На исходе алого заката
Шрифт:
Смотрит прямо на меня. На лице ни единой эмоции. Ни ненависти, ни злости. Лучше бы орала…
— Ты должен понять, что теперь всё по-другому, — тихо начинает она, и голос на этот раз звучит совершенно иначе. — То, что было — не вернуть и то, как сложилось — не исправить.
— Смит, — качаю головой.
— Дай мне сказать! — перебивает нетерпеливо и достаточно резко для того, чтобы я заткнулся. — Я выхожу замуж. Мы с Исайей уже как полгода гораздо больше, чем лучшие друзья. Ты ведь понимаешь?
— Мне на это плевать, —
— Все мои слова, предназначенные тебе, теперь не больше, чем пыль. Никогда больше тебя не будет в моей жизни! Потому что я справилась с тем, что однажды ты хладнокровно вычеркнул меня из своей!
Говорит всё это спокойным, уверенным тоном и продолжает удерживать взглядом, полным бесстрастного равнодушия.
— Мы с тобой отныне существуем как люди, чьи родители волею судьбы поженились. Нравится нам это или нет, но, считай, родственники и никуда от этого не деться. Да я и не собираюсь, если честно.
— Большей чуши я ещё не слышал…
— Рид, — она прислоняется головой к дверце кухонного гарнитура и поджимает ноги ближе, обнимая их руками. — Мне есть кого любить и есть с кем трахаться, как ты это называешь. Поэтому прошу, больше не позволяй себе подобного поведения в мой адрес.
Это сейчас ***** что было?
— Что ты сказала, повтори? — переспрашиваю и не верю, что и впрямь услышал это. Даже шаг делаю ей навстречу.
— Дошло наконец? Я люблю его, ясно? — произносит она, и эти грёбаные три слова режут так глубоко, как может только циркулярная пила. — Хотя вряд ли ты понимаешь, что это значит.
Я таращусь на девчонку, пытаясь распознать ложь, увидеть, что она блефует или мастерски играет, но ни черта подобного в её взгляде я отыскать не могу…
— Люблю, — повторяет с такой лёгкостью, будто это не она сейчас забивает огромные гвозди в крышку нашего совместного гроба.
Киваю.
— Я тебя услышал…
Сука, даже не помню, как оказался в прихожей. На автомате сунул ноги в кроссовки, забрал с полки ключи от машины и открыл дверь.
Может и не очнулся бы, если бы на пороге не столкнулся лицом к лицу с Ней.
С копией той, что осталась там, на полу кухни.
— Доброе уууутро, — запинаясь, произносит женщина, в шоке глядя на мой живот.
Ах да, я ведь весь в крови.
Забыл.
Потому что больно не снаружи. Адски больно внутри.
Молча бросаю на неё презрительный взгляд, оставляю дверь открытой и направляюсь к машине.
Явилась мамаша…
Эмили Смит стоит, не шелохнувшись. Провожает меня взглядом до тех самых пор, пока моя бэха не срывается с места, громко и надрывно свистя покрышками…
Глава 13 Эмили
В аэропорту Торонто столько людей, что яблоку негде упасть! И куда все собрались, спрашивается? Дома не сидится? Прямо голова кругом заходится,
А ещё без конца трезвонит мой телефон! Нинель отработала две недели, но до сих пор не может отличить тефлон от фторопласта, уяснить разницу между LED и OLED телевизорами и выучить какие преимущества имеет циклонный пылесос! Неужто так сложно запомнить? Это же элементарно! Но нет… проще ведь позвонить Эмили и снова задать глупый вопрос, не попытавшись перед этим найти на него ответ самостоятельно. В этот раз не подниму трубку принципиально. В конце концов, за что она получает зарплату стажёра?
Жалобное «тяф» отвлекает меня от той суеты, которую я наблюдаю уже битые полчаса.
— Терпи, Боня! — тяжело вздыхаю и обмахиваюсь документами, нетерпеливо ожидая своей очереди на регистрацию.
— Добрый день! — спустя какое-то время весьма вежливо приветствует меня девушка в синей униформе.
— Добрый! — протягиваю ей паспорт и ставлю на ленту купленную и оформленную согласно всем требованиям переноску.
— Так, у вас собака.
— Иногда кажется, что крот…
Она поднимает на меня удивлённый взгляд.
— Такса, — поясняю я. — Копать любит.
Понимающе кивает головой.
— Сейчас проверим, всё ли верно.
Я закатываю глаза. Сперва они мне всю душу вытрясли с этим самым оформлением документов, а теперь ещё одна проверка нужна! Бюрократишки… Топчусь на месте, пока она читает бумажки.
— Он точно нормально долетит? — спрашиваю, хмуро глядя на то, как опечатывают железный контейнер. — Мне дочь не простит, если с ним что-то случится.
Девушка улыбается. Очень мило так. Годами, видимо, выработанная привычка. Привет, мимическим морщинам. Хм… Я уже знаю, что ей предложить!
— Если хронических заболеваний животное не имеет, то всё будет в порядке, не волнуйтесь.
— Там хоть тепло? — скептически вскидываю бровь. — Не помрёт в багажном отделении от обморожения?
— Нет, — качает головой она.
— Хорошо, поверю вам на слово, — аккуратно приседаю на корточки перед переноской и заглядываю внутрь. Пёс смотрит на меня очень жалобно. — Ну, в путь, Бонь! Некому тебя было оставить, а передержку у чужаков ты точно не переживёшь! Полетишь к своей любимой Дженнифер, то-то радости будет!
В ответ мне — звонкое «тяф». Боня, в отличие от меня, готов отправиться в Калифорнию.
— Пожалуйста. Отличного перелёта! — Саманта, как написано на бейдже, протягивает мне посадочный талон.
— Спасибо. Девушка, я вам оставлю каталог… — заговорщицки подмигиваю и кладу цветную книжечку на стойку. — Там есть отличный микротоковый массажёр! Знаете, как он отлично прорабатывает носогубные складки! Пару процедур — и Вам будто снова двадцать пять!
— Мне двадцать четыре, — сконфуженно произносит она, и улыбка стремительно сползает с её лица.