На далеких рубежах
Шрифт:
Поддубный насторожился — ведь эскадрилья Дроздова недавно вылетела в обратный путь. Отложив журнал, он вышел во двор. Гречка не ошибся: с юго-востока к солнцу подползала черная туча.
— Закрыть окна! — распорядился Поддубный. — Афганец идет!
Он выбежал на дорогу, надеясь встретить попутную машину. Туча уже заслонила солнце. Из ослепительно сияющего оно сразу превратилось в тусклый, кроваво-багровый диск. На землю опустились сумерки. Словно из жарко натопленной печи, дохнуло горячим воздухом. Задымили песчаные сугробы, запахло пылью.
Ни одна машина, как назло, не показывалась. Но вот из-за коттеджа вынырнула «Победа». Поравнявшись с майором, Челматкин резко затормозил.
— На аэродром? — спросил он.
— А вы где были?
— Начальника штаба привозил.
— Давай скорее!
«Победа» мчалась с предельной скоростью.
Движение воздуха усиливалось. Неразличимы стали очертания даже близлежащих барханов.
Казалось, пустыню подожгли и она вот-вот вспыхнет сплошным пожарищем.
— Скорее, скорее! — торопил майор шофера.
— Да уже и так восемьдесят километров.
— Давай!
На стоянках суетились авиационные специалисты, пришвартовывали самолеты и увязывали веревками чехлы, чтобы их не сорвало ветром. Проскочив мимо стоянки, Челматкин пересек рулежную дорожку и резко затормозил у СКП. Поддубный выскочил из машины и наткнулся на Гришина.
— Видите! — воскликнул тот, махнул рукой на будку СКП, где хлопал по ветру флаг Военно-Воздушных Сил и с бешеной скоростью кружились полушария аэрорумбометра. — Буря! Ураган! Афганец! — в голосе штурмана слышалось отчаяние.
Полковник Слива стоял на своем месте. В одной руке он держал трубку микрофона, в другой — трубку телефона. Неизменная люлька лежала на столике потухшая. Невозможно было понять, по радио или по телефону отдавал он приказы:
— Включить неоновый маяк!
— Прожекторы на старт!
Расспросы излишни — эскадрилья Дроздова не перенацелена на запасный аэродром, она должна сесть здесь, на своем аэродроме.
— Товарищ полковник, разрешите выехать с запасной радиостанцией на дальний привод, — обратился Поддубный к командиру. — Я буду нацеливать самолеты на посадочную полосу.
— Поезжайте.
— Есть!
Спускаясь по ступенькам вниз, Поддубный слышал, как полковник информировал майора Дроздова по радио о том, что на дальний привод отбыл с радиостанцией его помощник.
Запасная стартовая радиостанция стояла наготове, но шофера не было в кабине — он побежал помогать авиационным специалистам; никогда еще не случалось, чтобы запасную радиостанцию гнали за пределы аэродрома. Майор Поддубный сам сел за руль. У него была только одна мысль: не застрять в дороге! Увидя завалы песка, он давал газ, разгонял машину, и она таранила колесами свежие песчаные сугробы. Радист колотил кулаком в будку, сигналя шоферу, чтобы тот ехал тише, а то попортит аппаратуру.
Прошло несколько минут, и впереди показался маленький приземистый домик. Это и был дальний привод — радиостанция, которая служит для привода самолетов на аэродром посадки в сложных метеорологических условиях.
— Пробуйте радиостанцию! — распорядился Поддубный, выскакивая из кабины.
Механик запустил двигатель.
— Действует! — доложил радист спустя несколько минут.
— Связь с самолетами!
— Есть связь!
— 45! — вызвал Поддубный Дроздова. — Я — 24 на дальнем приводе! Как слышимость?
— Я слышу вас отлично, — спокойно радировал Дроздов. — Включите стартовые огни.
— Уже включили, — вмешался в переговоры полковник Слива.
— Я — 45 над вами. — передал Дроздов.
— Я — 24. Вас вижу.
— Я вижу неоновый маяк.
Поддубный пристально вглядывался в небо и неожиданно сквозь тусклую мглу обнаружил бортовые огни самолета.
— Я — дальний привод. Вижу огни самолета.
— Вижу стартовые огни, — передал Дроздов, идущий уже где-то над ближним приводом.
Полковник передал дополнительную информацию о силе и направлении ветра.
В воздухе проплывали бортовые огни очередного самолета. Следом пошел третий, четвертый… Поддубный следил за ними и корректировал:
— Полоса правее.
— Немного левее.
— Вот так.
Старший лейтенант Телюков пропустил вперед своего ведомого и выполнял посадку последним.
— За меня не беспокойтесь. Мне все видно.
— Хватит бахвалиться, следите за огнями, — предостерегал его Поддубный. — Чуть левее. Вот так. Прошли дальний привод.
Так с помощью системы слепой посадки и двух радиостанций, поддерживающих связь с самолетами, а также благодаря прожекторам, освещавшим взлетно-посадочную полосу, эскадрилье удалось благополучно приземлиться.
— Молодцы! Я вами горжусь! — говорил растроганный полковник, обращаясь к летчикам. Он обнял майора Дроздова и расцеловал его. Расцеловал он и майора Поддубного, как только тот прибыл. Все торжествовали победу. Один майор Гришин стоял в стороне. Не то чтобы он сожалел, что все обошлось так гладко. Нет, он, конечно, не хотел неприятностей. Он искренне переживал за полк и беспокоился о людях. Просто Гришин никак не мог прийти в себя после всего, что произошло. Ему все еще казалось, что только чистая случайность помогла обойтись без жертв.
Майор Дроздов взял Поддубного под руку.
— А здорово ты придумал с радиостанцией. Мне кажется, что вообще не мешало бы каждый раз назначать помощника руководителя полетов на дальнем приводе, особенно при ночных полетах, и иметь там постоянную радиостанцию.
— Я и сам убедился, что это стоящая идея. Не знаю, как она в такой ответственный момент пришла на ум…
— О, у тебя голова на плечах, Иван Васильевич! — вырвалось у Дроздова.
— Будет тебе!
— Ей-богу. Ты мне верь как другу. Кстати, поехали ко мне. Вера Иосифовна приготовила нам ванну. Согласен?