачит, а из пятна уже выступил знакомец - "Тот, кто гасит свет"/люцифаг/, в виде темного контура коренастого мужчины. Я ?1, вспыхнув странным светом, бросилась маме наперерез
– Раз уж ты хочешь идти туда, у меня нет сил тебя удержать, но я буду освещать твой путь!
В моей руке вспыхнул светящийся меч, и мое раздвоение заканчивается. Мечом этот предмет можно назвать лишь с натяжкой, - это своего рода тонкий золотой стержень, и он полыхает ореолом прозрачного зеленовато-бирюзового цвета, что и море. "Тот, кто гасит свет" развернулся, вошел в темное пятно, мы - за ним: я впереди, мама за мной. По обеим сторонам, когда мы шли, слышалось тихое потрескивание, подняв свой меч, я видела, как из темной мути вырастают белые гигантские щупальца света, дергаясь, тянутся вверх и смыкаются над нашими головами. Так образуется тоннель. Мы долго шли, пока "Тот, кто гасит свет" не встал между мной и мамой.
– Мама, - кричу, - у меня нет сил!
Жемчужный свет, которым фосфоресцируют стены тоннеля, становится ярче и ярче, ослабев от этого света, я падаю на колени, но мама прорывается сквозь тьму "Того, кто гасит свет", и ласково гладит меня по руке. Пользуясь моментом передаю ей свой "меч" и с шепотом "Держись за свет!" теряю сознание.
Осознаю себя в том самом парке, одна. Парк покрыт льдом, как бывает после оттепели, когда вдруг падает мороз. Пустынно. Темные голые деревья мерно колышутся под хмурым небом. Мне кажется, что я - маленькая девочка, заблудившаяся в лесу. Вокруг сгущается туман. Вдруг появляется старый знакомый -кот с круглыми янтарными глазами, дымчато-серый. Иду за ним. Он выводит меня из леса к аккуратному, европейской постройки, трехэтажному дому. Кажется, окраина какого-то европейского городка. Светит утреннее солнце. И теперь я точно знаю, куда иду. Оказалось, к психоаналитику, и это не первый мой визит.
Психоаналитик мне знаком, вижу, как он курит в окне второго этажа. Кот шмыгает в дверь, я - за ним. Поднимаюсь на второй этаж. Налево - дверь в кабинет, она чуть приоткрыта. Направо - пардон, туалет. Между ними ходит психоаналитик, нервно курит что-то приятно-ароматное. Узнав меня, кивает - я в ответ. Несколько секунд колеблюсь, куда идти. Сам психоаналитик молод, в дорогом темно-сером костюме. Я было шагнула к кабинету, как вдруг, во-первых, заметила что-то в его облике, что меня смущало, во-вторых, мне очень не понравилась сама дверь в кабинет, чем именно, не знаю. Ага, вот оно что, - психоаналитик старательно избегает встречаться со мной взглядом. Я решительно иду к нему, он бежит, но, попав на лестницу, резко разворачивается ко мне, и я узнаю в нем дымчатого кота. Из кабинета выходит "Тот, кто выводил из больницы". Психоаналитик превращается в кота, я беру его на руки и, взяв невесть откуда ослепительно белую накидку, набрасываю ее на себя, обращаюсь к "Тому, который вывел из больницы" с такими словами.
– Игра окончена. Оставьте меня в покое. Мне нужна только мама и, если вы этого не поняли, доложите выше. А кот мой. Я его забираю.
– Ты готова платить?
– безжизненно спрашивает "Тот, кто вывел из больницы". Вместо ответа иду сквозь стену, сама не понимаю, зачем, и вновь попадаю в парк. Меня начинает бить озноб, трясти, сверху на меня сеется холодный дождь. Схватившись за ветку какого-то дерева я, почему-то в жуткой ярости, кричу.
– Нет и не может быть никакой платы и никакой цены. Слышите? Никакой!
И дом, и парк затягивает туманом, и я просыпаюсь.
И снова Лида встречается с теми же персонажами: покойная мать, люцифаги, кот-проводник в мире мёртвых. Тоннель - проход в мир мёртвых. Сновидица заново переживает смерть матери. Своею любовью к матери, памятью о ней она предоставляет ей в мир иной свою светимость в виде "меча", который освещает призрачное существование покойной.
Чёрное море Севастополя, как и во многих других снах Лиды - водная гладь, отгораживающая два мира.
Психоаналитик представляется сновидице котом-проводником. Но скорее всего, судя по аналогичным снам Лиды, это "тот, кто дарует свет", ангел. Он обычно выступает во снах сновидице в виде доктора.
25. Странный пастух
Стою на туманном поле, Глубокая осень, пожухлая трава, вдали справа - неглубокий пруд с черной водой, окруженный голыми деревьями. Несмотря на размытость, очень красиво. Там мама пасет стадо коров. Коровы необычные: с длиннющими витыми рогами, сами в мелких пятнах, красивые и сильные. Мы с мамой долго гуляем по полю, о чем-то говорим, потом ходим по магазинам, опять возвращаемся на поле.
– Тебе нельзя здесь долго находиться, - строго заявляет мать,
– Почему? Я буду пасти этих коров вместо тебя.
– возражаю я.
– Они должны дать молоко. Это трудно.
– отвечает мама.
Замечаю, что она старается не допустить меня к озеру, отводит от него. Я все же рвусь к озеру, мама отталкивает меня и повторяет несколько раз.
– Молоко, молока будет больше и больше!
Нехотя соглашаюсь уйти с поля и сразу попадаю в свою квартиру. Она намного уютнее, чем была, в ней толпа гостей, среди них - и тот самый философ, похожий на Томаса Мора, который снился раньше. Мне с ними интересно, но, в какой-то момент, разговоры начинают утомлять, и я всех выпроваживаю. Звонит телефон, меня вызывают в какую-то студию. Я не хочу идти, но вслух не отказываюсь, время еще есть. Ухожу в библиотеку - любимую комнату, окна которой выходят на туманное поле.
Появляется мой знакомый, Михаил. Он сам на себя не похож: в черном костюме (и он тебе потрясающе идет), почему-то с моноклем, очень веселый и оживленный, в широком луче солнечного света. Михаил уговаривает меня покинуть библиотеку. А мне так не хочется уходить! Но в конце концов, соглашаюсь выйти, но исключительно в сопровождении знакомого, и после того, как тот пообещал зайти со мной еще раз в поле. Мы и впрямь оказываемся на краю туманного поля. Там - все так же, вижу маму, она сидит на пригорке, коровы - у озера, озеро блестит черной водой, деревья тихонько раскачиваются. Только земля на поле подернулась тонкой коркой льда.
Я босая, в футболке, вокруг меня вспыхивают языки пламени, на сей раз, голубоватого, как от газа. Хочу пойти на поле, делаю первый шаг по ледяной снежной корке. Корка тает. Михаил не вмешивается, просто стоит и наблюдает. Зову маму. Но вместо мамы появляется какой-то серый мужчина в брезентовом плаще с капюшоном, в руке у него посох с завитком на вершине. Мне показалось, что мужчина очень стар, хотя на вид крепкий. Сколько ему лет, невозможно определить. Догадываюсь, это тот, кто пасет длиннорогих коров.