На дне глубочайшей из впадин
Шрифт:
Новый удар, новая полоска крови всплеснулась в воздух. Человек вздрогнул и глухо застонал; больше он сдерживаться не мог — и не хотел. Жалкая культя не двигалась совершенно, сломанная рука лежала, неестественно изогнувшись в запястье.
— Ведь мы же всё равно узнаем, — прошептал человек, примериваясь для нового удара.
Изо рта пленника вылетел кровавый сгусток, и длинная красная полоска потекла из уголка его разбитых губ. Задыхаясь в судорожном кашле, он нелепо бился на полу, пока палач глядел на него в мрачном ожидании. Глаза палача походили на два гигантских чёрных провала, из которых выглядывали серебристые огоньки.
— Тесоро, достаточно, — произнёс высокий, ледяной голос.
Этот человек никогда не выходил из тени, в которой стоял, надвинув капюшон на лицо, он никогда не кричал и не применял силу, но пленник боялся именно его: присутствие этого молчаливого наблюдателя отягощало измученную душу. Тесоро всхрапнул, как рвущийся с привязи конь, дёрнул растрёпанной головой и отвернулся. Раздался негромкий хлюпающий звук: Тесоро спрятал отравленный кинжал, которым он взрезал кожу, чтобы, не убивая, усиливать мучения, в ножны, его фигура несколько отодвинулась.
— Он сейчас и сам скажет, — предсказал человек таким тоном, словно бы ему наперёд была известна развязка истории и сейчас он невыносимо скучал, ожидая, когда всё случится по его предсказанию.
Пленник слабо шевельнулся и сообщил приглушённым голосом, полным глубокого отчаяния:
— Искать… искать… разведать обстановку.
— С какой целью? — прошептал человек, и его голова в капюшоне склонилась к груди.
— Нам не сообщали. Нам всего лишь велели… проведать, как здесь живут люди. Узнать, каковы ваши порядки.
— «Нам»? — в холодном голосе появились нотки заинтересованности. — А он меня немного удивил, признаться… и кого же он послал с тобой? Почему ты один пришёл к нам?
Избитое тело слабо пошевелилось на полу, словно пытаясь встать, хоть цепи, скользкие от свежей крови, не позволили бы ему даже подняться на колени. Человек усмехнулся, ниже надвигая капюшон и словно посмеиваясь:
— Не надейся. Эти цепи для тебя слишком тяжелы, ты их не разобьёшь, особенно в своём нынешнем состоянии. Говори… хотя в этом нет смысла, я, зная твоего господина, представляю, кого он мог отправить с тобой в такое опасное путешествие. Если ты откажешься разговаривать, мы найдём этого человека и убьём его. Вы на нашей территории, и этот человек беззащитен перед всей мощью Сектора, которую я могу натравить на него.
— Да какой мне смысл откровенничать? — пробормотал человек глухо. — Вы всё равно убьёте нас обоих… а возвращаться назад нам нельзя. В любом случае мы покойники. Я не скажу тебе ничего о своём напарнике… и ты не заставишь меня говорить.
Он выгнулся, будто бы в его теле не было костей, весь словно взрываясь изнутри, и медленно, грудой, начал оседать на пол. Тесоро стоял, в ужасе поглядывая на застывшего в углу человека: тот изучал мёртвого, не отодвигая капюшон, не двигаясь, будто бы он ожидал и это. Когда Тесоро смог перевести дыхание, человек подступил к нему на несколько шагов ближе и отстранённо велел:
— Убери это. Я так и знал, что он использует яд. Мой дорогой соперник любит вшивать ампулы в рот своим марионеткам, чтобы те прокусывали их вместе с щекой и умирали, когда чувствуют, что сдались. К счастью, у меня есть свои методы тоже. Ступай к своему отряду, Тесоро, и вели ему хорошенько прочесать весь Сектор. А сам ты понадобишься мне для другого дела. Помнишь, ты говорил о той девушке, Майту?
— Да, господин…
— Перемани её в отряд. Можешь использовать любые средства, лишь бы она дала положительный ответ и не вздумала уходить. Я знаю, что в Секторе присутствует посторонняя сила, а я не для того такими трудами оборонял это место, чтобы всё рухнуло в одночасье по глупой прихоти моего бестолкового соперника. Мне нужна ещё одна кукла. Займись этим, прежде чем получать наказание за свою беспечность.
Могучие плечи Тесоро напуганно, как у мальчика, вздрогнули.
— Да, мой господин… — покорно пробубнил он.
Часть 2
Глава 1. Человек извне
Этот день выдался необычно светлым для Сектора. В разгар выходного дня узкие улицы были заполонены народом, который пытался радоваться, честно притворяясь, будто бы у него есть к тому поводы. Серые, чёрные, коричневые длиннополые одежды мешались друг с другом, как быстрые блёклые пятна, рой голосов с одинаковыми интонациями мутил неподвижный воздух. Касиад, Дэраэль и Картес, настороженные и собранные, стояли у угла дряхлого кабака, ничем не отличающегося от сотен своих собратьев, что процветали поблизости, как зеленоглазые мухи на падали. Картес делал вид, что читает газету, старательно оттопыривая трёхпалую левую руку и посасывая ноготь правой, в которой он держал будто склеенные от сырости листы. Дэраэль и Касиад стоя пили какую-то бурду из невысоких деревянных стаканчиков; бурда называлась «бодрящим напитком» и бодрости не приносила никакой, кроме той, что вызывалась отвращением из-за мерзкого вкуса глотаемой жижи. Та была уныло-серого цвета, как и дома, как и одежды, как и лица жителей Сектора, и смотреть на неё, равно как и на любой предмет из окружающих, не было никакого желания. Однако Дэраэль и Касиад исправно прихлёбывали свои напитки и не забывали сновать острыми взглядами по сторонам. Промеж растопыренных пальцев Картеса тоже то и дело вырывался отточенный следящий взор.
— Ты думаешь, что всё пройдёт по нашему плану? — тихо поинтересовался Касиад.
— Да, — коротко ответил Дэраэль, почти не разжимая губ, — я в этом уверен.
— По-моему, в последнее время за нами стали следить, Дэраэль. Мне кажется, газеты не опровергают твою смерть только для того, чтобы усыпить твою бдительность и позволить тайной полиции скорее тебя схватить. Бесшумно, — прошептал Касиад, почти уткнувшись носом в свою светло-серую бурду.
Брови Дэраэля чуть сдвинулись друг к другу, напряжённо и подозрительно он огляделся кругом, быстро посмотрел на Картеса и, получив от того едва приметный отрицательный кивок, фыркнул:
— Я и сам знаю, что в мою смерть изначально мало кто поверил… я держусь настороже, Касиад, не стоит из-за этого так беспокоиться. Я ещё вчера заметил за собой хвост. Если честно, они могли бы следить и получше.
— Они могли всего лишь отвлекать твоё внимание, — покачал головой Касиад, — пока ты любовался на их тупость, сзади за тобой преспокойно следили настоящие агенты. Не думай, что мы связались с идиотами. Мне кажется, что теперь нас не выпустят живыми, мы узнали нечто такое, о чём запрещено даже в сказках слышать.
— Это не имеет никакого значения, — хмуро сказал Дэраэль, — то, что произошло, уже произошло, этого не изменишь. Остаётся только выяснить, почему нам запрещают знать о Стене и о том, что кроется за ней. В архивах наверняка есть информация об этом… раздобудь её к следующей неделе. А я пока прочешу окрестности, поищу, где может быть самое слабое место в пограничной охране.
— Есть ещё проблема, — не мог угомониться Касиад. Его глаза блестели, он часто облизывал сухие растрескавшиеся губы и кусал их, не замечая, что по подбородку его уже самым подозрительным образом стекает густая кровь. — За мной тоже следят.