Шрифт:
I
Боле двухъ недль я былъ уже въ стран пирамидъ и усплъ достаточно ознакомиться съ Нижнимъ Египтомъ. Страна древнйшей въ мір цивилизаціи въ настоящее время представляетъ изумительную смсь, въ которой очень странно соединяется культура востока съ ея оригинальными особенностями и культура міровая — европейская, и надъ обими гордо высятся до сихъ поръ дивные памятники исчезнувшаго съ лица народа. Путешественникъ, впервые посщающій Египетъ, сначала пораженъ контрастами, но наконецъ привыкаетъ видть и полудикаго араба, слушающаго военную музыку чалмоносцевъ, исполняющихъ творенія великихъ артистовъ въ сквер Магомета Али въ Александріи, и телеграфные и телефонные столбы рядомъ съ полуобнаженнымъ феллахомъ, поливающимъ свое рисовое поле по способамъ древнихъ египтянъ, вчныя пирамиды почти рядомъ со станціею желзной дороги, и пароходы англійской конструкціи, везущіе по священному Нилу муміи знаменитыхъ царей древняго Египта. Александрія — городъ европейскій въ полномъ смысл этого слова; Каиръ иметъ европейскую часть города, не переставая быть столицею Востока, красоваться 400 дивными мечетями и быть въ глазахъ правоврнаго истинно-великимъ
Я постилъ Каиръ, развалины Мемфиса и Геліополиса, знаменитые сады Шубра и Булака, взлзалъ на верхушки пирамидъ Гизеха, на одной изъ которыхъ, извстной всему міру, въ мое время былъ сервированъ обдъ для нсколькихъ англичанъ; но все это не удовлетворяло меня — ко всему еще прикасалась рука европейца. Не были двственны даже памятники древняго Египта; катакомбы Александріи на своихъ стнахъ украшены именами посщавшихъ европейцевъ; эти надписи, профанирующія древность, красуются и на верхушкахъ пирамидъ и внутри ихъ, у гробницъ царей и царицъ древняго Кеми и на обелиск Геліополиса, и на колонн Помпея, и на носу у таинственнаго сфинкса, и на развалинахъ ивъ и Мемфиса, словомъ везд, куда ни проникала святотатственная нога туриста. Поле мумій и мсто древняго Мемфиса теперь распахивается французомъ-колонистомъ, гіероглифическіе камни идутъ на фундаменты жалкихъ хижинъ феллаховъ, изъ остатковъ египетскихъ храмовъ ставятъ тумбы; былъ проектъ даже огородитъ памятники Египта и брать плату за входъ въ эту ограду. Но довольно объ этой профанаціи древности; теперь путешественникъ едва ли найдетъ что-нибудь нетронутое въ Египт изъ остатковъ древности; даже кости изъ пещеръ Синайскаго полуострова, заключающія драгоцнные останки для антропологіи каменистой Аравіи, вывозятся на мыльныя фабрики Нижняго Египта.
Путешественникъ, неудовлетворенный Египтомъ, стремится пробраться въ мста боле привольныя, мста, куда не проникла еще промышленная цивилизація и гд природа является во всемъ своемъ дикомъ величіи, храня въ дебряхъ своихъ горъ и пустыни драгоцнные архаическіе памятники исчезнувшей древней цивилизаціи. Отъ Египта недалеко такая страна; она лежитъ какъ разъ на порог, гд кончается его показная цивилизація. Отъ Каира до Суэца идетъ желзная дорога; черезъ Суэцъ, стоящій у воротъ канала, идутъ корабли всего міра; здсь европейская цивилизація, заявившая себя колоссальнымъ подвигомъ — разрушеніемъ моста между Африкою и Европою, остановилась на время, а на востокъ отъ Суэцскаго канала тянутся огромныя пустыни и горныя дебри каменистой Аравіи и Суэцскаго перешейка. Эти нын пустынныя страны были знамениты въ древности; черезъ перешеекъ шла вся тогдашняя міровая торговля, тутъ пролегалъ и сухопутный трактъ изъ Мемфиса въ Индію; въ гаваняхъ каменистой Аравіи шло оживленное движеніе финикійскаго торга съ Египтомъ, Африкою и Аравіею, черезъ перешеекъ двигались завоеватели и цлые народы, тутъ разыгрывались колоссальныя драмы исторіи древняго Египта и Сиріи. Тутъ совершались и т событія, съ которыми знакомъ всякій изъ библейской исторіи. Изученіе этой страны интересно и поучительно во всхъ отношеніяхъ… Жатва великая, но длателей мало…
Географъ, геологъ, этнографъ, археологъ и антропологъ найдетъ въ пустыняхъ Синайскаго полуострова столько интереснаго матеріала, что его достанетъ на нсколько поколній изслдователей; развалины древнихъ городовъ каменистой Аравіи, торговавшихъ съ Египтомъ, Сиріею, Аравіею и Индіею, важны не для одного археолога, а странная смсь горъ всевозможнаго строенія, пустынь и райскихъ оазисовъ на небольшомъ пространств, можетъ объяснить многое въ этнографіи страны, географія и геологія которой представляютъ такъ много для ршенія самыхъ важныхъ антропологическихъ вопросовъ о первобытныхъ переселеніяхъ изъ Азіи въ Африку и наоборотъ.
Такой разнообразный интересъ изученія этой страны привлекъ и наше вниманіе; мы ршились ознакомиться съ ней, насколько было возможно, и для того ршили прохать черезъ всю каменистую Аравію, придерживаясь мстъ, наимене посщаемыхъ путешественниками. Здсь не мсто излагать результаты нашего изученія, это цль другого, боле спеціальнаго очерка; — мы передадимъ здсь только путевыя впечатлнія и встрчи и то не всей дороги, а самой интересной въ этомъ отношеніи части нашего путешествія.
Путь нашъ черезъ кменистую Аравію лежалъ черезъ Суэцъ, Синай и Акабу, откуда мы думали пройти черезъ Хевронъ въ Іерусалимъ. Приблизительно мы намтили себ тотъ путь, которымъ пробирались нкогда и евреи изъ Египта въ землю обетованную, съ той только разницею, что мы должны были пройти всю дорогу въ нсколько недль, тогда какъ израильтяне дошли едва въ 40 лтъ.
Благодаря нкоторымъ бумагамъ, которыя всегда хорошо имть съ собою въ дорог, особенно русскому, мы получили при посредств русскаго генеральнаго консула въ Египт рекомендательныя письма къ консульскимъ агентамъ въ Суэцъ и Раифу, а также и къ нкоторымъ турецкимъ властямъ. Подобныя бумаги на Восток, какъ и у насъ въ Россіи, имютъ огромное значеніе; забгая нсколько впередъ, мы скажемъ, что въ Эль-Ариш, напримръ, насъ пропустили даже черезъ холерный карантинъ только потому, что мы показали бумажку отъ какого-то вліятельнаго паши. Пріхавши въ Суэцъ, мы при помощи усерднаго консульскаго агента наняли верблюдовъ прямо въ Іерусалимъ и трехъ вооруженныхъ проводниковъ: Юзу — хозяина четырехъ верблюдовъ нашего каравана, Ахмеда — проводника, спеціально для восточной части Синайскаго полуострова, общавшаго вести насъ по такимъ тропинкамъ, которыя одному ему извстны, и Рашида — извстнаго храбреца, клявшагося своею головою, что онъ доставитъ насъ невредимыми въ Іерусалимъ.
Портреты нашихъ спутниковъ описывать много нечего; все это были коренастые ребята изъ различныхъ арабскихъ племенъ, способные на всякую штуку и вооруженные съ головы до ногъ. До Синая эта предосторожность можетъ быть излишнею, но до того, кто думаетъ пробираться дале на Акабу или Газу, не мшаетъ захватить побольше револьверовъ, которыхъ арабы боятся пуще огня. Насъ, по крайней мр, револьверы выручили изъ большой бды, о чемъ скажемъ впослдствіи.
Снарядившись совсмъ, мы накупили провизіи, наполнили свои мшки водою и вышли изъ Суэца 22 мая подъ вечеръ. Переправившись черезъ бухту суэцкаго залива, тамъ гд, предполагается, была и переправа евреевъ черезъ Красное море, мы были уже въ пустын…
Синайскій полуостровъ представляетъ собою треугольное пространство, примыкающее къ пустынямъ Суэцскаго перешейка и омываемое съ двухъ сторонъ двумя заливами Чермнаго моря — Акабинскимъ и Суэцскимъ, обхватывающими его какъ руками. Весь полуостровъ наполненъ массою безпорядочно разбросанныхъ горныхъ цпей различной формаціи и отдльныхъ пиковъ, между которыми проходятъ узкія долины, называемыя арабами «уади»; нкоторыя изъ этихъ уади представляются оазисами; большинство же ихъ мертво какъ и окружающая ихъ пустыня. Со всхъ трехъ сторонъ полуостровъ замыкается горами. На свер его отдляетъ отъ пустыни перешейка кряжъ Этъ-Тиха, тянущійся черезъ весь полуостровъ; на запад въ нкоторомъ отдаленіи отъ моря проходитъ кряжъ Эль-Раха, а по восточному берегу полуострова идетъ прибрежная Акабинская цпь. Главный узелъ всхъ цпей и горъ каменистой Аравіи составляютъ гори Синайскія, изъ которыхъ отдльными громадами высятся: Джебель Муса, Хоривъ, пикъ св. Екатерины, Сербаль и Фурейа. Съ вершинъ этихъ горъ можно обозрвать всю панораму полуострова… У подножья Джебель-Мусы показалась гробница шейха Салиха, святого, наиболе уважаемаго арабами Синайскаго полуострова. Съ обихъ сторонъ нашего пути стояли огромныя скалы боле тысячи футовъ вышиною; казалось, мы хали между темными каменными стнами, такъ какъ многія скалы имли крутые отвсы; глазъ терялся въ этой масс дикаго мраморнаго камня, не оживленнаго ни одною зеленою травинкою, ни однимъ пернатымъ существомъ; только огромныя ящерицы и трехфутовыя зми прятались въ каменныя норы при вид нашего каравана, бодро шедшаго по извилистымъ тропамъ змящейся уади, усяннымъ множествомъ камней. Около полудня мы достигли подножья огромной Фурейа, около которой мы и сдлали первый привалъ и ночлегъ, надясь осмотрть хорошенько до вечера его многочисленныя пещеры. Отдохнувши и оставивъ верблюдовъ на попеченіе Юзи, мы съ Ахмедомъ и Рашидомъ отправились на поиски.
Мы цплялись на кручи Фурейа, осматривали русла ея зимнихъ потоковъ, поднимали камни, высматривали пещеры, и судьба наградила насъ нсколькими находками каменныхъ орудій. Поотставъ немного отъ товарищей, я забрался въ дикое ущелье, которое со всхъ сторонъ замыкалось гранитными скалами. Въ одномъ мст его вела какъ бы тропинка на вершину Фурейа; я попытался въ полчаса сдлать этотъ подъемъ, но, увидавъ, что вершины не достигнуть до наступленія темноты, я остановился и съ трепетаніемъ сердца взглянулъ внизъ и на все окружающее. Я стоялъ одинъ среди великановъ синайскихъ горъ, направо и на лво поднимались кручи Фурейа, впереди и сзади открывалась панорама на весь Синайскій полуостровъ, выше меня было одно безоблачное небо, да горный орелъ каменистой пустыни; ниже голыя верхушки громадъ, окружающихъ синайскій горный узелъ. Это собраніе огромныхъ скалъ, пиковъ, горнихъ вершинъ во вс стороны опускалось отлого и переходило незамтно отъ темнаго цвта камня къ желтоватымъ пескамъ пустыни, которая въ сверу замыкалась зубчатою стною Этъ-Тиха, а къ югу, востоку и западу сливалась съ поверхностями двухъ прекраснйшихъ заливовъ, за которыми высились неровныя цпи верхняго Египта и собственной Аравіи.
Глазъ не хотлъ оторваться отъ этого зрлища; ширина, даль и глубина видимаго пространства очаровывали его; какъ-то невольно глазъ перебгалъ съ одного края горизонта на другой, перспектива забывалась: море какъ будто плескалось у самыхъ ногъ, пустыня охватывала своимъ просторомъ и замыкала въ своихъ зыбкихъ пескахъ каменные громады, съ пріютившимся на нихъ путникомъ, надъ которымъ было одно небо и котораго не видлъ ни одинъ глазъ человческій…
Я приготовился уже сойти внизъ по той же троп, которою и поднялся, какъ передъ глазами моими промелькнули рзкія очертанія синайскихъ надписей, высченныя на стн, запиравшей обратный путъ. Невольно, мой взглядъ остановился на этихъ таинственныхъ письменахъ, для которыхъ еще не нашлось Шампольона. Кто не слыхалъ объ этихъ надписяхъ, тотъ не можетъ себ и представить, какое ощущеніе объемлетъ человка, стоящаго лицомъ къ лицу съ непонятными іероглифами, выражающими мысли и слова давно исчезнувшихъ людей. Синайскія надписи я встрчалъ уже не въ первый разъ; ихъ видлъ я много въ своемъ путешествіи къ Синаю; вс дороги къ монастырю, особенно западныя, на своихъ скалахъ носятъ изсченные таинственные знаки, буквы и іероглифы, въ значеніе которыхъ напрасно пытались проникнуть Линанъ, Нибуръ, Робинзонъ и др. Особенно много ихъ въ долин Феране и Моккатеба; послдняя уади даже носитъ названіе исписанной, по множеству іероглифовъ, покрывающихъ ея стны. На Фурейа я встртилъ эти надписи уже въ послдній разъ и все-таки не могъ удержаться отъ того, чтобы не увлечься ими въ десятый разъ и не простоять съ полчаса, ломая голову надъ разборомъ этихъ таинственныхъ начертаній. Эти разнообразные, подчасъ причудливые знаки, изображающіе то животныхъ, то людей, то предметы, то представляющіе подобіе съ іероглифами Египта, то съ литтерами финикіянъ и евреевъ, то съ греческими буквами заманили не одного путешественника заняться разборомъ ихъ, но не давая ключа къ ихъ разъясненію. Напрасно нкоторые приписывали ихъ происхожденіе древнйшимъ обитателямъ каменистой Аравіи, даже евреямъ, напрасно другіе видли въ нихъ письма финикіянъ, напрасно третьи придумывали еще боле мудреное ихъ происхожденіе — вс эти догадки не помогали длу. Намъ кажетея, что и т, кто приписываетъ начертаніе надписей паломникамъ различныхъ націй, далеко не достигли истины, — ключа къ нимъ пока еще не найдено.